Книга Открыто. Как мы будем жить, работать и учиться, страница 16. Автор книги Дэвид Прайс

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Открыто. Как мы будем жить, работать и учиться»

Cтраница 16

Вот только этого не происходит. Почти 20 лет назад я убедил один университет присваивать слушателям две оценки: за одиночную работу и за работу в группе. Ведь в реальной жизни нас постоянно оценивают по двум параллельным критериям: как мы работаем в команде, и в чем состоит наш личный вклад в текущий проект. Если университет согласился на такое, то и школьные экзаменационные комиссии, наверное, могли бы додуматься до того же самого.

Точно так же конец света не наступит, если мы позволим школьникам применять инструменты социальных сетей, которые все мы применяем для совместной работы и которыми сами ученики активно пользуются вне школы. На момент написания данной книги на Twitter ежедневно добавляется 400 миллионов постов, на YouTube каждую минуту загружается 100 часов видео, а Facebook пользуется больше миллиарда человек. Для многих специалистов эти ресурсы уже стали абсолютно необходимыми обучающими инструментами, и все же большинство наших школ и университетов запрещают их.

Если одержимая тестами система образования лишает наших учеников возможности получить чрезвычайно необходимые навыки совместной работы, то учителям мало что мешает сотрудничать теснее. Впрочем, профессия учителя остается одной из наиболее закрытых. Школы и университеты вольны распределять учебную нагрузку учителей и преподавателей таким образом, чтобы преподавание и обучение стало деятельностью по обмену знаниями, однако они редко пользуются этой свободой.

Те школы, которые делают учебный процесс менее закрытым – ломают стены классов, объединяют учителей в команды для совместной работы или переносят уроки в общественную или профессиональную среду, – входят в число самых передовых школ мира. Однако пока такие пространства и такие ценности и действия не станут нормой, школы будут продолжать навязывать культуру замкнутости, а не сотрудничества. Обмен знаниями – еще один пример того, как в области обучения работа и школа (университет) отстают от социального пространства.

Открытость

Во всем этом можно запутаться, так что давайте попытаемся увидеть разницу между «открытостью» как определяющим движением (что подразумевает название книги) и «открытостью» применительно к действиям и ценностям, которые стимулируют обмен информацией, знаниями и навыками.

Открытость становится глобальным явлением, выращенным в лаборатории социальных движений Интернета, но влияющим сегодня и на наши государственные и мировые институты. Раскрытие внутренних секретов правительств можно считать признаком созревающих демократий. Смягчение офисных иерархий и работа с «заклятыми друзьями» – сотрудничество с компаниями, которые в обычных обстоятельствах считались бы соперниками, – сегодня становится нормой для экономики знаний. Открытые источники, открытая информация, открытое правительство, открытые системы, открытые организации – пожалуй, именно слово «открытость» характеризует XXI век.

Конечно, все не так просто. Пусть даже корпорации и правительства начинают осознавать, что проще придерживаться стратегии «абсолютной прозрачности», репрессивные режимы все еще существуют; у нас могут быть открытые источники и открытые инновации, но не подлежащие разглашению договоренности по-прежнему применяются для предотвращения утечек информации через официальные источники. У нас существует движение «Творческие общины» [36] (некоммерческая организация Creative Commons, которая разработала систему лицензирования, способствующую свободному обмену информацией), но мы вместе с тем пытаемся надеть законодательные оковы на авторские права в Интернете.

Открытость в контексте ценностей и действий согласуется со свойственным человеку альтруизмом и стимулирует взаимный обмен услугами. Чтобы поделиться знаниями, нужно открыться, что мы и делаем. Десять лет назад это означало открыться перед несколькими коллегами, друзьями или родными. Сегодня это означает выход на очень широкую аудиторию. Одна из замечательных черт последнего десятилетия – то, как быстро мы привыкли быть открытыми, особенно те, кому еще нет тридцати.

Мы все еще привыкаем к тем требованиями и той ответственности, которую налагает открытость. Работников увольняют, браки разваливаются, жизнь ставится под угрозу из-за неосторожных постов в Facebook, авторы которых забывают, что мир следит за ними, а действия имеют последствия. В итоге, кажется, большинству из нас преимущества открытости возмещают сопутствующую ей потерю неприкосновенности частной жизни. В моей собственной истории, с которой я начал эту главу, если я хотел воспользоваться опытом членов форума больных мерцательной аритмией, то должен быть готов раскрыть довольно интимные подробности в публичном пространстве. Я пережил это, добавил еще больше сведений о себе и смог установить связь между проблемами с пищеварением и неровным сердцебиением (она теснее, чем можно подумать), таким образом избавившись от болезни, которая могла сделать меня инвалидом. В моем случае сделка – небольшое вторжение в частную жизнь за когнитивный прорыв – стоила того.

Появление социальных сетей сыграло решающую роль в раскрытии знания и информации. Утечки информации в доинтернетовскую эпоху чаще всего имели налет предательства – сегодня они рассматриваются как неизбежный ответ попыткам что-то скрыть. В мае 2011 года Райан Гиггз, футбольная звезда из «Манчестер Юнайтед» и национальный герой Уэльса, пытался сохранить анонимность с помощью законов о неприкосновенности частной жизни, позволяющих ему скрывать факты своих супружеских измен от газет. Его разоблачили в Twitter 75 тысяч человек. Что ему было делать – подать на них всех в суд?

Когда британская газета Daily Telegraph раскрыла финансовое мошенничество сотен членов британского парламента, то парламентарии прежде всего стали искать источник, через который произошла утечка. Тут же в Twitter и на многочисленных форумах появились упреки политикам за неуместность такой реакции. Сделав приличествующие случаю пристыженные мины, они перенаправили свою энергию на то, чтобы разобраться с мошенниками, и на уверения, что больше это не может повториться. Писатель и эксперт по инновациям Чарлз Лидбитер [37] заметил: «Социальные сети создают условия для появления в обществе „длинного хвоста“ – огромного количества практически не связанных между собой цепочек сообщений, мелкомасштабных кампаний и групп по интересам, которые могут иногда объединяться в массовое движение. Впредь правительствам придется противостоять этому „хвосту“ и сотрудничать с ним» [38] .

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация