Край к западу от реки оказался еще менее примечательным, чем к востоку от нее, хотя, казалось бы, более плоскую, во всех смыслах, землю трудно было себе представить. Карта привела их на 80-е шоссе в городе Линкольне, и некоторое время они наслаждались прямой дорогой, не отклонявшейся ни на дюйм за целый день. Они подошли вплотную к Платту, но им не пришлось пересекать его, а когда дорога все-таки изогнулась вслед за рекой к северу, свернули к югу, снова возвращаясь на 34-е шоссе на берегах реки Репабликан. Держась в широком коридоре между двумя ядовитыми потоками, отряд шел по выцветшим полям и разъеденным кислотой городам. Днем солнце нагревало ядовитые вещества на поверхности земли, порождая струйки едкого дыма и пара, появлявшиеся среди полей как привидения. Ночью на землю падала жуткая тишина: ни сверчков, ни птиц, ни воя волков, лишь ветер равнодушно перебирал поблекшую траву и вздыхал в разбитых окнах домов, служивших им пристанищем. Кира поглядывала за дождем, с содроганием вспоминая обожженную кожу Афы и Пари.
Афа теперь в основном спал, со снотворными и без, и это беспокоило Киру больше всего. Раненая нога отказывалась заживать, словно все силы его тела были заняты другими делами. В городке под названием Бенкельман она потратила почти весь запас чистой воды на то, чтобы вымыть его с головы до ног, промыв рану и болячки на месте ожогов, и накачала его антибиотиками; Кира не знала, поможет ли это, потому что, по крайней мере, поверхностные раны выглядели неинфицированными, но ничего другого сделать не могла. В больнице Ист-Мидоу у нее было бы больше возможностей, но на разваливающейся ферме в самой глухой глухомани оставалось надеяться только на надежду. Кира туго перебинтовала несчастного и накрыла его одеялами; на следующий день они снова привязали его в седле и продолжили путь на запад, сойдя с дороги, – та пыталась пересечь реку, но упиралась в рухнувший мост, – и устремились прямо через поля.
Прошли городок Паркс, затем более крупный Рей, и вскоре река пересохла и исчезла, и во все стороны потянулось лишь однообразное ничто, как будто у мира иссякла топографическая фантазия и в запасе остались лишь плоская земля и небо – затерянное царство не способной к изменениям пустоты.
Афа умер несколько дней спустя, когда отряд еще находился среди бледно-желтых пустошей.
Они похоронили его в грязи, пахнувшей отработанными аккумуляторами, и сгрудились под стекловолоконным навесом, спасаясь от кислотного дождя, хлынувшего с небес растворять плоть умершего и отбеливать его кости.
– Какого черта мы тут делаем? – начала было Герои. Сэмм повернулся к ней; Кира, не в силах пошевелиться от усталости, лежала в углу, закрыв глаза.
– Спасаем людей и партиалов, – ответил Сэмм.
– Кого-кого мы спасаем? – переспросила Герои. Кира приподняла трясущуюся голову, ее мышцы дрожали от долгих недель недоедания, смертельной усталости и страха. – Мы хоть кого-то спасли? Убили – это да. Загубили двух лошадей. Афа двенадцать лет в одиночку выживал посреди одного из самых опасных мест на земле, а теперь лежит в могиле. – Она плюнула себе под ноги и утерла рот рукавом. – Давай посмотрим правде в глаза: мы проиграли.
Сэмм уставился в темноте на свою потрепанную карту, почти распадавшуюся на части по сгибам. Ядовитый дождь колошматил по стеклопластику над головами.
– Мы уже в Колорадо, – произнес он. – Уже несколько дней. Я не на сто процентов уверен, где именно, но, судя по скорости, с какой двигались раньше, думаю, мы… вот здесь. – Он показал точку на карте, далекую от каких-либо дорог или городов.
– Отлично! – по инерции съязвила Герои, даже не взглянув. – Всегда мечтала здесь оказаться.
– Герои устала, – тихо проговорила Кира. Она сама была готова расплакаться, раздавленная смертью Афы, но не позволяла себе просто так сдаться. Девушка поднялась и трясущейся рукой забрала у Сэмма карту. – Мы все устали. Мы, генетически совершенные суперсолдаты, созданные для непрерывного марша в самых суровых условиях, едва переставляем ноги. Нам нужно беречь силы, если мы собираемся дойти до Денвера.
– Ты что, шутишь? – выпучила глаза Герои. – Ты что, все еще строишь планы, как довести до конца эту идиотскую затею? – Супермодель-супершпионка с недоверием повернулась к Сэмму. – Сэмм, ну ты-то знаешь, что пришло время сделать то, что надо было сделать несколько недель назад: повернуть домой.
– Если я прав, – устало отозвался Сэмм, – мы буквально в одном дне пути от Денвера. Можем дойти туда уже завтра.
– И что? – вскинулась Герои. – Найдем очередную развалюху? С риском для жизни запустим еще один генератор? Побьемся головой о компьютер, потому что все, что нам нужно, скрыто брандмауэрами, шифрами и паролями и кто знает какими еще средствами безопасности? Афа единственный знал, как обойти защиту, без него мы не сможем даже просмотреть файловую систему.
– Мы уже слишком близко, чтобы сдаваться, – ответил Сэмм.
– Да ни к чему мы не близко! Мы пойдем, лишь бы идти, и не найдем ничего – весь этот поход был изначально потерей времени. Мы не вылечим РМ, не решим проблему срока действия, мы ничего не сделаем, кроме как умрем в этой помойке. – Она пошатнулась. – Не хочу даже говорить…
– Да говори, говори! – взвилась Кира. – Что ты хочешь сказать? «Я же предупреждала»? «Надо было завернуть после Чикаго»? «Не надо было и из Нью-Йорка уходить»?
– Выбирай, что хочешь.
Кира с трудом встала на ноги, тяжело дыша.
– Ты не права. Мы пришли сюда, чтобы сделать свое дело. Если мы его не сделаем, получится, Афа умер напрасно. И мы все погибнем напрасно. И угробим вместе с собой всю планету.
– Хватит, – сказал Сэмм, но девушки не обратили на него внимания. Кира не успела понять, что Герои сдвинулась с места, как та уже подскочила к ней и врезала кулаком под подбородок, будто кувалдой. Кира отшатнулась, готовясь к ответному удару, еще до того, как мозг успел до конца обработать произошедшее, но прежде, чем девушки продолжили, между ними вклинился Сэмм.
– Отставить!
– Она не в себе, – пожаловалась Герои. – Развернись мы в Чикаго, у нас была бы куча возможностей: оправиться к доктору Морган, да хоть к Тримбл. Все что угодно открывало больше шансов, чем это. Что ты ищешь, Кира? – спросила она, глядя через плечо Сэмма. – Чем ты хоть занята? Спасением нашего вида? Или людей? Или же вся эта безумная экспедиция затеяна лишь затем, чтобы ты могла разобраться, что ты за чудо-юдо такое? Ты, эгоистичная сучка…
Кира потеряла дар речи. Все, чего ей хотелось, – это приложить Герои точеной головкой об асфальт, но Сэмм несокрушимо держался между ними. Он пристально посмотрел в глаза Герои, удерживая Киру рукой.
– Зачем ты пошла с нами? – спросил он.
– Ты сказал, что веришь ей, – прорычала Герои. – Ты так сказал, и я пошла.
– Сколько я тебя знаю, ты в жизни не сделала ничего, что тебе говорили. Ты делаешь, что хочешь, когда хочешь, а если что-то встает на твоем пути, просто прихватываешь это с собой. Ты могла остановить нас в любое мгновение. Могла обездвижить меня, похитить Киру и передать ее Морган – могла поступить так, как только захотела бы, но не захотела. Почему же?
