Глядя на этих акул и вездесущий вид 11-килограммового двухточечного красного луциана, обладающего заметными клыками – один из них попробовал на вкус ухо фотографа, – понимаешь, что на счет крупных плотоядных приходится больше биомассы, чем на кого бы то ни было еще здесь. Если так, это означает, что на Кингмене традиционное представление пищевой пирамиды стоит на верхушке.
Рис. 18. Двухточечный красный луциан. Атолл Пальмира. Дж. И. Марагос, Служба рыбных ресурсов и дикой природы США
Как писал в основополагающей книге «Почему крупные свирепые животные редки» в 1978 году эколог Пол Колинво, большая часть животных питаются меньшими и куда более распространенными, чем они сами, созданиями. Поскольку всего лишь ю% получаемой энергии идет на поддержание массы тела, миллионы маленьких насекомых должны поглощать крохотных клещей в 10 раз больше собственной массы. Сами жучки съедаются соответственно меньшим количеством небольших птичек, на которых, в свою очередь, охотится куда меньшее число лис, диких кошек и крупных хищников.
Еще в большей степени, чем поголовьем, писал Колинво, форма пищевой пирамиды определяется массой: «Все насекомые на участке леса весят во много раз больше всех птиц; и все вместе певчие птицы, белки и мыши весят значительно больше, чем все лисы, орлы и совы вместе взятые».
Никто из ученых, участвовавших в этой экспедиции в августе 2005-ш, из Америки, Европы, Азии, Африки и Австралии не стал бы оспаривать подобные выводы – на земле. Но в море все может быть иначе. Или эта terra firma представляет собой исключение. В мире с или без людей две трети поверхности занимает переменчивая среда, на которой в ритме вращения планеты слегка покачивается «Уайт Холли». С рифа Кингмена непросто определить наши пространства, потому что в Тихом океане нет границ. Он продолжается, пока не сольется с Индийским и Атлантическим, он протискивается через Берингов пролив в Северный Ледовитый, а тот, в свою очередь, смешивается с Атлантическим. Когда-то великое море Земли было источником всего, что дышит и размножается. Пока так продолжается, для всего возможно будущее.
«Слизь».
Джереми Джексон вынужден нагнуться, чтобы укрыться под тентом верхней палубы «Уайт Холли», где корма этого бывшего грузового судна преобразована в лабораторию по изучению беспозвоночных. Джексону, морскому палеоэкологу из института Скриппса со столь длинными конечностями и «хвостом», что напоминает королевского краба, срезавшего пару витков эволюции и выпрыгнувшего напрямую из моря в человеческую форму, принадлежит исходная идея этой экспедиции. Джексон провел большую часть своей карьеры в Карибском море, наблюдая, как давление рыболовства и перегрева планеты сглаживает архитектуру живых коралловых рифов, напоминающую сыр
Грюйер, в белый морской шлак. Когда кораллы умирают и разрушаются, они и все те мириады форм жизни, называвших его расщелины своим домом, все то, что ими питалось, заменяются чем-то весьма скользким и противным. Джексон склоняется над подносами водорослей, которые на предыдущих остановках по дороге к Кингмену собрала специалист по морской растительности Дженнифер Смит.
«Вот что мы получаем на скользкой дорожке к слизи, – повторяет он ей. – А также медуз и бактерий – морской эквивалент крыс и тараканов».
Четыре года назад Джереми Джексона пригласили на атолл Пальмира, самый северный из островов Лайн: крохотного архипелага в Тихом океане, разделенного экватором и двумя государствами, Кирибати и США. Пальмиру недавно приобрела организация Сохранения природы (The Nature Conservancy) для исследования коралловых рифов. Во время Второй мировой войны ВМС США построил на Пальмире авиационную базу, пробил каналы в одну из лагун, а в другую слил достаточно боеприпасов и дизельного топлива из 208-литровых бочек, чтобы ее впоследствии окрестили Черной лагуной за оставшееся в ней озеро диоксинов. За исключением небольшого количества сотрудников Службы рыбных ресурсов и дикой природы США, Пальмира необитаема, и военные постройки наполовину разрушены прибоем. Один из частично затопленных остовов лодок служит теперь цветочным ящиком, забитым кокосовыми пальмами. Завезенные сюда кокосы практически уничтожили местные леса пизоний, а крысы заменили сухопутных крабов в качестве основных хищников.
Впечатление Джексона коренным образом меняется после погружения. «Я с трудом мог видеть хотя бы 10 % дна, – сказал он коллеге по Институту Сниппса Энрику Сала по возвращении. – Видимость была заблокирована акулами и крупной рыбой. Вы должны там побывать».
Сала, морской биолог, специализирующийся на охране природы, никогда не встречал крупных морских видов в родном
Средиземном море. В заповеднике со строгим режимом неподалеку от Кубы он видел остатки популяции 150-килограммовых груперов. Джереми Джексон проследил испанские записи о морских походах до времен Колумба, где нашел упоминания о 360-килограммовой версии этих монстров, в огромных количествах нерестившихся вокруг карибских рифов в компании 450-килограммовых морских черепах. Во время второго путешествия Колумба в Новый Свет моря у Больших Антильских островов были настолько полны зелеными черепахами, что его галеоны практически сели на них на мель.
Джексон и Сала в соавторстве выпустили работу, описав, как наше время ввело нас в заблуждение, что настоящий девственный коралловый риф населен разноцветными, но крохотными рыбками размером с аквариумных. Всего лишь два столетия назад это было миром, где корабли сталкивались с целыми стадами китов, а акулы встречались столь крупные и в таком изобилии, что поднимались вверх по рекам для охоты на домашний скот. Северные острова Лайн, решили ученые, предоставляют возможность проследить за постепенным уменьшением численности людей и, как они подозревают, увеличением размера животных. Ближе всех к экватору расположен Киритимати, известный также под названием острова Рождества, крупнейший в мире коралловый атолл с населением в 10 тысяч человек на 321 квадратном километре суши. Затем идет Табуаэран (он же остров Фаннинга) и крохотный Тераина (Вашингтон) площадью 14,2 километра с населением 1900 и 900 человек соответственно. Затем Пальмира, с 10 научными сотрудниками – и еще в 48 километрах затопленный остров, от которого остался лишь когда-то окружавший его прибрежный риф: Кингмен.
Помимо копры – сушеных кокосов – и нескольких свиней для местного потребления, на Киритимати – острове Рождества – нет сельского хозяйства. Тем не менее в первые дни экспедиции 2005 года, организованной Сала, исследователи на борту «Уайт Холли» были поражены потоком питательных веществ из четырех деревень острова и слизью, которой, как они обнаружили, покрыты рифы, где активно ловили питающихся водорослями рыб-попугаев. У Табуаэрана разлагающееся железо затонувшего грузового судна питает еще больше водорослей. У крохотного перенаселенного Тераина вообще не водится ни акул, ни луцианов. Здесь люди используют ружья для охоты в прибое на морских черепах, желтоперых тунцов, красноногих олуш и бесклювых дельфинов. Риф покрыт слоем зеленых водорослей в 10 сантиметров толщиной.
