Ханна облизнула губы и пожала плечами, не желая вступать в разговор. Но Кейт уже теребила шифоновую окантовку ее платья.
– Вчера Наоми повела меня в лучший бутик, и я там купила вот это. – Она показала на смелую подвеску с кристаллом Swarovski, украшавшую ее шею. – Мы хотели, чтобы ты тоже с нами пошла, но ты не отвечала на звонки. – Она обиженно выпятила губу. – Но на следующей неделе мы ведь сходим вместе, да? Видели обалденные джинсы. На тебе они будут смотреться потрясающе!
– Угу, – буркнула Ханна. – Конечно. – Она достала бутылку вина, стоявшую за одним из стульев. К сожалению, бутылка оказалась пустой.
– Вот, допивай мое, – быстро предложила Кейт, отдавая ей свой недопитый бокал. – У меня и так голова гудит от того, что мы выпили еще до вечеринки.
Ханна рассеянно смотрела в бокал Кейт. Красное вино было похоже на кровь. Получится! Сейчас подходящее время. Самой не терпится! Так какого черта весь этот спектакль с дружескими излияниями? Или, может, Ханна ошибается?
И тут ее осенило. Ну конечно. Кейт притворяется ее подругой. Ханна почувствовала себя идиоткой оттого, что не сообразила раньше.
Правила игры в притворную подругу просты. Если Ханна хотела отомстить какой-то девчонке, обидевшей Мону, то делала вид, что они с Моной поссорились, внедрялась в компанию обидчицы и ждала удобного момента, чтобы нанести ей удар в спину. Может быть, Мона рассказала Кейт про такой способ мести, когда стала «Э».
К ним подошел Эрик Кан и уселся на большую подушку, лежащую возле дивана. Он был выше Ноэля и более долговязый, но тоже имел большие карие глаза и улыбался, выставляя напоказ великолепные зубы.
– Привет, Ханна, – поздоровался он. – Что же ты прятала от нас свою милую сестричку?
– Ты так говоришь, как будто она держала меня в чулане, – хихикнула Кейт. Глаза ее заблестели.
– В чулане? – спросил Эрик у Ханны, отчего Кейт засмеялась еще громче.
К Эрику подсели Ноэль с Мейсоном. Майк Монтгомери и его подружка пристроились рядом с Райли и Наоми. Ханна не смогла бы выбраться, даже если бы попыталась – слишком много народу собралось вокруг. Она взглядом поискала Лукаса, но тот исчез.
Эрик, наклонившись к Кейт, поглаживал ее запястье.
– А вы давно знакомы?
Кейт посмотрела на Ханну, размышляя:
– Наверное… года четыре, да? С седьмого класса. Но мы долго не общались. Ханна только однажды навещала меня в Аннаполисе. Думаю, тогда она была слишком крута для меня, приехала с Элисон ДиЛаурентис. Ханна, помнишь, какой у нас был роскошный обед?
Кейт самодовольно ухмыльнулась, глядя на Ханну. Видимо, ее так и подмывало сболтнуть про тайную страсть Ханны к обжорству. У Ханны было такое чувство, что она на «русских горках» и медленно ползет в вагончике на самый верх. Вот-вот он достигнет вершины и рухнет вниз. Ее стошнит… и она опозорится.
Притворяться подругой просто, наверное, наставляла Мона Кейт, словно знала, что однажды той придется жить с Ханной под одной крышей. Выведай у Ханны один маленький секрет. Этого будет достаточно, чтобы навсегда ее уничтожить.
Ханна подумала про записку «Э»: Уничтожь ее, пока она не уничтожила тебя.
– А вам известно, что у Кейт герпес? – брякнула Ханна. Не своим голосом – голосом человека, который был гораздо подлее ее.
Все резко вскинули головы. Изо рта Майка Монтгомери на ковер выплеснулось вино. Эрик Кан быстро выпустил руку Кейт.
– Она сама мне сказала на этой неделе, – продолжала Ханна, ощущая, как некое токсичное злобное чувство пускает метастазы в ее теле. – Заразилась от какого-то парня в Аннаполисе. Желательно, чтобы ты это знал, Эрик, прежде чем попытаешься залезть к ней в трусы.
– Ханна, – в отчаянии прошептала Кейт, став такой же белой, как ее платье. – Ты что?
Ханна победоносно улыбнулась. Ты собиралась точно так поступить со мной, стерва. Ноэль Кан, содрогнувшись, отхлебнул большой глоток вина. Наоми и Райли смущенно переглянулись и встали.
– Это правда? – Майк Монтгомери наморщил нос. – Брр.
– Нет, неправда, – взвизгнула Кейт, обводя всех взглядом. – Ханна все выдумала!
Но ущерб уже был нанесен.
– Фу, – тихо произнес кто-то сзади.
– Валтрекс
[37]
, – кашлянул в руку Джеймс Фрид. Кейт встала. Все отшатнулись от нее, словно боялись, что вирус герпеса перепрыгнет на них.
Кейт бросила на Ханну шокированный взгляд.
– Зачем ты так со мной?
– Сейчас подходящее время, – пробубнила Ханна, повторяя ее слова. – Самой не терпится!
Кейт вытаращилась на нее в недоумении. Потом отступила на несколько шагов, нащупывая дверную ручку. Дверь за ней захлопнулась под мелодичный перезвон висюлек хрустальной люстры.
В конце концов кто-то снова включил музыку.
– Ну и ну, – пробормотала Наоми, бочком подступая к Ханне. – Неудивительно, что ты шарахалась от нее последние два дня.
– Так что за парень наградил ее этой гадостью? – шепотом спросила Райли, мгновенно придвигаясь к Наоми.
– Я чувствовала, есть в ней что-то от прости-господи, – усмехнулась Наоми.
Ханна убрала с глаз прядь волос. Она ожидала ощутить прилив радости, думала, что почувствует себя всесильной, но в душе остался неприятный осадок. То, что сейчас произошло, выглядело… подлостью. Ханна поставила на пол бокал Кейт и направилась к выходу, желая одного: поскорее убраться из библиотеки. Но кто-то преградил ей дорогу.
На нее, плотно сжав губы, сердито смотрел Лукас. Было ясно, что он видел всю сцену.
– О, – произнесла Ханна кротким голосом. – Привет.
Лукас скрестил на груди руки. Вид у него был мрачный.
– Браво, Ханна. Полагаю, ты растоптала ее прежде, чем она растоптала тебя, да?
– Ты ничего не понимаешь, – запротестовала Ханна. Она шагнула к нему, но Лукас выставил вперед ладонь, останавливая ее.
– Все я прекрасно понимаю, – ледяным тоном отвечал он. – Пожалуй, ты мне нравилась больше, когда не пользовалась популярностью. Когда была… обычной девчонкой. – Он повесил фотоаппарат на шею и пошел к выходу.
– Лукас, подожди! – воскликнула ошеломленная Ханна.
Он остановился на самой середине огромного восточного ковра. На пиджаке его темного костюма виднелись несколько волосков собачьей шерсти – наверное, обнимался со своей собакой-сенбернаром по кличке Кларисса, после того как оделся. И внезапно Ханна поняла: ей нравится, что Лукас не стремится выглядеть безупречным. Нравится, что он ни в грош не ставит популярность. Нравятся все его дурацкие занятия и поступки.
