Когда Петр Михайлович ознакомился с докладной запиской Макарова, поданной им в Главный морской штаб в 1876 году и направленной ему, начальнику отдела минного оружия, то сразу же увидел в нем единомышленника. Поэтому и вышел с ходатайством о временном прикомандировании к его отделу.
— Я ознакомился с вашей докладной запиской, — он указал на несколько исписанных листков со схемами и чертежами, отмеченных грифом «секретно», лежавших на его столе. — Толковые предложения!
Лицо лейтенанта осветилось радостью и надеждой, что от этого высокого начальника теперь будет зависеть и его судьба, и судьба его детища — плода долгих размышлений и бессонных ночей.
— Но у меня есть несколько вопросов к вам, Степан Осипович.
— Я готов ответить на любой из них, Петр Михайлович!
Капитан 2-го ранга несколько скептически улыбнулся самонадеянности лейтенанта:
— Дай-то бог! Вопрос первый: как вы рассчитывали мощность заряда шестовой мины?
[93]
В вашей записке я ответа на этот вопрос не нашел. Ведь вполне возможно, что ее мощности может и не хватить, чтобы пробить корпус неприятельского корабля у самой ватерлинии. Или, наоборот, ударной волной слишком мощного заряда можно будет потопить и наш атакующий катер, превратив его, таким образом, в одноразовое средство поражения с командой смертников.
Макаров стушевался:
— Вы правы, Петр Михайлович! Я действительно погорячился, — признался лейтенант, уже сожалея, что чуть было не оскорбился, угадав скепсис в улыбке капитана 2-го ранга. — Этот вопрос действительно должен быть проработан соответствующими специалистами.
— Вопрос второй, — невозмутимо продолжил Петр Михайлович. — Как вы предусматриваете подрывать шестовую мину в момент ее соприкосновения с корпусом неприятельского корабля?
Лейтенант опустил глаза, окончательно расстроенный въедливыми вопросами. И ведь, самое главное — вопросами по существу!
— Конечно, можно подрывать ее с помощью электрического взрывателя, — предположил Петр Михайлович, — питание к которому в нужный момент подается с катера по проводам, закрепленным на шесте, от гальванической батареи. Но какова будет надежность такой схемы? Ведь электричество — дело новое, и вполне возможно нарушение электрической цепи или выход электрического взрывателя из строя при ударе мины о корпус корабля. А это, как вы понимаете, будет означать не только срыв работы людей, в атаке подвергающих себя смертельному риску, но и упущенную возможность нанесения урона неприятелю. Я логично рассуждаю, господин лейтенант? — он намеренно обратился к гостю не по имени-отчеству, как бы в назидание за излишнюю самоуверенность.
Тот уныло кивнул головой в знак согласия.
— А может, — продолжал рассуждать Петр Михайлович, — разработать какое-либо устройство, которое будет автоматически подрывать мину в момент ее удара о корпус неприятеля? И тем самым избавить команду, находящуюся под огнем противника, от необходимости контролировать момент касания миной его корабля. Что вы думаете по этому поводу, Степан Осипович?
— К моему прискорбному сожалению, вопросов больше, чем готовых ответов на них, — лицо лейтенанта омрачилось.
— Не отчаивайтесь! Это вполне нормальный процесс при разработке чего-либо нового, — приободрил Петр Михайлович лейтенанта. — Главное — есть идея! И при том, очень даже не плохая. А иначе мы бы с вами не разговаривали в этом кабинете.
Макаров чуть ли не со слезами на глазах благодарно посмотрел на него.
— Кстати, Степан Осипович, — деловым тоном продолжил капитан 2-го ранга, как бы не замечая смятения гостя, — какие именно паровые катера вы предполагаете использовать в качестве атакующих?
— Да хотя бы те, Петр Михайлович, которые регулярно курсируют между Петербургом и Кронштадтом, — быстро ответил тот и вопросительно посмотрел на Чуркина, ожидая оценки своего предложения. — Хотелось бы, честно говоря, чтобы они были поменьше размерами, да обладали бы большей скоростью хода. Ведь размеры катеров в конечном счете определяют возможность размещения их на судне для доставки в район боевых действий, а скорость хода — время нахождения в зоне огневого воздействия противника. А времени-то, к сожалению, на все эти дела в обрез…
Петр Михайлович вздохнул, оторвал задумчивый взгляд от окна и сказал:
— В последнее время традиционно обостряются отношения с Турцией. Вполне возможно, что уже в следующем году начнутся боевые действия между нашими странами. Другими словами, грядет очередная Русско-турецкая война. Опять же, к сожалению, только на сухопутных театрах военных действий!
Лейтенант с тревогой слушал его.
— Этот проклятый Парижский договор, — продолжил Петр Михайлович, — повязал нас по рукам и ногам на Черном море. И хотя после поражения Франции во Франко-прусской войне в 1871 году Россия аннулировала его, но создать флот на Черном море так и не успела. — Чуркин неожиданно рассмеялся: — Все-таки плохо, Степан Осипович, проигрывать войны?
Тот, смущенно улыбнувшись, согласно кивнул головой.
— Ничего, господа хорошие! — с подъемом воскликнул Петр Михайлович. — Подкинем мы вам сюрприз, чтобы не чувствовали вы себя безнаказанными хозяевами на черноморских рейдах!
Оба заговорщицки рассмеялись, ощущая общую причастность к близкой реализации задуманного.
— Техническую сторону мы, безусловно, решим, — убежденно заявил Петр Михайлович. — А вот как быть с пароходом для доставки катеров в районы расположения противника? — он вопросительно посмотрел на лейтенанта.
— А я сразу же после перевода на Черное море уже присмотрел подходящий, — обрадованно доложил тот. — Я имею в виду пароход «Великий князь Константин», — пояснил Макаров. — Это большое и быстроходное судно. На нем можно разместить не менее четырех даже таких крупных катеров, о которых я вам говорил.
— Значит, Степан Осипович, зря времени вы в Севастополе не теряли! — удовлетворенно заметил Петр Михайлович. — Надо будет сразу же, как только определимся с размерами катеров, начать переоборудование данного судна. Кстати, кто является его владельцем?
— Российское общество пароходства и торговли. Штаб-квартира общества располагается в Одессе. Это частная судоходная компания с некоей долей государственного влияния, — с готовностью ответил Макаров. — К тому же инициатором создания компании в 1856 году, сразу же после окончания Крымской войны, стал тогда еще капитан первого ранга Николай Андреевич Аркас — ныне адмирал, главный командир Черноморского флота. Это была вынужденная мера в ответ на запрет иметь военный флот на Черном море по итогам проигранной нами Крымской войны.
— Спасибо за ценную справку, Степан Осипович. Видимо, особых трудностей с передачей «Великого князя Константина» в военно-морское ведомство не будет. В связи с этим предполагаю, что как раз вы и займетесь его переоборудованием, тем более что вам, наверное, и предстоит командовать им.
