Когда Лиам посмотрел на меня, в лунном свете блеснули дорожки слез на его щеках. На лице мужа ясно читались горечь пережитого и всепоглощающая жажда мести. Макайвор молчал. Несколько долгих минут каждый из нас старался успокоиться, и только наше дыхание и отдаленный стук копыт нарушали тягостную тишину. Лиам отодвинулся от меня, повернулся и задумчиво посмотрел на раскаявшегося солдата.
– Зачем ты искал встречи со мной? – глухо спросил он.
– Хотел помочь вам вытащить брата из Толбута.
– И чего ради? Думаешь, это искупит твои грехи?
– Я понимаю, что мертвых не вернешь, но ведь я могу помочь Колину избежать казни…
– И каким же образом? Если тебя поймают, то расстреляют. И ты готов рискнуть жизнью ради какого-то Макдональда? – насмешливо поинтересовался Лиам.
– Да, готов, – тихо ответил Дэвид Макайвор. – Лучше пусть меня застрелят, чем тяготиться чувством вины до конца моих дней! Я часто стою в ночном карауле в тюрьме, поэтому у меня может получиться.
– Колин не один, с ним Финли Макаллен.
– Знаю, но я не могу обещать наверняка, что вытащу обоих.
Лиам заходил взад и вперед перед ожидавшим его ответа молодым солдатом. Он резко остановился и вперил в Макайвора испытующий взгляд.
– Когда?
– Не этой ночью, слишком рано! Мне нужно все продумать. Если узников решат переправить в Форт-Уильям, дело усложнится. Но, думаю, завтра я уже буду знать все.
Взгляды двух мужчин встретились.
– Не знаю, Макайвор, можно ли тебе верить. Однажды я уже сделал это…
– Вы сами сказали, что для меня в этом деле нет никакой личной выгоды. Если не считать душевного покоя…
– Но что, если это ловушка? Откуда ты узнал, что я в городе? Что-то слишком быстро ты меня разыскал!
– Когда сменился караул, один солдат сказал, что видел в городе Макдональдов. Я не полный болван и сразу понял, что это вы. Разузнать, где вы остановились, оказалось нетрудно. Инверари – не очень большой город…
Макайвор расправил плечи и выдержал презрительный взгляд Лиама.
– И поверьте, я не стал бы искать с вами встречи, если бы не хотел вам помочь. Я знал, что вы можете попытаться убить меня.
– Бог свидетель, я чуть было не сделал это! Твое счастье, что со мной жена, иначе ты бы уже плавал в озере с перерезанной глоткой.
Солдат с удивлением посмотрел на меня.
– Жена?
– Ты собираешься устроить побег в одиночку? – спросил Лиам, оставив без внимания его вопрос.
– Да, потому что мне некому довериться. На меня тут же донесут.
– Разумеется! Ведь речь идет о жизни и смерти Макдональдов!
Лиам оперся рукой о холодную каменную стену и задумчиво потер лоб.
– Нам надо как-то поддерживать связь, но нельзя, чтобы нас видели вместе…
– Я могу стать посредником! – предложила я быстро.
Мужчины, не сговариваясь, посмотрели на меня.
– Ни за что в жизни! – воскликнул Лиам.
– Но на меня никто не обратит внимания! Ты и наши парни слишком заметные, и ваши тартаны сильно отличаются от тартанов Кэмпбеллов. Я же запросто растворюсь в любой толпе, хоть на рынке, хоть в церкви. Ну подумай сам, Лиам!
– Не хочу подвергать тебя риску, a ghràidh.
– Макайвор оставит записку в условленном месте, а я пойду и заберу ее. В этом нет никакого риска!
– Она права, – окинув меня оценивающим взглядом, заявил солдат. – Это самый верный способ поддерживать связь.
Лиам повернулся к нам спиной и снова заходил по кругу, уперев руки в бока и с озабоченным видом уставившись в землю. Потом он посмотрел на меня.
– Ладно. – Он кивнул, однако вид у него по-прежнему был встревоженный.
Лиам перевел взгляд на Макайвора.
– Но учти, Макайвор, если с моей женой что-то случится, клянусь, я сдеру с тебя шкуру живьем, вырву руками твое сердце и заставлю тебя сожрать его! Ты меня слышишь?
Молодой солдат кивнул и с трудом проглотил комок в горле.
Я шла быстрым шагом, едва успевая уворачиваться от встречных прохожих. Сердце мое билось, словно пойманная птичка. В кармане я несла драгоценное послание. «За часовней растет старый дуб, – сказал мне Макайвор. – Под большим камнем, меж корнями, я оставлю для вас записку». Там я ее и обнаружила. Я ускорила шаг, потому что знала – Лиам волнуется. Он поджидал меня на берегу озера, возле старой лодки с продырявленным днищем.
Прочитав послание, мой муж спрятал его в спорран.
– Что он пишет? – спросила я, сгорая от нетерпения.
– Сегодня ночью, – последовал лаконичный ответ. – И нужно найти еще трех лошадей. Спрошу у хозяина трактира, может ли он с этим помочь. Если нет, то придется их украсть. Нам велено ждать с южной стороны тюрьмы и быть готовыми к отъезду в любую секунду. Там есть маленькая дверь для торговцев, через нее они и должны выйти.
– Пресвятая Дева, помоги нам! – со вздохом взмолилась я.
Лиам обнял меня за талию и притянул к себе.
– Знаешь, я рад, что ты поехала со мной, a ghràidh, – сказал он, поглаживая меня по бедру.
Глаза его были того же цвета, что и озеро.
– Ты бы убил Макайвора, верно?
Он устремил взгляд на невидимую точку на линии горизонта. Его подсвеченные солнцем волосы развевались на легком ветерке, мягко лаская мне лицо.
– Думаю, ты права.
Он потерся о мою щеку своей щетинистой щекой, а руки его опустились еще ниже.
– Я был не в себе, не понимал, что происходит и что я делаю. Когда он назвался, я не вспомнил его. И только когда я увидел его лицо… Это было подобно вспышке. Ненависть, горе, гнев, боль – все перемешалось во мне. А еще – жажда мести, которую я так и не утолил и которая все эти годы пожирала меня изнутри… Все это вдруг поднялось на поверхность, оглушило и ослепило меня. Да, я убил бы его. Хотя часть моей души верит ему, когда он говорит, что не желал нам того, что случилось. Может, даже не он один… Ведь кое-кто из гвардейцев предупредил те семьи, в которых они остановились… Не сделай они этого, погибло бы гораздо больше наших. И все равно я убил бы его!
– Почему?
– Потому что в тот момент я видел не Макайвора, а всех тех, других… Сержанта Барбера, который застрелил отца, и этого мерзавца, насиловавшего сестру, и Гленлайона, и Драммонда, и Линдси с Ланди… Именно их я видел перед собой! И, убив его, я бы убил их всех, понимаешь?
– Да, – шепотом ответила я, прижимаясь щекой к его груди. – Но тогда почему ты этого не сделал?
– Ради тебя, ради нашего ребенка. Ради Колина…
