– Она вам рассказала о Стивене?
Эти слова, словно бритва, вскрыли мне сердце. То был подлый удар! Лиам остановился, и острие его клинка уперлось в землю. Уинстона произведенный эффект вполне удовлетворил и придал смелости.
– Вижу, что нет! Хотя странно было спрашивать, никто ведь не должен был узнать! Рад, что она сумела сохранить этот секрет!
– Кто такой Стивен?
Лиам стал медленно забирать в сторону. Уинстон приспособился к этой перемене тактики и двинулся в противоположном направлении.
– Ее сын, кто же еще? Бедняжка, он осиротел, едва появился на свет!
– Ее… сын?
Лиам стоял ко мне спиной, и все же я увидела, как он напрягся. Уинстон наблюдал за реакцией соперника, заранее просчитав, какой эффект вызовет его откровение.
– У нее есть сын?
Лиам тряхнул волосами, словно не верил своим ушам. И сделал еще несколько шагов, поворачиваясь ко мне боком.
– Мне бы хотелось, чтобы он был моим, но, как вам известно, она обслуживала моего батюшку, и тот был очень доволен, если хотите знать мое мнение…
Плечи Лиама поникли, и он отвел взгляд от противника, который выжидал момент для решающего удара.
– Стивен – симпатичный и очень милый ребенок. И, хвала Господу, очень похож на свою мать! У него на щеках ямочки, как и у нее.
Лиам стоял на месте и смотрел в землю. Уинстон ударил рапирой по мечу Лиама. Тот потерял равновесие и рухнул на колени. Я затаила дыхание. Над поляной повисла тяжелая тишина, которую даже птицы не решались нарушить. Уинстон ударом ноги повалил Лиама и занес над ним рапиру. Лиам успел перекатиться на спину, но клинок все же пронзил ему бедро, пригвоздив к земле.
Жуткий крик… Не знаю, кричала это я или Лиам. Я бегом бросилась вверх по тропинке. Все кружилось у меня перед глазами, я сама не видела, куда несут меня ноги.
– Не-е-ет! – закричала я.
Уинстон, который собирался снова поднять оружие, посмотрел в мою сторону. Глаза его расширились от изумления, лицо побелело, когда он увидел меня. Наверное, он решил, что перед ним – привидение. Я и была похожа на призрак – синюшная бледность, черные круги под глазами, растрескавшиеся губы…
Лиам воспользовался тем, что Уинстон отвлекся, и схватился за меч. Голубоватый отсвет стали привлек внимание Уинстона, и он перевел взгляд на лежащего у его ног соперника. Прозвучал хриплый крик. Клинок пронзил тело Уинстона, который, охнув от изумления, посмотрел на блестящий меч Лиама, вонзившийся в его плоть по самую гарду. Он поморщился от отвращения и схватился за рукоять обеими руками.
– Черт! – выругался он и выдернул меч из раны.
Хлынула кровь, пропитывая рубашку и жилет, и он упал на колени. Рот его искривился в ужасающем оскале, из горла вырвалось странное бульканье. Сколь бы я ни была испугана, мне было трудно оторвать взгляд от Уинстона, который с непонятным выражением на лице смотрел на меня. Наконец он повалился на землю и забился в предсмертных судорогах рядом с Лиамом.
Я бросилась на Уинстона и с криками принялась бить его кулаками. Он умирал, унося с собой в могилу свою тайну.
– Где он? Негодяй, где Стивен? – в отчаянии вопила я.
Я била его снова и снова, пока хватало сил, а потом рухнула на бездыханное тело и залилась слезами. Он умер, украв у меня моего сына, теперь уже наверняка. Мне было плохо… так плохо!
Вокруг меня ходили люди, но, замкнувшись в своем горе, я утратила интерес ко всему, что меня окружало. Быстрым движением Саймон выдернул рапиру из раны Лиама, и тот вскрикнул от боли. И тогда мой разум снова заработал. Я бросилась к мужу, который корчился на красной от крови траве, спрашивая себя, которая из ран причинила ему больше боли.
* * *
Я проглотила последний кусочек жареной рыбы. Лиам дремал, положив голову мне на колени. Я погладила его по лбу. Кожа была сухой и теплой.
– Что вы сделали с трупом? – спросила я у Саймона.
Он подбросил в костер пару сухих веток.
– Вам точно хочется это знать? – спросил он с кривой усмешкой.
– Нет, пожалуй, нет.
– Могу вас заверить в одном: если его найдут, то ни за что не узнают.
Я поморщилась, представив на мгновение изуродованное тело Уинстона.
– Почему вы не застрелили Даннинга, Саймон?
Он посмотрел на меня и пожал плечами.
– Лиам не дал мне приказа.
У меня от удивления на миг пропал дар речи.
– Вам был нужен приказ, чтобы спасти ему жизнь?
– Он так решил, Кейтлин. Перед поединком он прямо сказал, чтобы я не вмешивался, и пригрозил прикончить, если ослушаюсь. Я уважаю его решение.
– Не понимаю! Даннинг убил бы его, если бы не прибежала я! И вы стояли бы и смотрели, как убивают друга? И пальцем бы не шевельнули только потому, что уважаете его решение? Потому что он пригрозил вам смертью? Неужели вы не понимали, что ненависть ослепляет его и он сам не понимает, что творит?
Саймон перевел взгляд на огонь.
– Я не знаю, – ответил он после короткого раздумья.
Не глядя на меня, он встал и ушел к озеру. Дональд, слушавший наш разговор, проводил его взглядом. Вид у него был растерянный. Я сердито уставилась на него.
– А вы? Как поступили бы вы?
Парень передернул плечами, накрылся пледом и свернулся калачиком рядом со спящим Калумом.
Лиам шевельнулся и тихо застонал. Стон был настолько похож на рыдание, что сразу напомнил мне о природе его ран. Я быстро осмотрела пропитанные кровью повязки. Рана на боку – порез в форме полумесяца – была поверхностной и обещала скоро затянуться. Но за его ногу я всерьез волновалась. Эта рана обещала причинить в будущем много мучений – клинок рассек не только кожу, но и мускулы, причем глубоко. И все же я надеялась, что удастся избежать инфицирования: Саймон вылил на рану едва ли не целую флягу виски. Крики Лиама до сих пор звучали у меня в ушах. Я вздрагивала всякий раз, вспоминая, как это больно, когда крепкий алкоголь льется на открытую рану…
Но наибольшее беспокойство мне причиняло его раненое сердце. Наверняка он сердится, что я скрыла от него существование Стивена, и он прав. Нужно было больше верить в его любовь ко мне.
На дворе был ноябрь, и ночи стали очень холодными. Я завернулась в накидку, легла рядом с Лиамом и прижалась носом к его теплой шее, чтобы согреться. Он пробормотал что-то и посмотрел на меня.
– Ты холодная, как ледышка, a ghràidh!
Морщась, он перевернулся на бок и обнял меня за плечи.
– Лиам, тебе лучше лишний раз не шевелиться!
– Все нормально, худшее уже позади. Несколько дней – и я буду на ногах, вот увидишь! – сказал он, желая успокоить меня.
