– На скандал нарываются, – продолжил комментировать ситуацию «закусалец». – Веселятся-то ребятки совсем не по-детски.
– Это точно, – подтвердил я, с интересом рассматривая всех четверых.
«Веселящиеся ребятки» тем временем перешли к следующему этапу дуракаваляния. То бишь к «вокалу».
К нам на точку звонит президент:
«Расхреначить чужой континент!»
Нам слова не нужны, нам лишь цели важны,
Начинается слив компонент…
Пели они громко. А еще жутко фальшивили. Но, в принципе, всё это было не так уж и важно – главное, что номер свой они отрабатывали с душой, да и песенка была мне знакомая. Известная еще по службе в САЛБО. Правда, в нашей роте ее пели немного иначе. Что-то вроде:
На КП раздается звонок:
«Здесь Верховный, послушай, сынок…»
Но, все равно, суть одна, и мотив тот же самый. А что слова другие, так ведь, сами понимаете, многое с годами меняется, за всем не уследишь. Да и места службы у всех у нас разные. Ну, то есть почти разные…
Распечатав большую бутыль,
Лейтенант поджигает фитиль,
Бак течет – скоро взлет, все одно попадет,
Хоть до цели три тысячи миль.
«Хм, а вот тут, помнится, мы пели по-другому. Не «скоро взлет», а «не е… э-э… ну да, всё понятно – при дамах поручик выражался исключительно многоточиями… Впрочем, ладно, что там дальше у нас?»
Не беда.
Ерунда,
Что немного промахнулись, как всегда.
Как сказал президент, это не прецедент,
Это просто рабочий момент.
«О-о! А это совсем не так… Черт, а как же у нас было?… Ага, вспомнил».
Долетит до врагов «Сатана»,
Не оставив от них ни хрена.
Нам ответный удар, что с утра перегар.
Спи спокойно, родная страна…
[27]
…Увы, дослушать эту «песнь» до конца мне так и не удалось. Не потому что не захотел, а потому что у кого-то из «отдыхающих» в баре инопланетников лопнуло терпение, и они обратились не то к бармену, не то к кому-то из администрации с требованием «немедленно прекратить это безобразие». Ну а те, что тоже понятно, не отреагировать на сигнал общественности не смогли и быстренько подрядили на усмирение распевающих песни русслийцев одну из официанток. Какую? Хм, я думаю, вы уже догадались. Всё ту же самую. Ту, что успела и в предыдущей драке отметиться, послужив, в некотором роде, «зачинщицей», и пьяного Петруху мордой по столу повозить, и нас с Джонни… впрочем, нет, нам с Джонни пока везло – нам она пока только кофе организовала. Однако, кто знает, может, и в нашем случае дело до мордобоя дойдет, тут ведь заранее не угадаешь – что получится, то получится.
С вокальным трио и их аккомпаниатором у Риммы всё получилось – серьезного сопротивления подвыпившие бузотеры оказать не смогли и потому уже через десять секунд были полностью деморализованы и повержены. В психологическом, естественно, плане. Короче, складывалось ощущение, что Римма Юрьевна тут вышибалой подрабатывает на полставки – уж больно ловко она всех четверых мужиков «оприходовала».
Уже знакомый мне Пётр-Павел мирно убрел в свой угол, к столу, заставленному стаканами. Двое других, еще более узнаваемые Борис и Глеб Свиридовы, пошатываясь и поддерживая друг друга, прошествовали на выход. Ни разу при этом не посмотрев в мою сторону – второй плюс товарищу подполковнику (или уже третий, не помню).
Что же касается четвертого участника самодеятельности… четвертый участник остался на «сцене», за роялем. Поскольку и впрямь оказался неплохим пианистом и теперь тихо-мирно перебирал клавиши, исполняя то ли элегию, то ли рапсодию, то ли просто никому не известное «хрен знает что», искупая искусной игрой грех гордыни, пьянства и чревоугодия.
Именно этим обстоятельством я был удивлен больше всего. Ну никак я не мог предположить, что майор Бойко умеет не только батальоном командовать, но и на фортепиано играет вполне прилично. На высоком, можно даже сказать, профессиональном уровне.
Глава 38. Маленький экскурс в историю
– Да, интересная… песенка, – чуть покривившись, произнес Джон «Семёнович», когда всё более-менее успокоилось. – А ты знаешь, Андрей, что у нас и в Мериндосии ее тоже поют?
– У вас? – удивился я.
– У нас, – подтвердил глиничанин. – Тот же мотив, только слова другие. Но смысл похож. Вот послушай.
Он откинулся на спинку дивана и довольно сносно пропел:
Though there’s one motor gone
We can still carry on,
Comin’ in on a wing and a prayer.
А потом «литературно» перевел на русслийский:
Бак пробит, хвост горит,
И машина летит
На честном слове и на одном крыле
[28]
.
– Где-то примерно так, хотя за аутентичность перевода я не ручаюсь, – добавил он в конце, смущенно пожав плечами.
– Хм, не знал. Думал, что это чисто наше… изобретение.
– Обычное дело, – усмехнулся «закусалец». – Источник любого сюжета теряется в глубине веков, и лишь одному богу известно… А, кстати, ты историческими науками интересуешься?
– Н-у-у, в школе учил, – протянул я, не понимая пока, куда клонит мой оппонент.
– В школе! Ха! А тебя никогда не смущал тот факт, что вся наша общегалактическая, так сказать, история ограничивается лишь тысячей лет плюс-минус хрен да маленько?
– Так там вроде катастрофа какая-то произошла, и все ранние источники стали недоступны для исследований, – пожал я плечами.
– Но ты же ученый, Эндрю, – опять усмехнулся «пан Костенко». – Неужели у тебя никогда не возникали сомнения по этому поводу? Ведь не могло же всё, абсолютно всё, исчезнуть одномоментно.
– Не знаю, Семёныч, куда ты клонишь, но… катастрофа произошла на Земле, а мы тогда уже дальний космос осваивали. Сам понимаешь, интересы были другие, не до раскопок, а потом там вроде какие-то тектонические сдвиги пошли, насколько я помню.
Джонни укоризненно покачал головой, взял в руки фужер с латте, внимательно его осмотрел, а затем, поставив кофе обратно на стол, веско проговорил:
– Вот теперь я точно уверен, что на разведку ты не работаешь.
– С чего бы это? – неожиданно обиделся я. – А вдруг всё же работаю?
– Да у тебя всё на лице написано, – рассмеялся глиничанин. – Ничего ты о катастрофе не знаешь, а ведь любой ваш агент, впрочем, так же как и наш, имеет представление о тех событиях. Пусть в общих чертах, но имеет.
