– Так времена сейчас пренеприятнейшие. Расскажите им про ту партию, не то я сам это сделаю.
Завладев вниманием присутствующих, лидер Роя без зазрения совести его эксплуатировал. Он снова налил себе выпить и устроил целый спектакль – покружил жидкость в стакане, осторожно пригубил напиток.
– Сыворотка-пятнадцать не выполнила поставленных мною задач, – медленно объявил Рикассо. – Поэтому я перешел к сыворотке-шестнадцать.
– Речь не о провале, как, несомненно, подумали присутствующие здесь, – уточнил Гамбезон. – Верно, Рикассо? Сыворотка не выполнила ваших задач, но в другом плане… Ту партию можно назвать… успешной.
– О чем это он? – спросила Куртана, прищурившись.
– Я искал способ покончить с зависимостью от антизональных, – ответил Рикассо. – Искал препарат или процедуру, которые с первого применения обеспечили бы длительную защиту от зонального недомогания. Не постоянную выносливость, но что-то очень близкое к ней. Я искал препарат, который не нужно дозировать индивидуально, действие которого не зависит от вектора смещения. Препарат, который защищал бы нас, когда другие не помогают. Сыворотка-шестнадцать – еще один шаг в этом направлении.
– А сыворотка-пятнадцать? – не унималась Куртана.
– Тот вариант имел некоторые плюсы, но не такие, как я ожидал. Я занялся…
– Рикассо! – одернул его Гамбезон.
Лидер Роя опустил бокал. Глаза у него покраснели, веки набрякли.
– У сыворотки-пятнадцать был небольшой побочный эффект, для жизни не опасный. В остальных отношениях пятнадцатый вариант получился, по крайней мере, не хуже морфакса пятьдесят пять фармацевтической степени чистоты и его ройского аналога. Проведенные мной опыты показали, что он так же успешно защищает от зонального недомогания, а еще облегчает тяжелейшие последствия острой адаптивной недостаточности. В общем, тот вариант получился лучше наших лучших препаратов от зонального недомогания. – В покрасневших глазах Рикассо мелькнула мольба. – Однако это уход от главной цели. Нам не нужен усовершенствованный морфакс, которого и так хватает.
– Нам, пожалуй, хватает, – произнес Гамбезон.
– Можешь сделать большую партию того варианта? – спросила Куртана.
Рикассо покачал головой:
– Это нелегко. Трудно убедить боргов сделать именно то, что нужно. Крохотное различие – и все, начинай работу сначала.
– Вы сохранили образцы того варианта, – проговорил Гамбезон. – Вы не уничтожаете старые партии.
– Немного сохранил.
– Сколько? – уточнил Кильон.
Рикассо безразлично пожал плечами.
– Бутылей пятьдесят.
– Раньше Пограничный комитет раздавал морфакс пятьдесят пять баками, а не бутылями, – проговорил Кильон. – Но даже тогда каждая капля учитывалась и регистрировалась.
Кильон чувствовал и грусть, и облегчение: препарат Рикассо станет лишь символическим жестом. С одной стороны, он хотел вернуться на Клинок, с другой – от страха цеплялся за малейший повод не возвращаться.
– Расскажите им остальное, – потребовал Гамбезон.
Усталой безысходностью Рикассо напоминал обвиняемого, который вот-вот расколется под тяжестью перекрестного допроса.
– В бутылях у меня препарат максимальной концентрации, – признался он. – Таким его дают борги, чересчур сильным. Приходится разбавлять.
– Сколько препарата? – спросил Кильон.
– Много.
– Как много?
– Ну… порядка десяти тысяч бутылей. На этом этапе препарат можно считать жидкой формой морфакса.
– То есть вы утверждаете… – начал Кильон. – Вы утверждаете, что на этом корабле аналог… полумиллиона бутылей морфакса фармацевтической степени чистоты?
– Где-то так.
– И вы не сочли нужным нам об этом сообщить, потому что…
– Морфакса у нас предостаточно. И я ведь упомянул побочные эффекты.
– Небольшие, – уточнила Куртана.
– Если единственная альтернатива – медленная мучительная смерть, любой побочный эффект небольшим покажется, – заметил Гамбезон.
– А бутыль ваша… Какого она размера?
Рикассо поднял графин:
– Примерно такая.
– Такое количество морфакса – пятьдесят пять обеспечило бы защиту от зонального недомогания сотням пациентов на сотни дней, – проговорил Кильон.
– Он прав, – кивнул Гамбезон. – Мы сидим на том, что может спасти жителей Клинка от неминуемой смерти.
– Город это не спасет, – заявил Рикассо. – Лишь отсрочит предсмертную агонию. Разве мы к этому стремимся?
– Вы приготовите больше препарата, – сказал Кильон.
– Объяснял ведь – с боргами к предыдущему варианту так просто не вернешься.
– Получилось однажды – получится снова. – Кильон подался вперед, чтобы подчеркнуть значимость своих слов. – Вдруг на этот раз получится что-то еще эффективнее? Забудьте свое чудо-лекарство, Рикассо. Цель благородная, но, даже если осуществимая, уйдет слишком много времени, прежде чем оно станет полезным. А вот препарат, который вы сочли промахом, поможет уже сейчас. Он жизни спасет.
– Клиношники выплюнут его мне в лицо, – предрек Рикассо.
– После того как попросили помощи? – усомнилась Куртана. – Может, пусть сами решают?
– Дорогуша, ты клиношников никогда не жаловала, – напомнил Рикассо. – Что изменилось?
– Ничего, – категорично ответила Куртана. – Клиношники по-прежнему в ответе за то, что нас предали. Но это не значит, что им не нужна помощь. Они ведь люди! Сейчас я и об ангелах говорю. Дело не в доброте душевной, просто мы – Рой. Мы лучше клиношников и имеем возможность это доказать, а не просто упиваться своим превосходством.
– Каков ответ! – Аграф улыбнулся с таким видом, словно ему не терпелось завести двигатель своего корабля.
– Так мы… возвращаемся на Клинок? – спросил Рикассо. Казалось, он упустил или не понимает чего-то важного. – Явимся как ни в чем не бывало? «Привет, это Рой! Вы помните нас? Мы привезли нужное вам лекарство».
– Если что, именно так и скажем, – отозвалась Куртана.
– Вы же сами твердили, что нужно приспосабливаться к переменам, – напомнил Гамбезон. – Так вот он, наш шанс. Мы не перестанем быть Роем и не отречемся от нашей истории. Просто поступим иначе, потому что можем. Шагнем в неизвестность и посмотрим, что случится.
– Я полечу на Клинок, – заявила Куртана. – Даже в одиночку. Как только подлатают «Репейницу», загружу те пятьдесят бутылей концентрированной сыворотки-пятнадцать и полечу. Привезу лекарство, а разбавляют пусть сами.
– Без мандата Роя? – Рикассо вытаращил глаза.
– Да, если понадобится. Рикассо, мой отец всегда действовал по мандату? А сам ты, если на то пошло? – Ответа Куртана не ждала: вопрос был явно риторический. – Нет! Так я и думала. Хотя, конечно, в ваше время все было иначе.
