– Что ж, хорошо, – сдался он, протягивая деньги.
– Эй, а мне? – спросил лоточник, протягивая к Дэвиду почерневшую от грязи руку.
Раздраженный на старого пройдоху, который не сделал ничего, Дэвид, тем не менее, бросил ему шиллинг.
– Так вы покажете дорогу, мисс?
Акеми направилась в один из переулков, которого юноша сперва не заметил: просто узкая щель между домами, едва достаточная, чтобы в нее протиснуться. Дэвид поспешил следом, перешагивая через кучи мусора, и через несколько шагов обнаружил, что они вышли на довольно широкую улицу.
– Да это же Грумман-Лэйн! – поразился он. – Вот негодяй! Я справлялся о дороге не далее чем в ста шагах отсюда, и меня отправили бродить по настоящему лабиринту…
– Я никогда не хожу той дорогой, которой вы пришли, – ответила Акеми. – Там опасно. Повезло, что вас не убили. Я хожу туда, только чтобы выпить, а потом возвращаюсь.
Она провела его вниз по улице к пабу. Над дверью раскачивалась потемневшая деревянная вывеска: «Таверна ”У злосчастного капитана”».
– Войдем, – сказала Акеми.
Дэвиду пришлось пригнуться, когда он проходил в мрачное нутро паба. Черные от сажи балки делали потолок еще более низким, чем он был. На другом конце узкой комнаты находилась покосившаяся барная стойка. Несколько моряков – татуировки, темная кожа, скрученные в косички сальные волосы – прервали игру в «тычку» на столешнице и вопросительно уставились на вновь прибывших. Дэвид узнал в них безработных матросов королевского флота. Один из моряков окинул Акеми взглядом и вытащил изо рта трубку, чтобы прокричать ей вслед пропахшее дымом предложение «повеселиться».
– Я не одна, – спокойно ответила на это девушка, проходя мимо. Смущенный Дэвид последовал за ней.
– Мисс, я не думаю, что нам следует создавать… такое впечатление. Извините.
За барной стойкой их встретила толстая краснолицая ирландка, косая на один глаз.
– Есл’ нужна комната, гоните два шиллинга вперед, – без предисловий сообщила она.
Акеми выжидающе посмотрела на Дэвида. Тому потребовалось небольшое усилие, чтобы подавить возмущенный возглас. Дядя предупреждал, что придется работать под прикрытием. «Иногда прикрытием может служить не только твой вид, но и цель, которую ты озвучишь», – прозвучал в голове юноши его голос. Поэтому Дэвид без лишних слов извлек из жилетного кармана монеты и выложил на грязную стойку. Снова развернувшись к Акеми, он обнаружил, что девушка уже поднимается по узкой витой лестнице на второй этаж.
Дэвид поспешил следом, чувствуя странный трепет в груди. Сунув руку за пояс, он проверил, на месте ли короткоствольный заряженный пистолет.
Всего один выстрел. Надеюсь, этого будет достаточно.
Он одернул себя. Дядя учил уважать инстинкты Гримма, но сейчас юноша слышал только собственный страх.
Поднявшись на площадку второго этажа, Дэвид обнаружил, что девушка исчезла.
Он нервно сглотнул – интересно, почему во рту так сухо? – и сделал несколько шагов вперед. Теперь ему стала видна приоткрытая дверь слева.
Девушка была за ней: сидела на кровати, слишком узкой даже для одного – не то что для двоих. В изножье стоял ночной горшок. Свет проникал в комнату через небольшое занавешенное окошко.
Дэвид шагнул внутрь, оставив дверь открытой.
– Мисс… мадам… возможно, вы не так поняли. – Он запнулся. – Я здесь не для того, чтобы… воспользоваться вашими услугами. Должно быть, вы решили, что мои вопросы – лишь прикрытие, но я и правда веду расследование… Вы сказали, что знакомы с девушкой, знавшей убитого. Мне нужна любая информация о мистере Пердю и его…
– Гибели? – подсказала девушка, откинувшись назад. Одну руку она подложила под голову, пальцы другой снова начали играть с волосами.
– Да.
– Именно это я и хочу вам предложить. То, что вы ищете. Я и есть та девушка. И я была с ним, когда он умер.
– Это правда? – он отодвинул полупальто и незаметно положил руку на рукоять пистолета. – И кто его убил?
– Он был убит… – последнее слово во фразе, кажется, было японским. Для уха Дэвида оно прозвучало как Jorogumo.
– Это имя человека?
– О нет. Это сущность человека. Я расскажу вам больше. Но только если вы подойдите ближе.
– Я… Вы и так уже рассказали достаточно, правда. Я дам вам еще крону, когда мы спустимся и…
– Вы можете заплатить потом. Вы отдадите мне все, что у вас есть, – и сделаете это по своей воле.
– …выпьем по бокалу вина… поговорим…
Дэвиду казалось, что слова испаряются с его губ раньше, чем он успевает их произнести.
Все из-за ее взгляда. Глаза девушки стали такими темными, что он не мог оторваться от них. Они манили, заставляя подойти ближе.
Не заметив, как это произошло, он пересек комнату и заключил ее в объятия.
Они поцеловались. У Акеми странно пахло изо рта, но Дэвида это не беспокоило. Она была хороша: казалось, ее губы, плечи, все тело торжествовало, что принадлежит только ему.
Он чуть отодвинулся, чтобы снова на нее взглянуть.
И оцепенел.
Глаза девушки деформировались и налились черным так, что пропали белки. Вокруг них наметились темные круги. Рот ее был приоткрыт, но теперь в нем нельзя было различить зубов, потому что все его пространство занимало то, что Дэвид раньше видел только под увеличительным стеклом на лекциях по биологии.
Жвала. Крупные, желто-черные клыки паука.
Изменилось и само лицо – черты его заострились, оно поросло жесткой щетиной. Обнимавшие юношу руки почернели, пальцы превратились в когти.
Дэвид отшатнулся и почувствовал, как спадает гипноз. Трясущейся рукой он нашарил пистолет…
Как вдруг что-то ударило его по затылку, и ослепительную вспышку перед глазами сменил кружащийся серый полумрак…
Через несколько секунд Дэвид открыл глаза, чтобы обнаружить себя лежащим на спине в той же самой комнате. Над ним склонился мужчина, которого юноша никогда раньше не встречал, – и все же в чертах его самодовольного лица было что-то неуловимо знакомое.
– Он мой, последний, кто мне нужен, – произнесла Акеми. Ее голос тоже изменился – теперь в нем явно звучало пощелкивание. – Пять лет. Он последний. Следующий будет только через пять лет.
– Ты получишь его, дорогая, – ответил мужчина. – Плоть одного из тех матросов насытит меня прежде, чем закончится ночь. Я просто хотел взглянуть ему в лицо. Воистину посмешище для Гриммов.
– Если бы он заметил тебя первым, сейчас здесь лежал бы ты.
– Возможно. Когда ими руководят инстинкты, Гриммы быстры и опасны.
– Кто ты? – выдавил Дэвид, снова пытаясь нащупать пистолет.
