– Она не мнимая. – Я упрямо качнул головой, но решил не сотрясать понапрасну воздух и махнул рукой в сторону дома. – Идем, сам увидишь.
Для того чтобы отыскать шкатулки с вендского «кита», мне пришлось перерыть все четыре рюкзака. Ну не помнил я, в какой из них переложил свою добычу. Вообще не помнил. Пришлось вытаскивать весь свой скарб и рыться в многочисленных свертках и пакетах. Но нашел… куда б оно делось-то, с подводной лодки?
Край смотрел на юного Чернова и диву давался. И куда только подевались его вечная самоуверенность и мальчишеское бахвальство? Словно и не было никогда в природе юнца-отшельника, осторожного и хитроумного, но гордого, умудрившегося прожить больше года в одиночку на китовом кладбище и при этом не только избежать участи многих беспризорников Меллинга, но и устроиться на свалке с комфортом, зачастую недоступным даже жителям Фабрички.
Сейчас перед Краем был мальчишка, рослый и крепкий не по годам, да… но ребенок! Вот, суетится, перекладывает какие-то свертки с места на место, совсем по-детски злится на себя и не желающие находиться вещи… И куда только подевалась его самоуверенность… впрочем, этот вопрос Край себе уже задавал. Только что.
Стоя на пороге бывшей спальни дочери, Бронов внимательно следил за движениями своего подопечного. Тот хлопнул себя ладонью по лбу и вытащил из кучи самых разнообразных вещей, вываленных прямо на кровать, объемистый сверток из грубой желтой бумаги, перетянутый крепким шпагатом.
Запыхтел, пытаясь развязать тугие узлы, чертыхнулся и, плюнув на все, не глядя, привычным жестом выхватил из-за спины длинный нож. Короткий взмах, и отточенное до бритвенной остроты лезвие с легкостью рассекло шпагат.
Однако… Край сам настоял, чтобы вычищенную одежду Рика положили на стул рядом с его кроватью, обязательно водрузив сверху нож и пистолет, чтобы паренек, очнувшись в незнакомом помещении, не запаниковал… Но вот о том, что Рик, спустившись на завтрак, не забудет нацепить этот арсенал, Край как-то не подумал. Кстати, вот и ответ, почему он надел рубашку поверх комбинезона, пистолетную сбрую спрятал. Куртка-то в гардеробной осталась. М-да, с этими привычками придется что-то делать. Новгород не Меллинг, поножовщины и перестрелки здесь не одобряются.
Бронов только-только нащупал кончик возможной проблемы, но задуматься над ней ему не позволил Рик. С громким хрустом и шелестом он развернул оберточную бумагу и, покрутив головой, принялся выставлять содержимое свертка на тумбочке рядом с кроватью.
Заинтригованный Край подался вперед, Рик оглянулся на него и, выставив последний предмет, отошел в сторонку. Край взглянул на стоящие ровным рядком четыре шкатулки, испещренные рунными цепочками, и перевел непонимающий взгляд на мальчика.
– Что это? – Он ткнул чубуком потухшей трубки в сторону лакированных коробочек.
– То, из-за чего весь Меллинг целый месяц на ушах стоял, – со вздохом признался Рик.
Край нахмурился, уставившись на паренька. Не понял.
Очевидно, это самое непонимание было написано на его лице очень крупными буквами, потому что Рик, недовольно кривясь, без всяких просьб пустился в объяснения:
– Взрыв на свалке и последовавший за ним аврал у гарнизонных помнишь? Ну когда еще у Гросса обнаружились прикормленные стаи трюмных крыс на кладбище?
– Помню, конечно, – медленно произнес Край, начиная догадываться, что именно хочет сказать ему Рик. – Тогда еще всех несунов трясли как грушу, словно искали что-то. Подожди, ты хочешь сказать, вот это и есть то, из-за чего город целый месяц лихорадило?!
– Да, – понуро кивнул Рик. – Я их в старом вендском «ките» нашел… заминированными.
– Чертову бабушку на три клюза вперехлест и… на… пьяного осьминога в… и вымбовкой утрамбовать… да… по… через… от… и плевать, что не влезает! – Других слов у Края не нашлось.
Глава 9
Ищут пожарные, ищет милиция
Я заслушался… Десять минут мата и ни одного повтора. Край витийствовал! Такого образчика разговорного жанра я не слышал никогда до этого и вряд ли услышу впредь. Честное слово. А вот когда пыл дядьки Края иссяк, я услышал нечто, заставившее меня насторожиться. Очередная обмолвка?
– Полгода впустую, – пробормотал Бронов и повторил: – Полгода, а тут вот оно… на блюдечке с голубой каемочкой…
– Дядька Край… – осторожно позвал я ушедшего в свои мысли отставного флотского старшину. Тот перевел на меня невидящий взгляд и, осознав, что сказал, тяжело вздохнул:
– Да, Рик.
– Я так понимаю, ты знаешь, что это такое? – ткнув в сторону темных шкатулок пальцем, спросил я.
– Не совсем, – покачал головой он и, встрепенувшись, окинул меня долгим, изучающим взглядом. Но почти тут же усмехнулся: – Что, сгораешь от любопытства, а?
– Есть немного, – согласился я, с усилием задвинув эмоции в дальний угол сознания. – Расскажешь?
– Куда ж я денусь, – развел руками Край и, резко посерьезнев, добавил: – Шила в мешке все равно не утаишь. Да и негоже тайны разводить среди близких-то. Согласен?
– Угу, – кивнул я. Любопытство, вечный мой бич, подняло голову и заинтересованно повело несуществующим носом.
Бронов понимающе улыбнулся и, хлопнув меня ладонью по плечу, указал на дверь.
– Что ж, тогда предлагаю спуститься в столовую, выпить чаю. Заодно и расскажу свою историю.
Край завел свой рассказ издалека и лишь после того, как убедился, что кухарка действительно ушла на прогулку, а не сидит под дверью на кухне, подслушивая нас. И если сперва я искренне недоумевал, к чему мой собеседник развел такую секретность, то потом…
А начал Бронов ни много ни мало с «приземления» Венда. Около тридцати лет назад страна входила в список так называемых «держав Пятого океана», то есть имела не только собственный воздушный флот, но и обладала парой парящих городов. Не бог весть что по сравнению с иными странами, чей статус подтверждался пятью-шестью, а то и десятком летающих над облаками махин, но тем не менее. Наличие этих самых городов автоматом вводило Венд в круг сильнейших стран Европы.
Край не особо распространялся, что именно послужило причиной конфликта, но, как бы то ни было, Венд оказался втянут в войну с западным соседом, моментально подавившим своими линкорами даже намеки на сопротивление со стороны Зверина, как звался первый парящий город, а когда в обычных земных городах Венда начал высаживаться германский десант в результате крупномасштабной диверсии, и второй парящий город – Любеч был посажен на грунт, что автоматически перевело «игру» на совершенно другой уровень. Ведь одно дело – противостояние номинально равных противников, и совершенно другое – оккупация территории заведомо слабейшего государства. Но тут Новгородская республика Русской конфедерации заявила, что считает своим долгом помочь братскому народу в его борьбе за независимость, и десанты прекратились. Как бы германский император ни хотел увеличить территорию собственной страны, влезать ради этого в свару с сильнейшим государством Русской конфедерации он не собирался. Ищите дураков.
