Лиам замолчал, и я поняла, что он раздумывает, стоит ли продолжать.
– У меня были жена и сын, Кейтлин.
Я ласково погладила его по руке, лежавшей возле моей ноги. Он схватил мою руку и сжал ее, потом провел по ладошке кончиками пальцев. Наши взгляды встретились. В его глазах читались боль и ярость.
– Они умерли от холода. Я не смог их защитить. Моему сыну Коллу тогда было четыре. И он умер у меня на руках.
– Лиам, мне очень жаль…
Он закрыл глаза и вздохнул. Он впустил меня в один из темных уголков своей души, поделился со мной самыми болезненными воспоминаниями. Но я все равно не нашла в себе сил разделить с ним свои печали. Это было бы слишком больно.
– Свое оружие мы спрятали, – сказал он с саркастической усмешкой. – Присягнув на верность королю, мы тем самым лишались права иметь оружие, за исключением того, что нужно для охоты. Поэтому все наши мушкеты, клейморы
[35]
и лохабераксты
[36]
мы спрятали в кучах торфа среди холмов и засыпали снегом. Но даже если бы у нас и было оружие, оно бы нам вряд ли помогло. Они просто будили мужчину и тут же всаживали ему пулю в голову.
Он выдержал паузу, и наши пальцы переплелись. Мне вдруг захотелось, чтобы он никогда их не отпускал.
– Мне довелось видеть много насилия. Здесь, в Хайленде, оно стало частью нашей повседневной жизни. Я видел кровавые сражения и бойни, в которых погибло намного больше людей, чем в ту ночь в долине. Но то была война. Не важно, была ли то стычка двух кланов или бой хайлендеров против sassannachs… Но мужчины сражались с мужчинами и защищали высокую цель или просто то, что было им дорого, ценой своей жизни. То, что произошло в Гленко, не имело никакого отношения к войне. Это был акт мести, которому нет оправдания. Кэмпбеллы свели счеты с Макдональдами, прикрывшись именем короля. Они воспользовались тем, что Макиайн опоздал, чтобы удовлетворить свою жажду крови. Кэмпбеллы хотели стереть Гленко с лица Хайленда, с лица Шотландии. Ха! Жалкие подонки! Мы и до сих пор живы!
– Но зачем вас заставили подписывать эту клятву верности? Ведь вы – шотландцы, а значит, подданные короля.
Он горько усмехнулся.
– Но какого короля? Якова или Гийома? Протестант Гийом хотел убедиться, что мы на его стороне. После мучительного поражения sassannachs в битве при Килликранки он попытался объединить якобитские кланы под знаменами дома Нассау. Граф Бредалбэйн…
Лиам поморщился и, снова выругавшись, продолжил:
– Так вот, этот бастард Кэмпбелл собрал возле руин замка Ахалладер глав кланов, которые поддерживали Стюартов. Хитрый лис попытался стравить их друг с другом. Своим змеиным языком он нашептывал обещания, которые все равно не смог бы сдержать, но благодаря которым сумел купить лояльность кланов, те самые «Особые статьи». К несчастью для Бредалбэйна, его слава интригана и махинатора бежала впереди него. Ничего у него не вышло. Никто не захотел довериться этому скользкому типу. И вот Королевский совет издает указ, обязывающий всех глав кланов принести клятву верности короне sassannachs. Таким образом он рассчитывал подавить восстания якобитов в зародыше.
– Макиайн был якобитом?
– Якобиты – это не просто сторонники короля Якова, Кейтлин. По большому счету, мы не хотим подчиняться королю sassannachs, который к тому же еще и голландец по рождению. Хотя жена короля, Мария, – шотландка и любит свою родину, но все равно она заодно с sassannachs и, вдобавок ко всему, протестантка. Мы же хотим вернуть трон Стюартам. Это вопрос чести. Мы – хайлендеры. Наша кровь – кровь Шотландии, и нашим королем должен быть только шотландец.
– Но вы ведь принесли эту присягу?
Лиам издал хриплый смешок.
– Принесли. Но только для того, чтобы спасти наши шкуры.
– Поэтому Макиайн и затягивал сколько мог с этим документом?
Он кивнул.
– Макиайн – человек суровый и упрямый, но он крепко любил свой народ. Для нас всех он был как отец. Когда Макиайн понял, что больше ничего не остается, он отправился в Форт-Уильям. Это было за два дня до 1 января – даты, когда заканчивался срок действия документа. Кэмероны, Макдональды из Кеппоха к тому времени уже подписали новую клятву. Но в Форт-Уильяме полковник Хилл сообщил ему, что по закону он не имеет права заверить его подпись. Он отправил Макиайна в Инверари, в Аргайл. Местный шериф, сэр Колин Кэмпбелл из Ардкингласса, обладал такими полномочиями. Дороги засыпало снегом, а в Бракалдине Макиайна на несколько часов задержал в пути отряд гренадеров Драмонда. В итоге он приехал в Инверари на два дня позже, чем рассчитывал. Потом ему пришлось еще три дня дожидаться, пока вернется шериф, который уехал куда-то на рождественские праздники с семьей. В общем, присягу официально заверили 6 января. Макиайн с легким сердцем вернулся в Гленко. Он отдал Кэмпбеллам оба документа, которые получил от Хилла перед отъездом из Форт-Уильяма. Первым удостоверялось, что он явился в должный срок, чтобы принести присягу, однако по ошибке выбрал место, где сделать это оказалось невозможно. Эдакая «заблудшая овца», которую надлежит направить на путь истинный… Вторым документом была охранная грамота, согласно которой никакие репрессивные меры не должны были быть применены против подателя этого документа и членов его клана. Думаю, что оба документа непостижимым образом «потерялись», – добавил Лиам с ноткой иронии в голосе.
– А что грозит клану, если не подписать присягу вовремя?
– Клан объявляют вне закона и наказывают самым жестоким образом, какой предусматривает все тот же закон: карают огнем и мечом.
– Что они и сделали… – проговорила я шепотом. Мне не хотелось верить, что такое возможно.
Лиам нахмурился и протер глаза, словно прогоняя ужасные видения.
– Просто Кэмпбеллы воспользовались ситуацией, – сказал он и тут же уточнил: – Бредалбэйн воспользовался ситуацией. И Гленлайон, этот гнусный пропойца, тоже. Он давно пропил все свои мозги. Он спустил все свое состояние на выпивку и азартные игры. Он и по сей день – лэрд Гленлайона, но у него больше ничего не осталось, кроме семейного поместья Честхилл. Остальные земли долины Гленлайон перешли в руки маркизу Мюррею из Атолла, его заклятому врагу. Сыновьям Гленлайона теперь приходится платить маркизу арендную плату.
– А за что Кэмпбеллы так на вас разозлились?
Лиам привстал на локтях и пошевелил ногами. Невеселая улыбка едва тронула его губы.
– За то, что мы – Макдональды, – ответил он кратко.
– А еще почему?
– Потому что мы воровали скотину на землях Гленлайона и Бредалбэйна. Потому что мы – католики, а они – протестанты. Потому что мы презираем их сюзерена, а они – нашего. Трудно выбрать одну, главную, причину. Наши кланы ненавидят друг друга уже несколько столетий, из-за этой вражды пролилось много крови. Кэмпбеллы забыли, что они – хайлендеры, что было время, когда и они защищали интересы нашей родины против sassannachs. Сегодня они – «глаза и уши» правительства на наших землях. Они живут и одеваются, как sassannachs. А для нас это неприемлемо.
