Она вывела к железной дороге.
По шпалам шагали две женщины в мешковатых оранжевых куртках и резиновых сапогах, с лопатами на плечах.
– Трудятся, – тихо и одобрительно сказал Евгений.
– Куда собрался, солдат? – весело спросила одна из женщин.
– Туда, – кивнул Евгений на другую сторону дороги.
– А с нами?
– Евгений порадовался приглашению женщин, – сказал Евгений, – но ему было бы стыдно не работать, когда они работают, поэтому он отказался и поблагодарил: нет, спасибо!
– На здоровье, разговорчивый!
На другой стороне тоже была тропинка среди бурьяна, а потом была асфальтовая дорога, пыльная и разбитая. Перейдя ее, Евгений оказался на улице, пошел мимо разномастных домов, большей частью деревянных, окруженных палисадниками и садами. Улица была пустой, не у кого спросить, где он находится, но Евгения это не особенно волновало.
В конце улицы, на повороте, громоздилась груда бетонных колец, поставленных друг на друга в виде неровной пирамиды, за нею виднелся пустырь прямоугольной формы, посреди которого торчал домик-вагончик с зарешеченным окошком, обитый ржавой жестью. На кольцах сидели, взобравшись наверх, молодые люди, шесть человек от пятнадцати до двадцати лет, среди которых была одна девушка.
Евгений достал диктофон и, приближаясь к молодым людям, стал описывать увиденное:
– Евгений наблюдал грустную картину: кто-то собрался строить дом, но умер или кончились деньги, участок зарос травой, бетонные кольца для колодца не понадобились, если не считать того, что их использовала молодежь, которая любит такие пустыри и брошенные стройки. Может быть, недоделанность этих мест приятно соответствует ее собственной недоделанности. А еще в таких местах всегда есть лестницы, строительные леса, этажи или, как вот тут, бетонные кольца на разных уровнях, это позволяет молодым людям выстраивать свои отношения тоже по уровням, потому что им кажется это главным, как и взрослым людям.
Меж тем Евгения увидел Юрик Жук, тот самый, который героически возвращался домой, а потом придумал, что на него напали замирные. Когда он протрезвел, приятели посмеивались над его фантазиями, а Юрик уверял, что все чистая правда, но доказать не мог.
И вот он увидел Евгения.
Он смутно помнил, что его приключение связано было с этим человеком. Деталей Юрик не помнил, но это и неважно. Главное, теперь он может наконец предъявить доказательство своей честности.
– Вот он! – сказал Юрик. – Сам в руки идет. Меня ищешь, что ли? Ну, радуйся, нашел!
– Дивний хлопец, – сказал старший из братьев Поперечко.
– Крепко он тебе навалял? – ехидно спросил Юрика Рома, его соперник по борьбе за симпатию Ульяны, которая сидела рядом.
– Да их целая куча накинулась! – оправдался Юрик и крикнул Евгению: – Эй, иди сюда! – хотя Евгений и сам шел к ним.
Евгений приблизился и сказал:
– Евгений увидел молодых людей, которые, судя по их ничего не делающему виду, были жертвами скуки, а жертвы всегда ищут, кого бы другого сделать жертвой. Евгений почувствовал опасность, но сохранял хладнокровие и приветливо сказал: здравствуйте!
Малолетний Нитя так засмеялся, что даже завизжал от смеха. Он засмеялся потому, что ему стало очень смешно.
Другие тоже заулыбались. То есть и они были бы не прочь посмеяться от души, как Нитя, но после его детского смеха хотели показать, что они взрослее и умеют сдерживать эмоции.
– Ну? – Юрик соскочил и подошел к Евгению, готовый на любую храбрость перед своими друзьями.
– Что? – уточнил Евгений.
– Он спрашивает! – возмутился Юрик. – Забыл, да?
– Смотря что.
– Сам знаешь что!
– Я знаю многое, уточни.
– Я тебе сейчас так уточню, что никакие врачи не помогут! – пообещал Юрик.
– Постой, – сказал старший Поперечко. – Лучше спроси, откуда он такой. Он, может, шпион?
– Ты шпион? – спросил Юрик, будто был переводчиком при старшем Поперечко.
– Нет, – ответил Евгений.
– Так он и признается! – сказала Ульяна. – Вы прямо смешные какие-то.
– По роже дать – скажет, – сумрачно произнес Рома, чтобы не выглядеть смешным в глазах любимой девушки.
Юрик возразил:
– Разобраться надо! Если шпион, то чей, российский или украинский? Или ты не глядя знаешь? И что хуже, можешь сказать?
Вопрос озадачил Рому, и не только его.
Дело в том, что молодежь украинского Грежина в своем большинстве была за отделение от Украины и присоединение к России. Причин для таких настроений было несколько. Во-первых, они противились изучению в школе украинского языка, хотя их никто ему и не учил – просто некому было. Во-вторых, у них в домах работало российское телевидение, поэтому они, как и их родители, переживали за Россию, считали Украину очумевшей, а Америку и Европу – совсем охреневшими. В-третьих, они давно намеревались разобраться с замирными, то есть с враждебной по жизни молодежью российского Грежина, но сделать это при наличии границы, хоть и почти открытой, непросто, а вот воссоединятся они с замирными на государственном уровне, тогда и покажут им, где раки зимуют. В-четвертых, каждый хочет прислониться не к побежденному, а к победителю, Россия в ту пору многим казалась победительницей. Правда, никто толком не мог объяснить, в чем эта победа выражалась, поскольку фактически, как после любой своей победы, Россия стала жить в описываемый исторический период ощутимо хуже.
Были и другие причины, личные, как у Ульяны, которая, проводя время с Ромой и Юриком, за неимением других, мечтала о большой и красивой женской судьбе рядом с красивыми мужчинами на красивых автомобилях или в красивых загородных домах. Примеры таких судеб она видела в журналах с фотографиями, что кипами лежали в парикмахерской, где работала ее мать, и почти все эти журналы издавались в Москве. Значит, в Москве и делаются большие судьбы. А поехать туда гражданкой России проще, чем гражданкой Украины.
Но имелись и те, кто хотел жить в Украине при условии, что она присоединится к Европе. Тогда не будет виз, то есть формальностей, а молодежь не любит формальностей, она хочет свободно передвигаться, даже если годами не двигается с места. В Европе можно будет найти работу за валюту, а не за рубли или гривны. И там, хочешь, не хочешь, придется изучать иностранные языки, это поможет в тамошней жизни. Здесь их тоже можно изучать, но скажите на милость, кому нужен в Грежине английский, испанский или французский?
Как и в предыдущем случае, тут тоже были личные причины: старший Поперечко, в частности, знал, что подержанные машины в Европе стоят дешевле, чем здесь. А Ульяна знала, что красивую судьбу где-нибудь в Париже или в Риме устроить еще проще, чем в Москве. Украинок там любят, а кто Ульяна, если не украинка, если фамилия ее – Пироженко? Сестра ее одноклассницы Ани Хвилько уже второй год живет в Италии, где-то около Венеции, работает разменщицей монет при платном туалете – да, туалете, но при вип-туалете, роскошном туалете, куда чуть ли ни на машинах заезжают, а главное, у нее уже появился итальянский друг, который готов жениться, как только позволит его мать; итальянские матери, рассказывала Аня, могут проклясть сыновей, если они женятся без их разрешения, а они же все страшно верующие, итальянцы, они католики, у них папа вместо царя, они проклятий очень боятся!
