– Я научился получать удовольствие от сделок, – рассказывал он. – Я нашел свое призвание.
У него был особый талант к организационной работе и участию в местной политике. Он устроил большую уличную ярмарку, на которой побывало 60 тысяч людей, снял о ней документальный фильм для местного кабельного телевидения.
Но когда дело доходило до смены профессии, он впадал в ступор. Он отважился на серьезные шаги, только когда его толкнули в спину, когда процентные ставки взлетели до 20 %, а инфляция вышла из-под контроля. Никто не платил долгов, а поставщики требовали наличных. Он вторично заложил свой дом, чтобы выпутаться из долгов. Однажды он увидел в газете объявление, что требуется исполнительный директор в большую синагогу, и подал туда заявление. Он был двадцать седьмым в очереди претендентов и ничего не знал о том, как руководить синагогой, которая объединяла 1200 семей. Зато он умел привлекать добровольцев и использовать их, научившись этому на уличной ярмарке, и вел бухгалтерию в ювелирном бизнесе. Каким-то образом он исхитрился получить эту работу.
В тот первый год он был совершенно растерян. У него было ощущение, будто он попал в аквариум. Он видел, как люди говорят, но не мог понять ни слова из их речи. Под его началом было 15 служащих, 25 действующих комитетов, два кладбища и организация кейтеринг-обслуживания. Он продержался на этой работе три года. А потом однажды президент уволил его. Совет директоров восстановил его на работе, но он понял, что пора двигаться дальше.
Брюс понемногу распродавал остатки своего ювелирного бизнеса, торговал украшениями по уик-эндам на блошиных рынках и в розничных магазинах, пытаясь покрыть свой второй банковский долг. И вот однажды зазвонил телефон и его теща сказала: «Приезжай на работу сейчас же. Твоего бизнеса больше нет».
Что же случилось с бижутерией, которую он хранил в подвале магазина своего тестя? Прорвало трубу, и весь подвал оказался затоплен. На восемь футов в глубину. Бижутерия погибла. Брюс потерял все. Он до сих пор помнит эту вонь, грязь и плесень. Он лишился нескольких тысяч украшений. Страховая компания предложила возместить убытки из расчета 50 центов за доллар. «Если вас это не устраивает, можете подать на нас в суд», – сказали они. У Брюса не было средств на иск. Он взял предложенные деньги.
После этого он занялся торговлей автомобильными телефонами, которыми тогда пользовались только богатые люди. Они стоили по 1000 долларов штука. На протяжении трех месяцев он был лучшим менеджером по продажам. За четвертый месяц он не смог распродать свою норму. На следующий месяц он снова не сумел этого сделать – и был уволен.
Брюс не может забыть тот день, когда стоял у таксофона со слезами на глазах, собираясь позвонить жене и сказать ей: «Я уволен». У них было двое детей и никакого дохода.
После этого Брюс занимался связями с общественностью и вопросами изменения целевого назначения имущества для сети автомобильных дилеров. А потом однажды он сыграл в самую большую азартную игру в своей жизни и открыл собственный пиар-бизнес. Полгода он жил впроголодь, исчерпал лимит по двум кредитным картам и завел третью, чтобы свести к минимуму процентные платежи по первым двум. У него было 25 тысяч долларов долга, и он был в ужасе. Его жена то и дело твердила: «Просто найди себе какую-нибудь работу». Но на низкооплачиваемую работу он не соглашался. Он хотел быть человеком, который ставит свою подпись на передней стороне чека, а не на задней. Его бизнес рос. Он пригласил партнера, и бизнес еще больше разросся. Потом он развелся с женой, что казалось тогда абсолютной неудачей.
Два года спустя он встретился со мной.
Когда я познакомилась со своим мужем, он был владельцем маленького пиар-бизнеса, который специализировался на всем подряд. Он занимался чем угодно, от политических кампаний до вопросов изменения целевого назначения имущества. Он неплохо зарабатывал вплоть до 11 сентября – того самого дня, когда произошли знаменитые террористические акты. Владельцы бизнеса по всей стране перепугались и урезали нецелевые расходы. Телефон в фирме моего мужа перестал звонить. Бизнес испарился. За шесть месяцев он не проработал ни одного оплачиваемого часа. Он потерял множество клиентов, лишился своего дела. Ему пришлось закрыть фирму.
Неудача может быть лучшим учителем. Неудача избавляет нас от страхов. Когда ты уже потерпел неудачу, тебе больше нечего терять.
В тот последний день работы он пришел домой, похожий на побитую собаку. Когда он вывез вещи из своего офиса, мы с дочерью превратили в домашний кабинет одну из наших свободных спален. Со временем ему понадобилось бы снова становиться на ноги. Я думала, что он начнет искать работу. Спустя несколько недель он объявил, что готов открыть новый бизнес. Он что, с ума сошел?!
Он хотел заложить наш дом, чтобы финансировать его. Нет, он действительно сошел с ума!
После множества молитв, консультаций с друзьями и борьбы с собственными страхами я согласилась. Я тоже сошла с ума?
Наш добрый друг, Боб Смит, генеральный директор большой инвестиционной фирмы «Спиро – Смит», велел Брюсу перестать пытаться угодить всем и сфокусировать свой бизнес в одной сфере. Многие годы Брюс метался от одного проекта к другому без всякого плана. Он решил, что эта попытка будет последней. Какие навыки у него есть? Что ему нравится? Кризисные коммуникации. Это будет его бренд. Это занятие заряжало его адреналином. Он выберет себе одну сферу, изучит ее в совершенстве и будет делать это лучше, чем все остальные.
Несколько месяцев я оплачивала счета и верила, что все будет хорошо. За два года он вернул все деньги. Через пять лет стал зарабатывать больше, чем когда-либо прежде, по-прежнему работая в своем домашнем кабинете, переделанном из спальни. Он привлек нового партнера и переименовал бизнес, назвав его Hennes Paynter Communications. К десятому году деятельность компании разрослась настолько, что они перенесли бизнес из домашних офисов в центр города, на 32-й этаж «Терминал-Тауэр», делового сердца Кливленда.
В тот год, когда в экономике был самый сильный спад, у них выдался лучший год за всю историю фирмы. Они создали бизнес, защищенный от рецессии. У них есть клиенты по всей стране.
– Я люблю то, чем занимаюсь, – говорит Брюс людям. – За тринадцать лет я ни дня не работал.
Это не означает, что он не трудится. Он трудится усерднее, чем любой из моих знакомых. Некоторые сказали бы, что даже чересчур усердно. (Например, я.)
Юлиана Норвичская, известная женщина-мистик, сказала: «Вначале бывает падение, затем мы оправляемся от этого падения. И то и другое – милость Божья». Или, как говорит мой приятель Боб, «я падаю и поднимаюсь. И то, и другое – милость Божья».
Он прав. Неудача может быть лучшим учителем. Если кажется, что твоя жизнь – сплошная разруха, это может быть так потому, что ты еще не миновал середину разрухи. В середине всегда кажется, что все в беспорядке. Просто пока слишком рано говорить, как все обернется. А все обернулось лучше, чем Брюс мог надеяться.
– Каждый встреченный мной человек, каждое мое рабочее место, каждая осуществленная мной продажа, каждый мой опыт – все они подарили мне то счастье и успех, которые есть у меня сегодня, – говорит Брюс.
