В общем, благодаря полутора годам, проведенным на верфи, что и как расположено на дирижаблях я знал неплохо. Да-да, воспоминания неопровержимо доказали, что мне не одиннадцать лет, как я поначалу решил, а двенадцать. Просто телосложение такое… субтильное.
Но именно благодаря своей миниатюрности я получил представление об устройстве дирижаблей, и в том числе знание, где следует искать, скажем так, неучтенные объемы. Ну да, контрабанда на каботажниках обычное дело. Подрабатывают ею все, от трюмных до капитанов. И знание их тайников и нычек очень помогло мне, когда я обосновался на китовом кладбище. Правда, если на верфи я – Рик имел дело с каботажниками – небольшими дирижаблями, совершающими недолгие полеты от одного наземного города до другого, то «киты»… это уже совсем другое дело. Огромные суда, путешествующие по всему миру на очень больших высотах, от одного парящего города до другого, связывающие их между собой и… с землей.
Да, информация о парящих городах, воспринимавшаяся прежним Риком как нечто обыденное, хотя и ни разу не виденное, меня откровенно потрясла. Я с трудом мог себе представить многокилометровые диски, укрытые ажурными прозрачными полусферами, летающие где-то над облаками. От одной мысли о количестве энергии, требуемой для поддержания этих махин в воздухе, у меня волосы на затылке встали дыбом. Но не верить в существование таких городов оснований не было…
Первый выход в Меллинг я смог совершить, только когда пираты убрались прочь, удирая от появившегося в небе военного линкора. А до того не рисковал забираться дальше колонки с водой на окраине. Аккурат рядом с чьим-то огородом, где можно было разжиться картошкой.
Пробираясь по пустым улицам кое-где дымящегося города, я не мог отделаться от ощущения, что Меллинг затих, будто не в силах поверить в окончание только что творившегося на его улицах кошмара. Обходя по широкой дуге валяющиеся на дороге трупы и шарахаясь от каждого шороха, я добрался до уже остывшего пепелища на месте моего дома и застыл в сотне метров от него.
Только четверть часа спустя я смог убедить себя подойти ближе. Под ногами захрустели угли и обгоревший мусор, а в нос шибанул запах гари… От дома не осталось ничего. Его буквально разметало взрывом. Побродив по пепелищу и убедившись, что здесь ничего и никого нет, хотел было уже развернуться и отправиться на поиски съестного, когда до меня дошло, что я стою на обгоревших, но нигде не проломленных досках пола. А это значит, что подвал мог уцелеть.
Кое-как задвинув поганое настроение на задворки сознания, я поплевал на ладони и принялся за дело. С трудом освободив от мусора участок, где, по моим расчетам, должен был находиться люк в подпол, обдирая руки и ломая ногти, я попытался поднять тяжелую крышку и чуть не взвыл от бессильной злости на собственное тщедушное тело… а в следующий миг люк скрипнул и открылся, словно подброшенный неведомой силой. По лицу мазнуло воздушным потоком, и я горько усмехнулся. Вот-вот… забыл, дурак, о Воздухе. Ну ничего, будет мне урок. В подтверждение того, что больше не забуду о своих невеликих силах, знакомым по тому миру, усилием сформировал тонкую струйку холодной чистой воды и с удовольствием напился.
Спустившись вниз по покосившейся лесенке, попутно прикрыв за собой люк, я привычным движением снял с крюка керосиновую лампу, пошарил по дырявым карманам замызганных штанов и со злостью хлопнул себя ладонью по лбу. Нет, память Рика меня явно подводит. Точнее, долгое отсутствие привычки использовать стихии.
Разогретый воздушный поток, тонкий словно игла, воспламенил фитиль лампы, и по стенам заметались беспокойные тени. Но вот пламя выровнялось, и я смог рассмотреть подвал моего бывшего дома во всех подробностях. Он почти не пострадал от прогремевшего над ним взрыва. Разве что несколько банок с соленьями разбились, попадав с полок, да рухнула гора всякого хлама, которую отец уже год как обещал матери разобрать…
Втянув носом воздух, стараясь удержаться от слез, я чуть постоял на месте и двинулся в глубь подвала. Да уж, пошутил тот голос… «Родня гнобить не будет»… Ур-род!
Воздух рванул от меня во все стороны, и я лишь огромным усилием воли смог удержать стихию, кажется готовую разнести все и вся вокруг. Нет… так дело не пойдет. Надо вплотную заняться своими возможностями, а то черт знает что получается… Но с этим потом. Пока нужно определиться с тем, что здесь имеется, потом понять, где и как жить дальше, а уж там…
Одно радует, от голода в ближайшие месяцы я не помру. Тут одних консервов года на три… Помню я их, в летный паек входят. Сколько мы их с батей из матросских нычек вынесли, у-у! На списанных военных дирижаблях каботажных серий, что на нашей верфи переделывали в грузовики… и каперы, кажется, в каждом втором тайнике пара банок тушенки да найдется. Поневоле задумаешься о том, что на флоте личный состав голодом морят.
От идеи поселиться в подвале собственного дома меня удержали звуки выстрелов, донесшиеся с улицы. Аккуратно приподняв крышку люка, я выглянул в получившуюся узкую щель и охнул. У двери почти не пострадавшего дома через дорогу валялся человек в форме полицейского, а спрятавшиеся за перевернутую телегу посреди улицы двое его коллег палили из пороховых револьверов в дверной проем. Неужто каперы кого-то из своих здесь забыли?!
Но тут один из полицейских подал голос… и я понял, что оставаться в Меллинге мне не хочется. Совсем.
– Край! Лучше выходи сам! Все равно ведь и тебя и дочку твою вытащим. Выходи, глядишь, живым останешься.
– …! Я тебе… и в… и на…!!! – Голос дядьки Края, отставного флотского старшины, я знал хорошо. А вот то, что вечно усмехающийся, веселый сосед может быть таким злым, стало для меня откровением. – Дочку тебе мою? А вот этого не хочешь?
Из дверного проема вылетело что-то темное, округлое. А потом грохнул взрыв, и я, не удержавшись на шаткой лестнице, скатился на пол подвала.
Глава 2
Рик, который живет…
М-да, если уж полиция сорвалась с резьбы и начинает терроризировать город, который должна была охранять, значит, дело плохо.
Как оказалось в дальнейшем, я был прав. Гарнизон, высаженный в Меллинге линкором, не имел никакого отношения к вендскому флоту. Если быть точным, город оказался под властью германского императора. Я вспомнил, какую территорию занимал рейх в том мире, и не удержался от ухмылки. Здесь он втрое меньше, и это без учета колоний. Но «империя», чтоб ее…
И этому гарнизону не было никакого дела до выживших горожан. Нет, они никого не притесняли, но и жалоб не принимали. В результате вскоре народ побежал. И первыми сбежали бывшие власти, разумеется… Тем более что на чугунке, как зовется здесь железная дорога, кто-то словно открыл клапан, и в Меллинг хлынули отбросы всех мастей, большей частью из все той же Германской империи. Это было последней каплей.
Я бы тоже куда-нибудь сбежал. Но куда?! Куда деваться двенадцатилетнему пацану без документов и с коробкой вендских гривен, найденной в отцовом тайнике в подполе? Да меня пристрелят по дороге, и никакой Воздух не поможет! Про любимые руны вообще не заикаюсь.
