– Это может сработать.
На нас обрушилась тяжелая тишина. Марион какое-то время не могла прийти в себя от удивления, потом губы ее сложились в торжествующую улыбку.
– Никогда! – вскричал Дункан, сердито глядя на отца. – Она моя жена, и я никогда не разрешу ей добровольно отдать себя в руки убийцам! Как ты можешь говорить такое, отец?
Лиам пожал плечами.
– Я не стану спорить с твоими решениями, сын. Но мысль и вправду хорошая. Можешь предложить другой план?
– Должен быть другой способ…
– Ты поедешь со мной, Дункан. Будешь моим… телохранителем или что-то вроде того, – вмешалась Марион. – И из пистолета я стрелять умею, если что…
Дункан ошарашенно смотрел на нее.
– Ты совсем спятила? Эти люди – не кретины, хочу тебе заметить! Да любой шотландец сумеет отличить тартан Макдональдов, что сейчас на мне, от тартана Кэмпбеллов! Ты когда-нибудь видела, чтобы у Кэмпбелла в телохранителях ходил Макдональд?
Марион громко хмыкнула.
– Какой же ты временами бываешь тупой!
Наградив мужа этим нелестным замечанием, она вышла из комнаты. Несколько секунд Дункан потрясенно смотрел на дверь, которую Марион закрыла за собой, потом перевел взгляд на отца.
Мы с Сарой стали безмолвными свидетелями сцены, которая и должна была воспоследовать.
– Зачем ты поддержал ее идею? – взорвался негодованием Дункан.
Лиам, сохраняя полнейшее спокойствие, повернулся к сыну.
– Потому что это хороший план, вот и все. И пока другого у нас нет.
– Хороший план? Бросить мою жену в пасть волкам – это, по-твоему, хороший план?
– Я понимаю твое возмущение, Дункан, но чем Марион рискует, если войдет в трактир, передаст Маккею записку и вернется сюда? Ты будешь ее сопровождать, а мы подождем поблизости.
Саркастический смех Дункана нимало не разрядил обстановку.
– Ну конечно! Пять минут назад ты сам говорил, что мы имеем дело с бандой наемников, у которых мозги на месте. А теперь ты предлагаешь мне отпустить жену потягаться с ними в хитрости? Это несерьезно!
Лиам не стал спорить. Я не знала, что и думать. Реакция Дункана была мне понятна, но с другой стороны… И все же от комментариев я воздержалась.
Уперев руки в бока, Дункан принялся вышагивать по краю ковра. Он злился, как злится дикий кабан, угодив в западню.
– Этого не будет! Я не отпущу Марион в трактир! – Он топнул и ударил кулаком одной руки о ладонь другой. – Только не Марион! Нет, я ей не позволю… – Дункан вдруг замолчал. Судя по всему, в голову ему пришла новая идея. – А почему бы мне самому не сыграть роль курьера?
– Попробуй рассудить, как эти люди, Дункан. Поставь себя на место Маккея. Кому ты скорее поверишь? Мужчине из клана якобитов, одним своим видом внушающему подозрения, или беззащитной девице из хорошей семьи?
– Спасибо за комплимент, отец!
Лиам искренне рассмеялся. Дункан улыбнулся уголками губ.
– Должен заметить, что стоит Марион открыть рот, как ее мало кто примет за беззащитную девицу из хорошей семьи! И как заставить Маккея поверить, что она и есть тот самый посыльный? У них должен быть какой-то пароль, знак, по которому они узнáют друг друга.
– Ты видел документ, состряпанный сыном Аргайла. Наверняка на нем была какая-то пометка. Странное слово, цифры или символ…
Дункан вздохнул и, потирая глаза, задумался. Рука его внезапно замерла.
– Символ…
Уставившись на рисунок ковра, он тряхнул головой, словно прогоняя мысли, теснившиеся в голове, потом повернулся ко мне с видом, красноречиво говорившим: «Мама, помоги!» Сердце у меня сжалось. Сколько раз он смотрел на меня вот так в детстве, когда шалил и ожидал, что отец будет его ругать, или не мог выбрать, на что решиться: пойти на рыбалку или же потренироваться с мечом?
– Тебе решать, – тихо сказала я.
Дункан не стал скрывать свою ярость и свою растерянность.
– Марион наверняка знает, что делает, – добавила я осторожно.
В этот миг дверь открылась и вошла Марион с пледом под мышкой.
– Ваш плед, мистер… э-э-э… Кэмпбелл! – насмешливо объявила она, бросая Дункану плед.
На лице моего сына отразилось сначала удивление, потом – глубочайшее отвращение.
– Нет!
Он потряс пледом Кэмпбеллов.
– Ты же не думаешь, что я надену это?
Марион смотрела на него, скрестив руки на груди и едва заметно улыбаясь.
– И вообще, откуда у тебя этот плед?
– Это мой плед, Дункан Макдональд, – ответила она. – Может, я и ношу теперь твою фамилию, но даже не надейся, что я откажусь от своей собственной. Кровь, которая течет в моих жилах, – это кровь моих предков, и этого не изменить!
– И ты думаешь, я это надену?
Она обреченно покачала головой.
– Послушай, мне пришлось надеть твои цвета, чтобы спасти людей моего отца от смерти. Значит, и ты сможешь поносить недолго мои цвета, чтобы спасти твоего короля!
– Fuich!
– Не будь таким упрямым, Дункан!
– Марион!
– Ты злишься, потому что это я все придумала, а не ты!
Дункан открыл было рот, да так и застыл от неожиданности. Я знала его достаточно хорошо, чтобы догадаться: он с трудом сдерживается, чтобы не наорать на Марион. Я приблизилась к Лиаму, которого происходящее, похоже, забавляло. Сара потихоньку направилась к двери.
– Я злюсь? Да что ты себе вообразила! Это же надо такую чушь выдумать! Ни за что я не надену твой плед и не позволю тебе впутаться в эту историю! Ясно?
Плед пролетел через комнату и упал к ногам красной от гнева Марион.
– Значит, жениться на Кэмпбелл – это пожалуйста! А вот носить ее цвета…
– С чего это мне их носить? Я женился на тебе, а не на твоем клане! И сколько можно говорить: мы имеем дело с бандой убийц! Им плевать, кого прирезать – парня Макдональда или девицу Кэмпбелл!
– Но ты ведь будешь со мной!
– Их восьмеро! Если набросятся все разом, я не справлюсь!
– Но я ведь всего лишь скажу им, где Претендента будет ожидать корабль, и сразу уйду!
Дункан шумно вздохнул и провел ладонью по лицу.
– И как их убедить, что ты – из Кэмпбеллов? Какие у тебя есть доказательства, кроме хорошо подвешенного языка? Плед не в счет.
Из кармана юбки Марион достала две броши. Одна была бронзовая с позолотой, с изображением головы дикого кабана и девизом клана над ней. Такая красивая вещь могла принадлежать только знатному члену клана. Вторая была овальной формы, более изящная, из чеканного серебра. На ней тоже был начертан девиз, а в центре – веточка черники с ланцетовидными листочками из малахита и фиолетовыми ягодками-аметистами. Черника была растением-символом клана Кэмпбеллов.
