К удивлению Берра, лицо Апостола смягчилось и потеплело. В голосе послышался лирический тембр:
– Доктор, ваш соотечественник мистер Роупер не просто обычный коммерсант. Он чародей, сэр. Дальновидный, рисковый. Люди пляшут под его дудку. Роупер тем и замечателен, что не укладывается в стереотипы.
Стрельски пробормотал явную непристойность, но это не остановило излияний Апостола.
– Проводить время в обществе мистера Онслоу Роупера – привилегия, праздник души. Многие из тех, кто общается с моими клиентами, на самом деле весьма презрительно к ним относятся. Они льстят, умасливают, подносят подарки, но им не хватает искренности. Они стремятся сорвать быстрый куш. Господин же Роупер общается с ними на равных. Он джентльмен, но не сноб. Мистер Роупер восхищается их богатством, тем, как ловко они использовали то, что дала им природа. Он восхищается их смелостью и умением. Мир – это джунгли, любит он повторять, не все в них способны выжить. Нет сомнения, слабый должен погибнуть. Проблема в том, кто станет сильнейшим. После этого он обычно приглашает их посмотреть фильм, очень профессиональный, очень компетентно смонтированный, не слишком длинный и не слишком перегруженный техническими деталями. Такой, какой им нужен.
«А ты остался в комнате, – подумал Берр, наблюдая за разглагольствующим Апостолом. – Ты всегда остаешься в комнате. На ранчо или на квартире, в окружении девок и крестьянских парней, в джинсах, с автоматами «узи»; в комнате с диванами, обтянутыми шкурами экзотических животных, с огромными телевизорами и тяжелыми золотыми шейкерами для коктейля. Здесь, в этой комнате, ты остаешься вместе со своими клиентами, обольщенными благородным английским чаровником, и смотришь фильм».
– Мы смотрели пленку, где британский спецназ штурмует иранское посольство в Лондоне. Он показывал, как американские солдаты проходят обучение ведению войны в джунглях, и рекламный ролик самого совершенного и новейшего мирового вооружения. Потом стал спрашивать нас, что же такое сила и что будет, если американцам однажды надоест распылять гербициды над боливийскими полями и арестовывать по пятьдесят килограммов товара в Детройте, и вместо этого они просто явятся, выволокут моих клиентов из постелей и в наручниках доставят самолетом в Майами, где их будут публично судить по законам США, как генерала Норьегу. Он спрашивал, правильно ли, чтобы люди с таким состоянием были столь беззащитны. «Вы ведь не ездите на старых автомобилях, не носите старомодную одежду, не спите с отцветшими женщинами. Почему же вы отказываете себе в современном оружии? У вас есть смелые парни, настоящие мужчины, преданные вам до гроба, я вижу по их лицам. Но едва ли наберется на сотню пяток таких, кто смог бы совладать с современной техникой, которую я вам предлагаю». После чего мистер Роупер рассказывает о своей замечательной корпорации «Айронбрэнд». Он подчеркивает ее респектабельность и разносторонность. Есть танкерный флот, и вообще с транспортом все в порядке. Корпорация занимает видное место в торговле минералами, древесиной, сельскохозяйственным оборудованием. Она имеет опыт нелегальных перевозок, располагает налаженной системой связи с официальными органами в главных портовых городах мира. При необходимости могут быть задействованы промысловые компании. Такой человек способен освятить словом Марии отхожее место.
Апостол замолчал, но только для того, чтобы сделать глоток воды, которую отец Лукан налил ему из пластиковой бутылки.
– Времена чемоданчиков, набитых стодолларовыми купюрами, миновали, – говорил он им. – Прошла пора глотателей-контрабандистов, перевозивших товар в презервативах с оливковым маслом, спрятанных в собственных желудках. Их давно просветили рентгеном. Нет и маленьких самолетиков, которые совершали запрещенные рейсы над Мексиканским заливом. То, что им предлагается теперь, абсолютно лишено риска и обеспечивает прямую доставку их товара к огромным потребительским рынкам Центральной и Восточной Европы.
– Наркотики! – взорвался Стрельски, не в состоянии вынести многословие Апостола. – Товар твоих клиентов – наркотики, Майкл! Роупер продает оружие за очищенный, обработанный тысячу раз проклятый кокаин по цене, о которой сговаривается прямо у взлетной полосы. Горы этого дерьма! И он собирается везти это в Европу, загадить ее, травить детей, калечить жизни и загребать миллиарды! Не так ли?
Апостол совсем не обратил внимания на вспышку эмоций.
– Мистер Роупер не берет с моих клиентов денег вперед. Он заявляет, что свою часть операции будет финансировать сам. Он не требует никаких гарантий. Его доверие к ним безгранично. Если они смошенничают, уверяет он их, его доброе имя будет потеряно, корпорация разорена, инвесторы отвернутся от него. Но он верит моим клиентам. Он знает – они порядочные люди. Самое лучшее и надежное, утверждает он, финансировать все предприятие априори из своего кармана, вплоть до момента окончательного расчета. Именно это он и предложил. Он обезоружил их своей верой в них. Более того. Мистер Роупер заявил, что не имеет намерения конкурировать с другими европейскими партнерами моих клиентов. Он войдет и выйдет из деловой цепочки исключительно по желанию моих клиентов. Как только он доставит груз тем, кого мои клиенты выставят в качестве получателей, он будет считать свою задачу выполненной. Если мои клиенты не пожелают назвать таких людей, мистер Роупер с радостью организует тайную передачу.
Адвокат вытащил большой шелковый платок и вытер пот, показавшийся из-под парика.
«Пора, – подумал Берр. – Ну давай!»
– А майор Коркоран присутствовал на встрече, Майкл? – невинно поинтересовался он.
Мгновенная гримаса неудовольствия появилась на подвижном лице Апостола. Тон сделался брюзгливо-осуждающим.
– Майор Коркоран, как и лорд Лэнгборн, был слишком на виду. Это был почетный гость. Он крутил кинопроектор, развлекал общество, любезничал с дамами, разносил напитки, в общем, всячески всех очаровывал. Когда мои клиенты полушутя предложили оставить майора заложником до совершения сделки, дамы пришли в полный восторг. После того как мной и лордом Лэнгборном были выработаны основные пункты соглашения, майор произнес шутливую речь и с шиком подмахнул бумагу за Роупера. Мои подопечные любят подурачиться, чтобы снять дневное напряжение. – Он с раздражением выдохнул, и на раскрывшейся ладони мелькнули четки. – К сожалению, доктор, по настоянию Патрика и его друга-грубияна, я вынужден был дискредитировать майора Коркорана в глазах моих клиентов до такой степени, что все их расположение к нему исчезло. Это, конечно, не по-христиански, сэр. Я, как и отец Лукан, сожалею о том, что опустился до лжесвидетельства.
– Погано… – пожаловался Лукан. – Ведь правда, неэтично?
– Будьте добры, Майкл, что такого ваши клиенты узнали о майоре Коркоране, что могло нанести ущерб его репутации?
Лицо Апостола вытянулось, как у цыпленка. Жилы на шее вздулись.
– Сэр, я не отвечаю за то, что мои клиенты могли узнать из других источников. Что же касается моего… – Он так и не смог подобрать нужного слова. – Я посоветовал, как их юридический консультант, сославшись на некоторые мнимые факты биографии майора, исключить его кандидатуру из списка надежных деловых партнеров.
