В дальнюю часть Гнездича мне пришлось добираться на наемном экипаже. Возница, высадивший меня у ворот в заброшенные мануфактуры, поспешно пришпорил лошадку и тронулся с места, словно боялся стоять напротив ворот. Я проводила удалявшийся экипаж растерянным взглядом. Точно прощаясь, карета махала погнутым ведерком, болтавшимся на днище.
Вокруг не было ни души и царила настороженная тишина. Невдалеке высилась полуразрушенная башня Гнездо ворона, щерился острыми еловыми верхушками хвойный лес. С каменной ограды, обросшей черным мхом, за мной следили неподвижные вороны.
С какой же ретивостью надо было прятаться от людей, чтобы выбрать себе подобное убежище?
На проникновение ржавые ворота отозвались протяжным, леденящим кровь скрипом, и с возмущенным карканьем птицы сорвались с места. Я вошла на территорию, со вздохом огляделась, проверила карту на ладони. Во время моего путешествия через город она меняла рисунок и по мере приближения к Яну становилась крупнее. Но поиски правильного здания заняли еще пару часов. В нужную мануфактуру я входила, когда усталое солнце клонилось к горизонту и огромные пыльные цеха затапливал оранжевый свет.
Если колдовство Онри не врало, то следящий кристалл пульсировал буквально перед моим носом, но в реальности передо мной стояла глухая стена. Не придумав ничего получше, я постучала по кладке и вдруг обнаружила, что позади нее пряталась глубокая пустота. Пришлось ощупать каждый камушек, чтобы отыскать тот, который при нажатии плавно ушел внутрь. Прямо у меня на глазах стена с тихим шелестом разобралась, и открылся ощеренный камнями узкий проход.
С гулко бьющимся сердцем я тихонечко вошла в утопленный сумерками мануфактурный цех, явно не предназначенный для жилья, но между тем превращенный в сносные апартаменты. Мебель стояла довольно приличная, под просторной кроватью лежал огромный шерстяной ковер, отчасти казавшийся островком роскоши, но ходить по каменному полу босой я бы точно не решилась.
За моей спиной раздались тихие шаги. Оглянувшись через плечо, я увидела хозяина жилища. Спрятав руки в карманы штанов, он замер посреди цеха. Человек с ледяными темными глазами, не допускавший во взгляде ни одной теплой нотки, лицом походил на Яна, но вовсе не являлся моим приятелем, миловидным его назвал бы лишь слепец. Красивый хищник стоявший напротив меня, отталкивал и притягивал одновременно.
— Как ты сюда попала? — Удивительно, но даже его голос, лишенный свойственной Яну теплой растерянности, звучал иначе.
— Не ругай Онри. Ты же знаешь, как со мной: проще дать, чем объяснить, почему не хочется.
Я продемонстрировала карту на ладони, и в лице Яна мелькнула досада. Не произнося ни слова, он направился ко мне, вцепился в локоть и категорично повел к дыре в стене. Ловко вывернувшись, я отскочила от хозяина дома на несколько шагов и заявила:
— Не уйду!
Он выдохнул, стараясь погасить раздражение, легко поймал меня и без обсуждений подтолкнул по направлению к выходу. Вырваться из цепких рук мне помог эффект неожиданности: я ловко наступила каблуком Яну на ногу. Он болезненно зашипел, я отбежала подальше и прикрикнула:
— Не выгонишь!
Уперев руки в бока, он смерил меня тяжелым взглядом из-под бровей.
— Я не пойму, у тебя совсем нет чувства самосохранения? Не знаешь, кто я?
— Знаю, — жалобным голосом согласилась я, нервически теребя лямку на сумке. — И мне наплевать.
— Тебя едва не убили из-за меня.
— Но ведь не убили…
Ян нехорошо усмехнулся:
— Ты непроходимая дура или просто наивная идиотка? Еще не поняла, что рядом со мной находиться опасно?
— Все это неважно.
Скрипнув зубами, он стремительно приблизился ко мне, потом схватил за руку с такой силой, что у меня затрещали тонкие косточки, и попытался снова выставить за дверь. Я сжала его запястье, привлекая внимание, и тихо попросила:
— Не выгоняй меня.
Ян остановился. Похоже, его решимость выставить меня взашей несколько покачнулась.
— Если ты меня оттолкнешь сейчас, то будешь жалеть до конца жизни.
Он резко развернулся, посмотрел мне в глаза:
— В следующий раз тебя могут серьезно ранить или даже убить. Понимаешь? Я могу причинить тебе вред.
— Совершенно точно ты никогда и ни за что не причинишь мне вреда, — с убежденностью заявила я. — Кто угодно, только не ты.
На наши плечи легла тишина. Неожиданно Ян быстро заморгал, точно пытался отогнать слезы, отвернулся. Казалось, что я видела наяву, как рушатся возведенные им стены. Приникнув к нему, я прошептала:
— Не надо быть одному. Будем вместе.
И Ян сломался. Крепко, отчаянно стиснул меня в объятиях, а потом, отстранившись, обнял ладонями мое лицо и накрыл своими губами мои губы. Мы целовались, как безумные, старались напиться друг другом, но все равно испытывали невыносимую жажду.
Ян мягко уложил меня на кровать, и я не сопротивлялась. Без раздумий и колебаний следовала за его смелыми руками, избавлявшими меня от одежды. Жадный рот прочертил полоску мелких поцелуев по груди, осторожно прикусил зубами напрягшийся сосок, и от незнакомого, острого ощущения я хрипло застонала. От сладкой, пульсирующей боли хотелось стиснуть ноги.
Ян понимал, что со мной происходило. Горячая рука скользнула по моему животу и легла на запретное местечко, какое никто и никогда не трогал. Распахнув глаза, я сжалась и инстинктивно отпрянула.
— Не бойся, — прошептал он мне в рот.
Палец мягко раскрыл нежные складки, дотронулся до точки, о существовании которой я даже не подозревала, и реальность растворилась. Внизу разливалось жидкое пламя, голова туманилась. Не испытывая смущения, я прижималась к руке Яна, терлась о ладонь, стонала. Острое, ни с чем не сравнимое наслаждение пронзило мое тело, заставило извиваться, хватать ртом воздух. Когда, потрясенная и опустошенная, я стихла, Ян отстранился, быстро избавился от рубахи и брюк.
Прежде обнаженного мужчину я видела только на схематичной картинке в аптекарском альманахе про мужские болезни, а потому, как круглая дурочка, рассматривала мускулистое, натренированное тело. На плече Яна белел неровно заживший рубец от арбалетного болта, поперек ребер тянулся длинный розоватый шрам, еще один пересекал предплечье. Ускоренное с помощью магии заживление всегда оставляло заметные рубцы, нывшие даже через много лет, и мне хотелось поцеловать каждую отметину на теле любимого.
Ян навис надо мной на вытянутых руках. Резко прорисовались ключицы, напряглись плечи, с шеи вытянулся амулет на длинном шнурке. Мы смотрели глаза в глаза. Удивительно, как много можно было сказать друг другу без слов. Он не торопился, точно спрашивал разрешения, и наверняка ждал от меня какого-то знака. Не придумав ничего ловчее, я приподнялась на локтях и лизнула его приоткрытые губы.
В лице любимого появилось незнакомое напряжение. Он мягко опустился, развел коленом ноги и проник в меня осторожным толчком. Неожиданно острая боль в интимном месте заставила меня охнуть. Невольно я дернулась, Ян замер.
