Нет, что бы Ты ни делал – не то. Всё это слишком много, всё это плохо, всё это чертовски плохо. Ничто не удовлетворяет Тебя.
В: Тогда почему бы мне не убить себя прямо сейчас?
К: Ты уже убил Себя тем, что Ты живое существо. Ты уже сделал своё дело. Насколько более мёртвым Ты хочешь быть? Быть рождённым – это уже смерть, Ты не можешь убить Себя еще более. Ты бегаешь по кругу как живой надгробный камень. Судьба этого надгробия – быть сожжённым или закопанным где-то в земле. Оно уже мертво. Что тут живое? Что тут есть, чтобы быть убитым?
В: Я полагаю, живое существо – это пылинка, от появления из женщины до погребения в земле…
К: «Живое существо» – это уже наказание, потому что Ты получаешь пожизненный приговор и в завершение смертную казнь [смех].
В: Некоторые назвали бы это аннигилизмом.
К: Нет, это сюда абсолютно не подходит. Когда есть «изм» – это уже шизизм. Все эти «если, если, если» – выдумка. Это как «так или иначе, так сказать, если, если, если» – просто игра.
В: Значит, это всё история…
К: Это его история.
В: Кто он?
К: Фантом, гость, который приходит незваным. Затем у этого гостя есть история, а потом – другие гости вокруг него. У него есть гости, говорящие о своих историях и догадках о том, что может случиться. Всё это – гадание, и с этим гаданием (guessing) они и становятся гостями (guests).
[48]
В: Но если это его история (his-story),
[49]
кем бы он ни был, почему бы не поиграть в неё так или иначе?
К: Если тебе нравится, никто не удерживает тебя от этого. Но не прибегай назад с плачем, что это не работает. Жалость к себе не моя область. Наслаждайся тем, что никогда не нуждается в наслаждении. Будь Тем, чем ты не можешь не быть. А что еще делать? Все происходит само собой. Нравится Тебе это или нет, Ты не имеешь влияния на сновидение. Ты не можешь увидеть сон до того, как Ты сновидишь, что Тебе снится.
Ты не имеешь абсолютно никакого влияния на то, как разворачивается сновидение.
Эта беспомощность – Твоя природа. Ты – Всемогущий, Абсолют всемогущий (omnipotent), но Ты – импотент, абсолютно немогущий (impotent)
[50]
изменить сновидение. Ты – сама энергия, но у Тебя нет энергии, с которой Ты мог бы работать. Безумие.
В: Как джин?
К: Джин был бы подобен аватару, который может изменить кое-что в сновидении. Они могут иметь много сил и сверх-сил. Но от кого? Кто позволяет им пользоваться этим? Кто сновидит аватара, имеющего или не имеющего силы? Кто сновидит аватара и меняет его намерения? Ты – единственный, кто мог бы изменить, если бы такой был вообще. Если бы Бог был действительно личностным Богом, может, было бы и намерение изменить что-нибудь. Но поскольку не существует знающего Бога, ибо у Бога нет Бога, то и нет никого, кто мог бы иметь намерение изменить что-либо.
Из того, что лично или безлично, приходит сновидение. Тут нет фаворитов, и нет особых намерений. Всё настолько хорошо или плохо, насколько оно есть. Как Кришна в Махабхарате, Он – источник и всё спланировал, но теперь уже слишком поздно. Теперь даже Он не может изменить план. Теперь всё должно случиться согласно плану, который уже здесь. Нет способа что-либо изменить.
Ты не можешь захотеть, чего Тебе захотеть
В: Даже с иллюзией изменения чего-либо ничто не меняется?
К: Иногда у Тебя есть переживание, как будто Ты изменил что-то, но даже это уже было здесь. Даже это переживание должно было возникнуть, будто Ты уверен в изменениях, будто Ты смог изменить что-то. Ты не можешь захотеть, чего Тебе захотеть, до того, как Ты захотел то, что захотел, точно так же, как не можешь увидеть сон, который снится, до того, как он Тебе приснился. Никоим образом.
Где деятельность? Кем что-то делается? Деятельность может иметь место, только если Ты можешь подумать, что Тебе думать, до того, как Ты подумал то, что подумал.
В: Решение уже здесь ещё до того, как возникнет проблема…
К: Ответ уже здесь еще до того, как возникнет вопрос. Такова реализация Твоей природы, что Ты не можешь захотеть, чего Тебе захотеть. Возможно, Ты сам источник всех хотений, но можешь ли Ты захотеть, чего Тебе хотеть? Нет. Поэтому здесь никого нет – всё безлично. Разве вольна лампа решать, включит её кто-то или нет? Настолько же и Ты волен решать, что Тебе подумать.
Даже понимать это бесполезно. В итоге Я всегда должен говорить, что даже глубочайшее понимание, даже видеть это – лишь относительное понимание, бесполезное по существу. Это не сделает Тебя Тем, что ты есть, и никому не поможет. Слава Богу и Хеллилуя! Ибо это понимание пришло к Тебе и однажды уйдёт, и Ты должен быть Тем, что ты есть, с ним или без него, нравится Тебе это или нет, а Ты есть – с пониманием и без него. Каким бы драгоценным это понимание ни казалось, оно лишь часть дерьмового переживания. И что Мне нравится, всем этим Ты не должен дорожить вовсе. Единственное, чем Тебе надо дорожить – и Оно никогда не нуждается в том, чтобы Им дорожили, – Тем, что ты есть. То, что ты есть, никогда не требует вовсе, чтобы Им дорожили, дабы быть Тем, что Оно есть. Никогда не нуждается в том, чтобы Ему молились, никогда не требует, чтобы Им дорожили, никогда не нуждается в том, чтобы быть познанным или непознанным, или чем-то ещё. Что Ты ни говори, Оно никогда ни в чём не нуждается.
В: Мне действительно надо ещё дорожить этим?
К: Даже не то, что этим надо дорожить, – я это имею ввиду. Дорожи тем, что, будучи Тем, что ты есть, Оно никогда не нуждается в том, чтобы Им дорожили, ибо То, что ты есть, никогда не требует, чтобы Им дорожило что-либо. Никогда не нуждается ни в каком внимании ни от кого и ни от чего. Никогда не нуждается ни в какой идее любви или чтобы Его любили или не любили, или в истине всего этого, или в просветлении (enlightenment). Всё это дерьмо. Это просвет-ментальное (enlighten-mental),
[51]
всё это ментальное. Всё это возникло из интеллектуального дерьма, но Ты – источник этого. Ты не можешь изменить Своё собственное дитя.
Ты создаёшь идею Бога из ада
В: Эта идея контролёра может перегореть…
К: Потом «ты» возвращаешься к этому снова, страх пытается избавиться от страха. Может ли страх убить страх? Когда действительно есть что-то опасное, «ты» уже не боишься. «Ты» боишься лишь, что что-то может случиться, чего «ты» не хочешь или нечто неприятное.
