Дебора направилась к себе на работу, в книжный магазин. Выйдя в торговый зал, она увидела на полу книгу, упавшую с одного из столов, подняла ее и, повинуясь порыву, открыла. И сразу же увидела стихотворение, озаглавленное «Ангел-хранитель», которое начиналось словами: «Да, у тебя есть ангел-хранитель, он…»
Тем не менее Дебора провела еще некоторое время с обаятельным духовным наставником, даже когда он потребовал, чтобы последователи отдали ему все свое имущество. Потом у Деборы часто возникало желание уйти, но не хватало силы и воли начать все заново в финансовом отношении. Однако ангел-хранитель, по-видимому, помнил о ней. Однажды Дебора на минуту осталась одна и мысленно пожаловалась: «Теперь у меня даже собственного радиобудильника нет!» На следующий день, когда вся группа совершала поездку на машине, ранее принадлежавшей Деборе, она засмотрелась на жука, карабкающегося на холмик. Дебора смотрела на него и грустно думала о том, насколько этот жучок свободнее, чем она. Чем дольше она наблюдала, тем отчетливее понимала, что может стать такой же свободной, а затем она взобралась вслед за жучком на холмик, а потом оставила его позади и направилась к своей машине, ключи от которой находились у нее, потому что в тот день именно Дебору попросили сесть за руль.
Садясь в машину, чтобы сделать «рывок к свободе», Дебора бросила взгляд назад и увидела «черный, как жук» радиобудильник, точно такой же, как тот, который она отдала группе. По приезде в дом подруги Дебора убедилась, что это именно ее старый радиобудильник, со всеми знакомыми царапинами. Она понятия не имела, как тот попал в машину. По-видимому, это и другие события того дня были делом рук ангела-хранителя.
Легко думать о том, что никогда не попадешь в такое же положение, как Дебора, однако подобное случается часто, особенно в жизни людей с сильной духовной мотивацией. Мы ищем ответы, определенность и уверенность, а некоторые люди обладают этой уверенностью, буквально излучают ее и считают своей миссией ее распространение. У них есть харизма, в этом нет никаких сомнений. Беда в том, что всем людям свойственно ошибаться, особенно тем, кого окружающие считают непогрешимыми.
У Деборы вновь возник соблазн вернуться к тому же человеку. Подруга предупредила: если так Дебора и поступит, значит, она свихнулась. И Дебора начала молиться о вразумлении: «Если сейчас мои мысли действительно безумны, дай мне знать», – затем она включила телевизор.
«Звук был отключен, и на экране безмолвно возник кадр из явно старого, годов 1950-х, фильма про „приют для умалишенных“, полный ненормальных пациентов! Я расхохоталась. Затем легла, попросила о помощи и уснула, а когда проснулась, то „увидела“ или ощутила, что окружена розами, каждая из которых защищала одну из частиц меня, и почувствовала, что недавно рядом был Христос. Это было удивительно тихое счастье…»
К тому времени как мы с Деборой встретились, духовные впечатления она все чаще получала во сне – вероятно, это свидетельствовало о том, что ее «гости» нашли способ общаться с ней, не появляясь во внешнем мире. На своем опыте я убедилась: чем больше мы работаем со сновидениями, тем с меньшей вероятностью попадаем в абсурдные ситуации как в жизни, так и во сне.
Когда ваша духовная жизнь подобна приливным волнам
Иногда я отзываюсь о душевной/духовной жизни как об утешении и действительно считаю ее таковой. Однако она способна также вызвать сильный эмоциональный взрыв, по крайней мере пока мы не научимся, так сказать, прочно стоять обеими ногами на земле, а это непросто, когда тебя захлестывают приливные волны. Вдобавок СЧЛ часто оказываются на пути самых высоких волн – вероятно, потому, что некоторых из нас крайне трудно сбить с ног. Помните библейского Иону? Я заканчиваю эту главу, а вместе с ней и книгу историей о СЧЛ, подобных ему.
К моменту, когда произошел описываемый ниже случай, Харпер был высокоинтеллектуальным сверхчувствительным человеком, испытывающим хроническое беспокойство. (Доминирующей функцией у него было мышление.) Он прошел четырехлетний курс юнгианской психотерапии и научился вести бесконечные разговоры: «Да, Бог совершенно реален – потому что все психологическое реально. Бог – наша утешительная психологическая проекция „родительского прообраза“». Харпер знал все ответы, хоть и с некоторой степенью неопределенности. Так бывало днем, а по ночам он часто просыпался в состоянии глубокой депрессии, готовый покончить с собой. Неопределенность исчезала. Днем он мог отмахнуться от таких ночей как «всего-навсего результата негативного эдипова комплекса», последствия чрезвычайно мучительного детства, – значит, «реальной угрозы они не представляют». Потом наступала очередная невыносимая ночь и приносила настолько острое отчаяние, что интуиция и логика Харпера выдавали лишь одно решение – смерть, но что-то в нем откладывало приведение этого решения в исполнение до наступления дня, а к началу дня худшее отчаяние неизменно покидало его.
Однажды ночью Харпер проснулся в таком отчаянии, что не знал, продержится ли до рассвета. Лежа в постели, он вдруг подумал, что мог бы продолжать жить лишь в одном случае – если бы убедился, что «некий Бог» действительно существует и заботится о нем, но существует не как проекция, а как некто реальный. И это, конечно, было невозможно. Невозможно поверить, так как невозможно знать наверняка.
Харпер горячо желал какого-нибудь «божественного знака». Эта мысль явилась к нему спонтанно, вырвалась, как крик у утопающего. Харпер понимал, что это глупо, но сразу же у него в голове возникло спонтанное видение небольшого ДТП, в котором никто из участников не пострадал. (Это и был знак – ДТП произошло на следующий же день.) Харпер первым делом выругал себя за шаблонное желание получить знак от Бога и характерные негативные представления о том, каким должен быть этот знак. Как сверхчувствительный человек, Харпер ненавидел такие происшествия, как ДТП, от которых взвинчивалась вся его нервная система и нарушалось жизненное расписание, но потом, в полусне, погрузившись в мрачные раздумья, Харпер забыл об увиденном.
На следующий день автомобиль, мчащийся впереди машины Харпера по наклонному въезду на шоссе, внезапно затормозил, и Харперу тоже пришлось ударить по тормозам. Следующая за ним машина двигалась слишком близко и врезалась в него сзади. Это и была авария, избежать которой Харпер был не в силах.
«Меня мгновенно окатил поток чувств, – говорил он в дальнейшем. – Это была не просто авария. Я вспомнил минувшую ночь!» Его переполняли страх и трепет, словно он «смотрел прямо в лицо Бога».
Авария была незначительной, никто не пострадал, Харперу предстояло только сменить выхлопную трубу с глушителем. Вместе с другим водителем и пассажирами он вышел из машины, а затем они обменялись страховой информацией – точно так же, как было в видении Харперу накануне ночью. Скептически настроенному Харперу все же не верилось, что эти события могло вызвать пусть даже самое неосознанное из всех его неосознанных желаний. Этот опыт следовало отнести к совершенно новой категории, к новому миру.
Но нужен ли ему такой новый мир? Будучи сверхчувствительным человеком, Харпер в этом сомневался.
