Дуг был не прав: царапин у нас хватало. У него самого на шее имелась немаленькая отметина, и кровь уже запеклась. То ли зацепился где-то, то ли пуля задела, черт его знает, как все должно выглядеть после ее касания.
Густав морщился и держался за локоть, вероятно, где-то крепко им приложившись. У Рамсира здоровенная шишка на лбу: а нечего стесняться носить очки. У самого меня побаливала голень, и синяк на ноге расцветал — будь здоров! Помимо того, я разодрал свою и без того многострадальную куртку, вырвав из нее такой большой клок, что теперь ее только выкинуть. И все же мы очень легко отделались — кто-то из нас вполне мог остаться там. Тут даже не везение — счастье.
— Крис, ну хоть ты скажи им наконец! — уже с отчаянием обратился ко мне Дуг.
— Говорю, — для начала я взглянул этой троице по очереди в глаза, которые они почему-то старательно прятали, — во-первых, совсем необязательно, что мы кого-нибудь из полицейских застрелили или даже ранили, — здесь мне пришлось покривить душой: после дуплета из обреза Рамсира в сторону стражей порядка раздался такой вскрик, что сомнений почти не оставалось. — И во-вторых. Вы что думаете, Вендель кого-то из нас в живых оставит? Так какая по большому счету разница: те или другие? А деньги-то — вот они!
Вырвав из рук Дугласа оставшуюся без упаковочной ленты пачку, я подкинул ее в воздух. Купюры с шелестом начали планировать вниз, явно не торопясь оказаться на полу. Ковар поймал одну из них на лету и наконец улыбнулся. Слабо так, едва заметно, но это уже был прогресс.
— Поймите одно: это не просто деньги, это — наши сбывшиеся мечты, прямая дорога к ним. К твоей, Густав, к твоей, Ковар, и твоей… — тут я запнулся: Рамсир никогда не говорил о своих мечтах. Есть ли они у него вообще? У него, по-моему, и без того все было замечательно. Мне никогда не удавалось понять, почему он с нами, что его держит?
— Я мечтаю увидеть Лантельские руины, — неожиданно поведал он. — Все, что можно, о них прочитал. Посмотреть бы на них теперь хотя бы одним глазком!
Он замолчал, очевидно опасаясь насмешек: у всех мечты как мечты, а у него — какие-то развалины.
— Ну вот видишь! Теперь твоей мечте суждено сбыться. Ну же, парни!
Тут их словно прорвало, и я увидел их такими, какими и хотел увидеть, — веселыми, забавляющимися пачками ассигнаций так, как дети забавляются кучей игрушек, о которых давно мечтали и до которых наконец-то добрались.
Ребята вынимали из саквояжей пачку за пачкой, почему-то выкладывая из них пирамиду. Та получилась высоченной, примерно по пояс, а то и выше.
— Крис, — повернул ко мне разгоряченное лицо Ковар, — когда делить-то их будем?
— Пересчитать для начала надо, — образумил его Рамсир. — Номинал-то у них разный.
Некоторое время царило сосредоточенное молчание, только слышен был звук передвигаемых с места на место денежных пачек.
— Вот это да! — наконец сказал севшим голосом Густав. — Вот это да! — повторил он.
— Если разделить на пять частей, то получается, то получается… — Густав наморщил лоб, а когда Рамсир, соображавший куда быстрее его, открыл рот, чтобы озвучить сумму, выпавшую на долю каждого, я заявил:
— На шесть частей.
— И для кого предназначена шестая часть? — подозрительно спросил Дуглас: он явно не хотел делиться с кем-то еще.
— Для нас. Для всех сразу. Резерв на тот случай, если что-то пойдет не так. Ну и самое главное: поделим мы сейчас, после чего все спрячем.
— Как спрячем? Почему? — Четыре пары глаз смотрели на меня недоуменно.
— Потому что я жить хочу, — честно признался я. — И не уверен, что у кого-нибудь, в том числе и у меня лично, не снесет крышу, когда в руках окажется такая крупная сумма. Нам необходимо на время затаиться. А вообще неплохо было бы исчезнуть из города под каким-нибудь благовидным предлогом, чтобы не вызвать подозрений.
— А давайте отправимся в Тангер! — Кто бы мог это сказать, если не Ковар? — Сразу двух зайцев убьем: и из города исчезнем, и, глядишь, сокровища разыщем. А что? С этими деньжищами, — и он подкинул на руке пачку купюр достоинством в сто лорелей каждая, — мы такую экспедицию сможем организовать!
— Надо подумать над этим, — сказал я, лишь бы что-то сказать.
— А как прятать будем? И где? — поинтересовался Дуглас.
Конечно же у меня был готов ответ.
— Пока придется спрятать деньги в двух разных местах. Половину возьмут, например, Дуг с Рамсиром, и только они будут знать, где именно находится припрятанное. Другую, соответственно, Густав с Коваром.
— А ты с кем?
— Ни с кем. Я не буду знать, где вы спрячете деньги.
Поняли они мою мысль или нет? Судя по насторожившимся лицам, увы. Положение спас умница Дуглас.
— Вы трое сейчас очень на идиотов похожи, — безапелляционно заявил он. — Поймите: его, — Дуг ткнул в меня пальцем, — убьют, как и любого из нас, независимо от того, знает ли он, где деньги спрятаны, или нет. Ни у кого купить себе жизнь теперь уже не получится. Но, в отличие от Криса, у нас будет возможность свалить с добычей, если что-то пойдет не так. По крайней мере, с половиной денег.
Мне пришлось кивнуть. Все верно. Я буду своего рода гарантом, что никто не станет нервничать из-за того, что кто-то скроется со всей суммой сразу. С половиной — возможно, но не со всеми деньгами. Это была своего рода жертва с моей стороны, но иного выхода убедить парней я не видел. Не нести же деньги в банк? Даже если частями и в разные — риск все равно велик. Говорят, в некоторых странах существуют банки, где можно арендовать особые ячейки инкогнито. Туда можно положить все что угодно, и никто не станет проверять, что именно там хранится. Но в Ангвальде такие пока еще не появились, специально узнавал.
— Так что, мы сейчас вообще ничего себе не возьмем? Так зачем мы все это затевали? — ошарашенно спросил Ковар.
— Почему это не возьмем? Обязательно возьмем. Каждый получит столько, — и я потряс в воздухе пачкой купюр с крупной цифрой «двадцать» на каждой банкноте. — На первое время хватит. Жили же мы без всего этого? Значит, и еще проживем. А вообще, Ковар, это годовой заработок твоего отца, — продолжил я, заметив, что именно Ковар с вожделением поглядывает на деньги больше всех. — И он вкалывает по двенадцать-четырнадцать часов в сутки. Вы уж потерпите немного, — почти взмолился я. — И родителям поможем, и себя не обидим, придет только срок.
Я вздохнул, а потом сказал:
— Да, что это мы все о деньгах да о деньгах? Рамсир, Густав, сходите купите шампанского. Должны же мы отпраздновать начало нашей новой жизни? А если вы боитесь, что остальные скроются с деньгами, я и сам могу сходить, пополам не переломлюсь.
Глава 11
— Экстренный выпуск! Экстренный выпуск! Кровавая бойня в порту! Двадцать убитых! Заявление начальника полицейского департамента! Экстренный выпуск! — надсаживал голос продавец «Трибуны Ангвальда» — вихрастый мальчишка в замызганном пальто с чужого плеча. Хотя и без этих криков дела у него явно шли неплохо: прохожие буквально вырывали газеты из пачки в его руках.
