– Помню, – кивнул ученый. – Лучше, чем кто-либо другой. И да. Прости за ту мою ошибку – если сможешь конечно.
– Прощу, если смогу исправить, – мрачно сказал Виктор. И пошел к огромному агрегату, который с каждой секундой гудел все сильнее. В какой-то момент мне показалась, что его плоская лицевая сторона дрогнула – и поплыла, став похожей на поверхность озера, потревоженную легким порывом ветра.
– Пора, – выдохнул Кречетов, нажимая на большую красную кнопку.
Хронотелепорт взвыл, словно стая ктулху, почуявшая добычу – того и гляди взорвется. Но Савельев лишь обернулся, кивнул мне – бывай, мол, сталкер, авось еще свидимся.
И, шагнув прямо в текучую поверхность, пропал в ней, будто мгновенно растворился.
– Ну, вот и всё, – сказал Кречетов, напоследок еще раз пробежавшись пальцами по кнопкам. – Снайпер, не сочти за труд, выключи рубильники. Нефиг без дела тянуть из ЧАЭС аномальную энергию. Зона может обидеться.
– Так эта лаборатория к электростанции подключена?
– А к чему же еще. Все местные лаборатории от нее запитаны.
– Ладно, – кивнул я. – А сам-то не хочешь следом за Виктором сходить в свой хронотелепорт? Тебе недалеко надо, всего-то на полтора часа назад. Просто от той старой «стенки» в сторону отойти – и помирать не надо будет.
– Не получится, – качнул головой Кречетов. – Слышишь звуки, будто лопается что-то? Это предохранители перегорают от перепада нагрузки. Их тут теперь десятки надо менять, чтобы повторить пробой во времени. Так что не выйдет ничего.
– Так… почему ты сам не перешел?
– Закон Долга, – пожал плечами Кречетов. – Я обещал Японцу исправить свою ошибку. Зона меня слышала. Теперь уплачены все долги. И я могу уйти спокойно.
– Как… ты хочешь, чтобы… – попытался я сформулировать свою мысль.
– Хоронить мой труп не надо, – перебил меня профессор, поняв причину моей заминки. – Я умру здесь, в этом кресле, через пару минут. Просто поднимись в лифте и уходи. Без меня эту лабораторию никто не откроет. Идеальная могила, согласись.
Я кивнул. Действительно, лучше не придумаешь.
– Прощай, Кречетов, – сказал я. Потом повернулся и направился к лифту.
– Прощай, Снайпер, – раздался за моей спиной слабеющий голос. – И до скорой встречи…
Мне показалось, что я ослышался. Что он имел в виду?
Я обернулся.
В кресле возле приборной панели сидел мертвый профессор Кречетов. Я слишком много видел трупов на своем веку, чтобы ошибиться.
Что ж, возможно, он имел в виду встречу в Краю вечной войны. В таком случае, всё логично – рано или поздно все мы там будем.
Лифт так же мягко вознес меня вверх. И не подумаешь, что есть на самом деле эта подсобка в полуразвалившемся магазине. Интересно, сколько еще таких вот подсобок с секретом в заброшенных зданиях мертвого города?
Я вышел из магазина – и остановился на раскрошенных бетонных ступенях. Чисто обстановку оценить. И заодно решить, что мне делать дальше.
Обстановка, кстати, изменилась не сильно. Часть «кукол» разбрелась кто куда. После мощного пси-воздействия ни есть, ни пить, ни стрелять-убивать не хочется. Охота лишь залечь где-нибудь подальше от всех и выспаться как следует – измученный мозг требует отдыха, и противиться этому требованию нет никакой возможности.
Но несколько «кукол», еще не отошедших от шока, продолжали тупо пялиться на Настю с Фыфом, все еще стоявших под деревом. Правда, теперь они стояли обнявшись и говорили, говорили, говорили…
– Я ж тебя всюду искала, дурачок ты мой трехглазый. В другой мир за тобой пришла, а ты…
– Да я и подумать не мог о ком-то кроме тебя, солнышко мое механическое. Эта сволочь все мозги мне запудрила. Ходил как зомби, сам не свой, не помню ничего. Тоже хотел за тобой вернуться, в мир Кремля! Но с этим проклятым кольцом, будь оно неладно, не смог через портал пройти!
– Ну, теперь ты только мой, пьянчужка несчастная! Как рука-то, не болит?
– Да хрен с ней, с рукой. Палец новый отрастет, я теперь сильный, выращу. Главное, ты со мной, лыска моя ненаглядная.
– Ты с лыской-то поответственнее! – рыкнула Настя. – Отрастут они у меня не хуже твоего пальца!
– А ты тон-то поумерь, милочка! Я никому на себя рычать не позволю, даже тебе…
Я вздохнул, спустился по лестнице и пошел себе по проспекту Ленина обратно, к выходу из города. Думаю, у Фыфа с Настей все нормально сложится в этой Зоне. Влюбленным без разницы, в каком из миров миловаться и собачиться, лишь бы объект любви был рядом. И не видят они никого и ничего вокруг, и никто им больше не нужен. Это и есть настоящее чувство – которого, боюсь, у меня никогда и не было. Впрочем, ну их нафиг, эти сентиментальные сопли. Под ногами у меня дорога, ведущая куда-то – а что еще сталкеру нужно? Был бы путь, а куда он выведет – какая разница? Главное, что он есть.
Эпилог
Солнце клонилось к закату. Давно уже возле магазина «Рыба Мясо Овощи» никого не было. Ушел человек с винтовкой. Ругаясь между собой, но при этом держась за руки, ретировались мутант и странная хомо. Разбрелись кто куда остальные. Только одинокий ктулху всё еще стоял на месте, тяжело поворачивая голову туда-сюда. Крепко его приложила одноглазая, неслабо досталось объемному мозгу мутанта, ибо чем больше масса серого вещества, тем более оно восприимчиво к пси-ударам.
Но, наконец, и ктулху отпустило. И сразу сонливость на него навалилось. Страшно захотелось мутанту найти какое-нибудь темное, сырое, относительно теплое место и заснуть там мертвым сном. Лучше чтоб идти недалеко было. Может, в подвал вон той башни завалиться? Почему бы и нет.
Ктулху сделал шаг, второй, третий… но тут чувствительные рецепторы его лицевых щупалец уловили запах крови. Не совсем свежей, но вполне годной к употреблению. И хоть спать хотелось неимоверно, мутант все-таки повернул башку на запах: если еда сама идет в лапы, кто ж откажется от такого подарка?
Надо сказать, еды было немного. Рядом с кучей мусора на земле валялся кусочек плоти, в котором крови было всего ничего. Но ктулху все равно нагнулся и поднял находку.
Палец. Не человеческий, хоть и похожий на него. Лучше бы, конечно, человеческий – кровь хомо самая сладкая на свете. Но иной еды все равно нету, сойдет и такая. К тому же вкус у нее какой-то… другой. Ктулху не знал, как называется этот другой вкус. Просто другой – и всё.
Лицевое щупальце мутанта коснулось пальца, присоска чавкнула раз-другой. Хорошо, но мало. Мутант разжал лапу, чтобы выбросить бесполезную сухую оболочку с косточкой внутри… И не выбросил.
На косточку, обернутую мгновенно высохшей кожей, было надето кольцо с большим черным камнем. Красивое.
Ктулху подцепил его когтем, снял с косточки, повертел находку так и эдак. Обычно мутантам плевать на всякие штуки, которые таскают на себе вкусные хомо, но эта почему-то привлекла внимание мутанта.
