А что, если настоящей целью той вылазки было спасение именно вот этого юнца, а вовсе не Мирона Завидича? Тогда становится абсолютно понятным решение «заказчика» спрятать Кирилла на «Фениксе». С его-то закрытой судовой ролью, вполне адекватный ход. Стоп!
Это не его дело. Бывший капитан фрегата «Стремительный» Русского военно-воздушного флота, а теперь второй помощник капитана транспортника «Феникс» Вольного Новгородского флота не имел никакого желания лезть в дела «заказчика». Секретов и тайн Святослав и на военной службе «наелся» до отвала. До сих пор временами брюхо пучит… в смысле раненное осколком плечо побаливает… Так и ноет, зараза, к перемене погоды.
– Одних денег для того, чтобы стать хорошим капитаном, мало. Да и книжные премудрости в этом деле не всегда хорошая подмога, – медленно проговорил Ветров, всматриваясь в лицо Кирилла. А ведь действительно мечтает. О небе, о капитанстве, о собственном корабле… Р-романтик. – Нужна практика, в том числе и в управлении кораблем… или хотя бы шлюпом.
– Понимаю. Именно поэтому я к вам в подопечные и напросился, – кивнул юнец.
Святослав втянул носом воздух, сжал зубы и принялся мысленно считать до десяти. Уел малец! Чуть помолчав, Ветров хмыкнул.
– Что ж, я тебя понял. – Окинув долгим взглядом стоящего перед ним навытяжку юнца, он неожиданно усмехнулся. – Хочешь научиться судовождению? Я возьмусь тебя учить. При одном условии. Никаких жалоб, вкалывать будешь как проклятый. Ясно?
– Ага, – широко улыбнулся тот.
Эта беседа с Ветровым стала очередной поворотной точкой в моей жизни на «Фениксе». Первым делом изменились занятия в артефактной мастерской. Сначала уменьшилось время моей работы, а потом Водопьянов с мастерами, ранее скидывавшие на меня простейший ремонт всякой мелочовки, стали подсовывать для изучения – и починки, разумеется, – куда более интересные вещи. Например, запасную прицельную систему, давным-давно вышедшую из строя, но сохраненную боцманом, как говорится, на всякий пожарный. Изменилась и работа на огневой палубе у Ивана, называть которого Полуквартой рисковали лишь за глаза, поскольку палубному старшине такое напоминание о его недоквартирмейстерстве откровенно претило, и неосторожный зубоскал запросто мог нарваться на прямой в челюсть от разозленного командира призовой команды.
Нет, я по-прежнему был закреплен за вторым дальномерным постом, который по-хорошему следовало бы называть вторым прицельным, но тренировки и учеба по использованию дальномеров углубились. Прибавилось и вычислений. Зато к исходу третьего месяца моего пребывания на «Фениксе» Иван утверждал, что по подготовке я не уступлю выпускнику ускоренных артиллерийских курсов и что «если этот малец не обделается в первом бою, то из него выйдет толковый канонир». Приятно, что тут скажешь… А если учесть, что и Хельга после выходки с превращением юнца в стюарда забыла о моем существовании… эх, жить, как говорится, хорошо!
Но самое главное, отныне в достопамятном шлюпе я не только занимался навигацкими премудростями у штурманского стола. Ветров, как и обещал, принялся обучать меня судовождению. Пусть на шлюпе, пусть немного, всего пару десятков раз, но я летал, причем сам стоял у штурвала!
Единственное, что Ветров мне еще долго не доверял, так это посадку… Ну, учитывая, что во время наших тренировок «Феникс» не стоял на месте, я бы и сам не рискнул на такой номер. Скорость у дирижабля немаленькая, а шлюп оказался очень резвой штукой, да еще этот ветер… В общем, посадить шлюп на палубные захваты оказалось задачей не из простых… О чем Ветров мне и сообщил. Нет, мы отрабатывали с ним посадку, а как же? Но… по-сухому. То есть сам шлюп в это время находился на палубе, а я стоял у штурвала и имитировал необходимые действия, следуя вводным стоящего рядом наставника. Самым сложным было поймать момент для так называемого сброса купола. Проблема в том, что сбросить его, то есть отдать команду на складывание купола, нужно точно в момент срабатывания выдвинувшихся из корпуса «кита» палубных захватов. Сработаешь чуть раньше, и есть риск провалиться меж захватов, а до земли далеко-о… начнешь сброс чуть позже, и есть риск задеть складываемым куполом верхнюю кромку шлюзовой камеры. Тоже не сахар…
Это уже потом я узнал, что при срабатывании захватов купол шлюпа сворачивается автоматически. Когда Ветров наконец решил, что я могу попробовать провести посадку «вживую». Представьте себе мое удивление, когда после сигнала об успешной сцепке на приборной панели тут же появился огонек сброса купола! Оказывается, таким вот замысловатым способом Ветров учил меня, по его собственному выражению, «уважению и осторожности»… да и умение вручную посадить шлюп дорогого стоит. Двух зайцев одним выстрелом, ага…
Правда, долго сердиться на такой обман я не смог. Не дурак все-таки, догадался, почему второй помощник капитана использовал именно такой подход к обучению. Но, честно сказать, не сразу. Я понял смысл его действий несколько позже, когда Ветров взялся натаскивать меня по основам боевого маневрирования. Вот тогда и дошло…
Надоевший до зубовного скрежета голос Святослава Георгиевича, всегда монотонно оглашавший результат моих неудачных действий во время тренировочных посадок по-сухому – «Падаем» или «Идем на таран», – не изменился ни на йоту и в тот раз, когда во время исполнения очередной фигуры на практическом занятии по боевому маневрированию я не смог удержать шлюп на курсе и нас понесло точно на купол «Феникса». А тут еще и внезапный порыв ветра поспособствовал, добавив скорости.
Увидев приближающуюся на приличной скорости громаду «кита» и услышав равнодушный голос наставника, я даже не успел сообразить, что делаю. Руки сами отработали нужную последовательность, и мгновенно переключившиеся на реверс нагнетатели отшвырнули шлюп от борта «кита». Если бы не вбитый в меня Ветровым на уровне рефлексов принцип в любой аварийной ситуации держаться подальше от препятствий, боюсь, я бы тогда угробил шлюп и нас вместе с ним.
Вот тогда я и зарекся летать, не «прислушиваясь» к Воздуху. А так… все получилось, и неплохо. Как говорит сам Ветров, даже лихачить надо с умом. Святослав Георгиевич вообще оказался большим поклонником просчитанных рисков, и меня, как я понимаю, учит тому же самому.
Глава 9
Не будни и не праздник? А что тогда?
Вообще, с боевым маневрированием получается та еще история… Дело в том, что большая часть любого дирижабля – это купол… Да-да, удивительно, понимаю, но факт. Казалось бы, что может быть проще? Огромная мишень, промазать по которой трудно даже неопытному канониру. Не тут-то было.
Рунескрипты, питающие силовой набор купола и его обшивку, настолько мощны, что их невозможно истощить даже десятком одновременных бортовых залпов. То есть стрелять имеет смысл только по нижним палубам и машинному отделению, которые подобными рунными изысками не обеспечены.
Почему? Потому что, если законопатить ходовую часть под купольную защиту, дирижабль не взлетит. Бронирующий рунескрипт сожрет всю доступную энергию, образовав внутри защищенного объема своеобразный «эфирный вакуум» и оставив тем самым на долю остальных рунескриптов такие крохи энергии, что их не хватит даже на то, чтобы просто стронуть дирижабль с места. Собственно, если бы не эта «мелкая деталь», о проблеме каперов можно было бы забыть. А что? Загнал весь корабль под рунную защиту – и готова летающая крепость. Но увы… Приходится ограничиваться лишь защитой купола, которая одновременно служит и усилением жесткости конструкции. Если бы не эти рунные круги, «вакуумный» купол просто схлопнулся бы, ведь его внутреннее давление на порядки меньше внешнего…
