— То есть опять надо притащить Агитрику золото?
— Ага.
— Да когда же он уже нажрется…
— Не так много, как тогда, с нами было. Всего десять кусков. Но ты же знаешь, что тут даже один добыть трудно.
— Кому как.
— Ну не все такие крутые шахтеры как ты.
— Давайте сходим и посмотрим, что там за руда. Уж я-то в ней разбираюсь получше вас.
* * *
День оказался бесконечным и богатым на сюрпризы. Один из них ждал Роса в тупиковой выработке откуда доносился монотонный перестук шахтерской кирки. Только вместо плечистого гнома грубым инструментом размахивала куда более хрупкая фигурка.
— Тири?! Ты-то как здесь оказалась?!
Девушка обернулась, удивленно сощурилась:
— А ты кто?
Рос обнаглел до такой степени наглости, что перед тем как зайти в рудник вернул себе изначальный ник да и внешность подправил. Его так или иначе легко обнаруживают все заинтересованные стороны, выработав для этого какую-то малопонятную ему методику, так какой смысл скрываться? Нубов с такими непроизносимыми прозвищами полно, его геройские свершения широкие массы начали подзабывать, так что повышенный интерес от толп возбудившихся поклонников ему не грозит, а от остальных, как показала практика, не спрячешься.
Неудивительно, что Тири его не узнала. Он ведь внешность тоже сменил. Пусть не до изначальной, слишком уж она неприглядная, но все равно отличия с простаком Пузырем разительные.
— Да я это, я. Тот нуб, который тебя сюда отправил. Ты должна была ждать меня у своей точки воскрешения.
— Пузырь? Ты очень сильно изменился.
— Болел много…
— Ты ее знаешь? — встряла Штучка.
— Да, она мне помогла добраться до столицы.
— Вообще-то не слишком помогла. Больше вредила.
— Не спорь. Не будь тебя, тот лучник возле водяной мельницы меня бы убил, шансов против него у меня не было. Так почему ты здесь, а не в степи?
— Я воскресла в куче мобов. Может они тебя ждали, не знаю. У меня ни жизни ни здоровья не было, они меня легко скрутили свой магией и притащили сюда, чтобы я добыла их главарю десять кусков золотой руды.
— У тебя уровень упал дико. Сто восемьдесят девятый. Где восемь потеряла?
— Здесь.
— Мы расстались не так давно, от голода столько раз упасть не могла. Мобы?
— Ага. Тут их полно. Пока кусок руды добудешь, несколько раз прикончат. Вещи и оружие у меня отобрали, защищаться не могу. Могу ходить невидимкой, ты же знаешь, но в таком состоянии работать киркой не получится. На шум приходят мобы, и я быстро оказываюсь наверху.
— Хоть один кусок добыла?
— Семь уже. Но два из них благодаря твоим товарищам. Предложили помощь, я не стала отказываться.
— Жалко, что столько потеряла. На таких уровнях качаться очень трудно.
— Не так трудно, как говорят. После двухсотого да, тот еще ад начинается.
— А ты была двухсотой?
— До двести одного доходила. Я вечно так, то поднимусь, то спускаю все. Сперва до пятидесятого и назад, потом, когда там проблемы начались, с сотни. А теперь вот катаюсь между сто пятидесятым и двухсотым.
— Зачем ты так делаешь? — удивился Танг.
— У меня раса не совсем обычная. Это не просто стандартный горец-ассасин, это древний горец. Такая мне случайно досталась. У нее бонус есть — при потере уровней ничего не теряю, а потом при восстановлении на каждый восстановленный дают одну дополнительную единичку к первичным характеристикам. Мелочь, но неплохо набегало, особенно в начале.
— Дар последнему представителю расы? — спросил Рос.
— Да. Откуда знаешь?
— У меня такой же. И раса как и твоя — эксклюзивная, причем получил ее, считай, бесплатно.
— Я тоже не платила. Это что-то вроде лотереи.
— Ага… конечно… лотереи… Я даже догадываюсь, сколько в ней участников.
— О чем ты?
— Это долгая история. Ладно, отставить руду, успеем еще, мне всем вам надо кое-что рассказать. Много новостей узнал, из самых разных источников. Не во всем еще разобрался, но знаю точно, что мы можем легко заработать огромные неприятности. Настолько огромные, что нас запросто могут прикончить. Причем по настоящему, а не игрушечно.
— Опасные перспективы… — протянул Танг.
— Ага. И это при том, что не факт, что у нас получится соскочить, отказаться от такой игры. Слишком далеко увязли. Из-за меня. Извините, я об этом знать не мог.
— Твоей вины тут не вижу. Мы сами выбирали с кем нам идти.
— В таком случае есть и хорошие новости. При удаче бонусы тоже святят не меньшие. В общем слушайте…
* * *
Двигатели летательного аппарата заработали с тихим рокотом. Рукотворная птица, сделанная из вспененного металла, композитных материалов, пластика, малогабаритных аккумуляторов и облегченных блоков электроники, терпеливо дождалась, когда техники отсоединят от нее пуповины заправочных шлангов и кабелей, легко тронулась с места, сходу разворачиваясь к рулежной дорожке.
Ненадолго остановилась, так же терпеливо дождалась посадки автоматизированного транспортника, получила допуск на полосу, начала стартовый отсчет.
Спустя несколько минут она приступила к воздушному патрулированию в заданном квадрате действуя в рамках программы «Чистое небо». Введенная после серии терактов с привлечением воздушного транспорта она должна была защитить граждан страны от повторения подобного. Легкость конструкции и установленные на размашистых крыльях и верхней части фюзеляжа высокоэффективные солнечные панели позволяли машине находиться на эшелоне несколько десятков часов. При необходимости птица могла доставить крупные проблемы любой цели. Для этого она несла на борту четыре современные ракеты разного назначения. Выбирая нужную, она могла поразить бронированную наземную технику, скопление живой силы, здание, воздушный аппарат. В том числе это касалось и высокоскоростных ракет — не самая легкая добыча для перехватчиков.
Заданный квадрат находился под надежной охраной.
Техника не нуждается в еде, отдыхе и прочих естественных для человека потребностях. Люди это давно поняли и охотно использовали, в том числе и в случае с этой рукотворной птицей.
Пилота на ней не было. Не было даже кабины или возможности ее установки. Летательный аппарат не нуждался в человеке. Собственный интеллектуальный блок позволял ей осуществлять преследование намеченных целей, проводить маневры уклонения от вражеских атак, слежение за движущимися и стационарными объектами. Но это примитив, в таких функциях есть смысл лишь в том случае, если связь с центром управления надолго потеряна.
Центр управления вел птицу, непрерывно ее контролируя и снабжая всей необходимой информаций, которая передавалась по сети «Чистого неба». В случае нужды он мог осуществить плановый и внеплановый ремонт при помощи автоматизированного цеха, имеющегося при авиабазе. Также он следил за загрузкой боезапаса и замене одного комплекса вооружений другим, благо модульный принцип компоновки это позволял.
