– Тутти-фрутти дель’орто, синьора.
Моя благоверная, округлив глаза, с ужасом смотрела на гигантскую миску с дарами полей и огородов, более напоминающую тазик, нежели тарелку. «Н-да, корректнее надо было ставить условия задачи… пардон, выбирать блюда» – я только сейчас вспомнил, что на интерактивном стенде возле картинки с овощным салатом имелись четыре дополнительные иконки: junior, standard, medium и large. Мы, естественно, ткнули в последнюю, ибо, «раз лишних денег платить не надо, лучше брать больше». Вот только насколько больше, я тогда и представить не мог. Но теперь делать нечего, придется помочь жене – в одиночку она вряд ли сумеет «уничтожить» всю эту гору заправленных соусом овощей.
– Бон аппетито, синьора, – ухмыльнулся официант и выставил на стол еще одну тарелку, доверху заполненную фруктами и пирожными. – Ун пикколо десерт.
– Ди ке си тратта? – тут же спохватилась Жанна, указывая на новое блюдо, намекая, что мы его не заказывали. – Куесто ке коза? Нон аббиамо ординато куесто пьятто
[22]
.
– Иль доно ди уно дитта, синьора, – пояснил подавальщик. – Си тратта ди ун регало да презентаре. Гратис, синьора, гратис
[23]
.
На сей раз даже я понял, что он сказал («Халява, сэр. Подарок от фирмы»). Сказал и, чуть наклонив голову, многозначительно добавил:
– Cambiando rimani te stessa. Nel dubbio non lo fare
[24]
!
«Синьора» внимательно посмотрела на «официанта»:
– A questo mondo nulla accade per caso
[25]
?
– Si. Non accontentarti dell’orizzonte… cerca l’infinito. L’amore uccide lentamente, – ответил тот, махнув рукой в мою сторону. – Anche quando hai tute le carte in mano, la vita inaspettatamente può cominciare a giocare a scacchi
[26]
.
А еще через секунду он перекинул через плечо белоснежную, похожую на полотенце салфетку и, коротко кивнув, быстрым шагом удалился в сторону кухни. Подмигнув на прощание нам обоим:
– Э буона нотте, синьоре. Буона нотте.
– Грацие, игреджо, – крикнула ему вслед Жанна, затем повернулась ко мне с весьма озадаченным видом и…
– Что это было? – произнесли мы одновременно.
Ответил нам сидящий за соседним столиком Иван Семёнович:
– Они нас частенько путают с чипольянцами. Такие же, видать, шумные…
Покосившись на закусальца, я вновь перевел взгляд на жену. Кажется, мы с ней думали об одном и том же. Поманив меня пальцем, Жанна перегнулась через стол и прошептала на ухо:
– Он сказал «Делай что должно, и будь что будет».
Я уселся обратно. Покачал головой. Почесал в затылке.
«Да уж. Федька Синицын всегда любил афоризмы. Это я точно помню. Так же, как и его хитрую рязанскую морду».
Пан Костенко тем временем продолжал развивать мысль о схожести характера русслийцев и чипольянцев:
– Так вот. Даже в сказках у нас много чего общего есть. Вот возьмем, к примеру, буратинку-пиноккио. Взял папа Карло чурбачок, вырезал сыночка, и всё – дальше трава не расти. И у нас то же самое – Колобок или там глиняный Ванька. Ушли из дома и давай бузить напропалую. А? Андрюха?
– Угум, – промычал я с набитым ртом.
– Во! А я о чем говорю. Всё то же самое. Ну разве что результаты разные – Буратино обратно вернулся, да еще и с прибытком, а Колобка слопали. И, кстати, интересно, что было бы, ежели папа Карло не столяром оказался, а, скажем, слесарем?
Закусалец весело расхохотался, изображая ножом и вилкой, как, по его мнению, сложилась бы судьба уже не деревянного – железного человечка, а, отсмеявшись, пояснил:
– Думаю, «терминатор» в нашем мире появился б гораздо раньше.
Я в ответ лишь вежливо покивал, не переставая работать челюстями.
В принципе, «легенда о терминаторе» была мне знакома. В общих чертах – эту сказочку, в основном, мериндосы с глиничанами своим детишкам на ночь рассказывают. Тем не менее, факт есть факт, и потому на древе своих подозрений я оставил еще одну глубокую зарубку. «Да уж, хитер ты, Иван Семёнович. Однако и мы не лаптем щи хлебаем. Посмотрим теперь, чья возьмет».
Почувствовав, что разговор не клеится, «пан Костенко» на время умолк, а затем потихоньку переключился на Виолетту Матвеевну. О чем они там шептались последующие пять минут, я не слышал. Впрочем, не слишком-то и прислушивался, поскольку был занят тем, что думал и размышлял, как бы получше прищучить «пана шпиона». Так прищучить, чтобы не отвертелся.
«Что ж, вопрос, конечно, интересный. А вот что касается тылов…»
За тылы я теперь был абсолютно спокоен. Римма с Пашей – в баре, в ресторане – шифрующийся под «разносчика пиццы» Федька Синицын… Не удивлюсь, если в местной тусовке вдруг сам Пётр Сергеевич объявится – вроде как мимо пробегал. Случайно конечно. Типа: «Чего изволите, господин хороший? Шевелюру нарастить или просто усы с бородкой а ля мачо приклеить?» Веселуха, ничего не скажешь… Хотя… Нет, товарищ подполковник в роли модного визажиста – это всё-таки перебор. Во всех смыслах. Нечего ему тут делать. Пока…
Глава 35. Ужин при свечах
С рыбой и пельменями я управился достаточно быстро – недаром, выходит, аппетит нагуливал, ел так, что аж за ушами трещало. А вот Жанна, напротив, довольно прохладно отнеслась к процессу поглощения пищи. Впрочем, оно и понятно – салат не жаркое, и даже его количество в качество вряд ли когда перейдет, сколько себя ни убеждай в обратном.
Короче, за то время, что я потратил на ужин, женушка моя, дай бог, лишь на четверть уменьшила содержимое своей супермиски. Да и то для нее это оказалось сродни подвигу – после пяти минут ковыряния вилкой в салате она могла только вздыхать да глядеть с тоской на мои «вылизанные» подчистую тарелки.
Не помочь любимой супруге я, конечно, не мог. И потому, отодвинув в сторону солонки, свечки и прочую хренотень, отнял у нее салатницу, подтянул посуду к себе и взялся за дело. Которое, как известно, боится мастера.
Мастером, как выяснилось, я оказался отменным – с овощами разобрался так же просто, как и с пельменями, оставив на «поле боя» лишь пустой, вычищенный до зеркального блеска фарфоровый «тазик», мыть который – одно удовольствие. Жанна же, пока я боролся с салатом, старательно боролась с иными соблазнами. Ее искушал халявный десерт, выставленный на стол хитромудрым «официантом» Синицыным. Что, я вам честно скажу, испытание весьма и весьма серьезное. По крайней мере, для меня. Ну а для блюдущей фигуру Жанны тем более – она то протягивала руку к тарелке с пирожными и фруктами, то отдергивала, то протягивала, то отдергивала, то протя… Увы, искушение оказалось сильнее.
