– Э-э… да так, слышал от кого-то на большой перемене, – заметив, как он суетливо выглядит, вот так вот пожимая плечами, Бестужев недовольно скривился. Несолидно.
– М-да… – Громов-Николаев от удивления даже не обиделся на «изгнанника», но после недолгого молчания все-таки решил объяснить, выдав тот самый аргумент. – Ты головой-то подумай, Леонид. Совет попечителей гимназии состоит из бояр. И что, они позволят принять сюда изгнанного?
– О-о… О-о-о! – До Бестужева дошел весь идиотизм такого предположения, и он хлопнул себя ладонью по лбу. И почти тут же задумчиво проговорил: – Хм… Кирилл, но если все так, то у тебя проблемы. На пустом месте такие слухи не появляются и без последствий не обходятся. Я это точно знаю.
Хм. А эту информацию можно было бы и придержать. Тут Бестужев остановил запись и задумался. А действительно, стоило сообщать однокласснику свои выводы?
Взвесив все «за» и «против», наследник Бестужевых все-таки пришел к выводу, что поступил правильно. Может быть, сохранение этой информации при себе и способно было принести в дальнейшем какие-то дивиденды, но… отец, помимо прочего, учил его такой вещи, как умение быть благодарным и правильно эту самую благодарность выражать. И предложение Николаеву своих выводов в данном случае он мог считать вполне адекватным ответом на действия Кирилла. В конце концов, тот совсем не обязан был спасать и без того подмоченную давешней шуткой репутацию Леонида. Да и в том, что Николаев вполне мог устроить показательную порку в фойе гимназии, вместо того чтобы разобраться с нападавшим в приватном порядке, Леонид не сомневался. Равно как и в том, что после такого завершения учебного дня ему не осталось бы ничего иного, кроме как уведомить отца о своем переходе в другую школу. В общем, легко отделался… Бестужев-младший побарабанил пальцами по украшенному вставками карельской березы подлокотнику и снял запись с паузы.
– Может, ты и прав, Леня. Спорить не буду… – протянул одноклассник в ответ на заключение Бестужева. – Но пока это только твое предположение. Будут доказательства – стану копать. А сейчас… не хочу разбрасываться. У нас теперь и без слухов дел невпроворот.
– Ты про обязанности старосты?
– И его заместителя. Кстати, вот тебе первое задание. Пока ребята будут ломать головы над факультативами, поговори с ними. Кто чем увлекается, кому что нравится… глядишь, и поможешь определиться с внеклассной работой. Опять же… авторитет свой многострадальный слегка поправишь…
Бестужев покивал, одновременно с собой же на записи. Но когда его видеодвойник открыл рот, чтобы задать собеседнику какой-то вопрос, тот вдруг скривился и, извинившись, активировал один из двух своих браслетов. На этом, собственно, их беседа и закончилась. Леонид не стал дожидаться, пока Кирилл договорит со своим абонентом, кивнул, молча прощаясь, и, получив такой же кивок в ответ, устремился к уже ожидающему его у ворот отцовскому «вездеходу», на ходу отключив запись разговора.
Бестужев несколько секунд бездумно смотрел на пиктограмму свернувшейся записи, после чего вздохнул и, отключив экран, вновь сосредоточенно забарабанил пальцами по подлокотнику.
Действительно никто не примет в эту гимназию отщепенца. И отец не мог этого не знать. Но тогда возникает другой вопрос: зачем он предоставил Леониду заведомо ложную информацию? И откуда эти слухи в школе… впрочем, второе пока можно отставить. А вот первый вопрос…
Леонид тихо застонал. Наверняка это был еще один из «неожиданных» экзаменов отца. Очередная проверка на сообразительность, которую Бестужев-младший феерично, с грохотом и помпой провалил! Замечательный день, просто великолепный…
Ученик младшего «Б» класса Высшей гимназии имени святого равноапостольного князя Владимира Леонид Валентинович Бестужев уставился невидящим взором в спинку сиденья водителя, но уже через несколько минут встрепенулся. Он просто не умел подолгу пребывать в одном и том же состоянии. Вот и сейчас меланхолия, вызванная ожиданием выговора от отца, сменилась деловитостью, с которой Леонид принялся систематизировать все происшедшее за день, старательно выискивая все ошибки, свои и окружающих. От нудной отцовой лекции это его, конечно, не избавит, но если Леонид сам перечислит все свои косяки, батюшка вполне может сменить гнев на милость и обойтись без наказания нерадивого чада. Ну а нравоучения – дело привычное. Выдюжит.
Я хотел было толкнуть Леониду еще пару идей-заданий для наших одноклассников, но в этот момент мой старый браслет дал о себе знать.
– Кирилл, ты где? – Мила или Лина? Хм… Вот ведь как интересно получается – когда я их вижу вдвоем, отличить одну близняшку от другой не составляет никаких проблем, а вот когда передо мной лишь одна из них, определить, которая именно, дело совсем не простое.
– Тебя здороваться не учили? – Отвечаю на молчаливое прощание Бестужева, и тот, махнув рукой, тактично сваливает.
– Да-да. Привет, – нарочито активно машет рукой кузина на маленьком экране. – Так где ты есть? Занятия окончены, и кто-то обещал нам сегодня первую тренировку!
– Ну, раз обещал… Буду дома через четверть часа. Подъезжайте.
– Будем с нетерпением ждать тебя на конюшне, – фыркнуло изображение и погасло. Вежливые у меня кузины, что тут скажешь. Особенно Лина.
Хмыкнув, я сменил френч на куртку и, подхватив вытащенный из рюкзака шлем, отправился на стоянку за своим «Лисенком».
Промчавшись по боярскому городку, я вылетел на Стромынский тракт и, прибавив ходу, повел «Лисенка» в сторону Каланчовой площади. Не доезжая Алексеевских рядов, свернул к Полевым переулкам и уже через три минуты въехал на «свою» просеку. Затормозив у распахнутых ворот, я снял шлем и хмыкнул, глядя на маячащую в проеме обширную задницу очередного черного «вездехода», блистающую хромированным бампером. Номер, прячущийся от этого блеска в тени специальной ниши, явственно намекал на принадлежность рыдвана громовскому гаражу. Кто бы сомневался…
Вдоволь налюбовавшись почти закупорившим въезд автомобилем, я чуть поддал газу и, вильнув, четко вписался между вездеходом и воротным столбом. Ну, а что крыло этому мастодонту поцарапал, так это, право же, такие мелочи. Пусть даже водителю так и не кажется. Ишь, как зыркает… Ну, так думать надо было, прежде чем идти на поводу у близняшек и ставить машину так, как они говорят. Только вежливость осветит гостю путь к сердцам хозяев… Ха.
Честно говоря, я бы ничуть не удивился, если бы по приезде обнаружил сестер, вовсю шарящих по моему дому, невзирая на отсутствие у них ключей. Но нет. Загнав «Лисенка» во двор, я увидел кузин, сидящих эдаким куцым, как заячий хвост, рядком на ступеньках маленького крыльца у дверей в сени. При моем приближении эти наряженные в шортики и маечки юные особи подскочили, словно ошпаренные.
– Рядовой Громова прибыла для прохождения службы, – одинаково выгнув грудь колесом, в один голос заявили близняшки. Ха, зря стараются. После видов декольте Катерины М-Фоминишны… мм, в общем, у них нет шансов. Ни одного.
– Прибыла, значит… Хорошо, – протянул я. – Тогда слушай первый приказ, рядовой Громова. Пятнадцать кругов вокруг расположения. Бегом марш!
