Приведенные цитаты взяты из книги, которую можно назвать ключом к их кредо. Это «Сефер хасидим» – написанная на иврите компиляция трудов раввинов из семьи Калонимос XII и XIII веков, особенно Самуила бен Калонимоса Благочестивого и его сына Иегуды бен Самуила Благочестивого. Книга была предназначена для исправления заблудших братьев и для обучения их тому, что значит быть настоящим евреем. В ней сказано:
Эта книга называется «Книга благочестивых». Это восхитительное и сладостное сочинение, написанное для пользы богобоязненных людей. Многие люди искренне любят своего Создателя и желают исполнять Его волю <…> но не имеют понимания, не знают, что надлежит делать и чего избегать <…> как исполнять волю Создателя. По этой причине была написана эта книга: чтобы все, кто боится Бога и кто искренне возвращается к своему Творцу, могли увидеть и понять, что они должны делать и чего им следует избегать.
Самый первый известный экземпляр книги – рукопись, обнаруженная в Парме, представляет собой хаотичный, довольно неорганизованно составленный сборник, в котором видны следы соединения различных коротких текстов, каждый из которых, в свою очередь, представляет собой собрание коротких отрывков. По словам одного из последних переводчиков книги Авраама Финкеля, «поучения и рассказы о происшествиях организованы произвольно и не следуют какому-либо плану. Часто в одном абзаце говорится о нескольких не связанных друг с другом вещах». В результате получился не столько кодекс этических и религиозных правил и даже не сборник философских или мистических идей, а пестрый ковер, изображающий еврейскую жизнь во всей ее многоликости и многообразии.
Но даже «Сефер хасидим», не отражающая средневековую идишскую жизнь на восточных рубежах Европы во всей полноте, содержит несколько мимолетных и трогательных образов действительности тогдашнего славянского мира, а также позволяет представить себе трудности, которые испытывали проповедники, стремившиеся вернуть отбившихся от ортодоксальной еврейской семьи братьев и сестер. Эти проповедники видели многих, чье еврейство было более чем номинальным, ничего не знавших о Торе и о Законе, но общины которых тем не менее процветали. Ортодоксальное религиозное учение всегда настаивало на приверженности к слову Бога и считало, что отклонения от Закона чреваты карами не только на том, но и на этом свете. Для «благочестивых» успешность общины была доказательством того, что добрые намерения важнее, чем законнический педантизм:
Если бы были евреи, которые не знают Торы, но наслаждаются миром и процветанием, верь, что нет среди них знатока Торы, который мог бы упрекнуть их, а если он и есть, то он не будет их порицать. Значит, они нарушают законы непреднамеренно, а случайный грех не есть то же, что преднамеренный.
Любовь побеждает все, даже грех (мысль почти христианская):
Может быть, они благожелательны и щедры и питают любовь и преданность друг к другу.
Пусть даже называющие себя евреями часто не знают святого языка:
Если богобоязненные люди, не понимающие древнееврейского языка, спрашивают, как они должны молиться, скажи им, чтобы они произносили молитвы на том языке, который они понимают.
Если лидеры общин не были хорошо знакомы с содержанием молитвенника, им рекомендовалось повторять молитвы:
Хазан [кантор] должен часто практиковаться, чтобы произносить молитвы бегло.
Здесь, на востоке, некоторые исполняли функции раввинов, не будучи утвержденными, при этом являясь далеко не квалифицированными:
Если ты знаешь кого-либо из раввинов, кто не является богобоязненным человеком, ты должен адресовать свои вопросы только к праведным.
Некоторые аспекты человеческой природы никогда не изменяются, несмотря на большую разницу в ментальности тогдашнего и нынешнего времени, несмотря на столетия радикальных изменений положений, верований и надежд:
Есть <…> занятия, заставляющие человека попусту терять время, которое можно посвятить изучению Торы: <…> игры с детьми, ухаживание за женщинами, времяпровождение с друзьями, забавы и праздная болтовня.
Здесь, в дикости европейского востока, мужчина был мужчиной – как американский ковбой XIX века:
На уме у мужчины днем и ночью две вещи: женщины и деньги. За них он отдает свою жизнь.
Если читать между строк, становится очевидным, что еврейские общины разделяли со своими нееврейскими соотечественниками много таких верований, которые строгие ортодоксы считали языческими суевериями и пытались подавить. Но и здесь «благочестивые» старались проявлять терпимость и приспособляемость, советуя:
Хотя и не следует верить предрассудкам, лучше быть осторожным с ними.
Действительно, одна из сентенций «Сефер хасидим» предупреждает читателя:
Не будь скептиком и не говори: «Это не уроки благочестия, здесь есть суеверия». Эта книга называется Книгой благочестивых, и ее содержание соответствует ее названию.
Поучения из «Хасидей ашкеназ» – это не просто исторические курьезы. Они сохраняли большое влияние во все последующие столетия, несмотря на многие перемены, как социальные, так и политические, которые произошли в еврейской жизни в Восточной Европе, не говоря уже о тревогах, пережить которых евреям еще предстояло. В последующие времена польские и литовские евреи, говорившие на идише, с гордостью говорили, что они происходят от «благочестивых Германии».
Даже если смысл поучений «Книги благочестивых» не был понятен, им слепо следовали на протяжении столетий. Например, в ней содержится положение, что «мужчина не должен жениться на женщине, которую зовут так же, как его мать», но почему, не объясняется. Более чем через шестьсот лет плотник Мордехай Гибиртиг из Кракова (1877–1942), возможно крупнейший из всех новейших идишских бардов, написал трогательную песню, героиня которой, девушка по имени Соре, жалуется, что после нескольких отвергнутых женихов, которых приводил сват, наконец нашелся молодой человек, заслуживший ее одобрение, однако —
Сват приводит мне жениха,
Лучшего, чем другие,
Его зовут Владек, но есть одна проблема —
Мать Владека тоже зовут Соре,
Совсем так, как и меня, его невесту,
И она не захочет, чтобы я стала ее невесткой
[113]
.
Неудивительно, что миссионерские усилия по возвращению заблудших евреев к Торе затронули мир христиан и язычников и что иудаизм привлекал прозелитов среди славян. Принадлежавшие евреям рабы (до тех пор, пока рабство дозволялось государственными законами
[114]
) переходили в иудаизм по понятной причине: за это они получали свободу. Но было много и тех, кто считал, что духовное богатство евреев, так же как и их успехи, предлагает больше возможностей, чем их собственный христианский стиль жизни. «Сефер хасидим» свидетельствует, что обращение в иудаизм было далеко не редким явлением, подчеркивая, что обращенные должны быть приняты полностью («Тора требует от нас любить обращенных и избегать причинить им обиду деньгами или словом). Происхождение никогда не должно быть обращено против прозелитов:
