Он обвел взглядом комнату.
– Кстати, как вы ведете учет – записываете обгорелой спичкой на полях телефонного справочника?
– Все держу в голове, – сказал Ноэль Констант.
– И еще одно преимущество, на которое я хочу обратить ваше внимание, – сказал Фэрн. – В один прекрасный день ваше счастье вам изменит. Вот тогда вам и понадобится самый расторопный, самый изворотливый распорядитель, которого только можно нанять за деньги, – иначе вы опять очутитесь среди своих кастрюль и сковородок.
– Я вас нанимаю, – сказал Ноэль Констант, отец Малаки.
– Идет – а где будем строить наш небоскреб? – сказал Фэрн.
– Мне принадлежит этот отель, а отелю принадлежит участок на той стороне улицы. – сказал Ноэль Констант. – Стройте на той стороне.
Он поднял указательный палец, скрюченный, как заводная ручка для автомобиля.
– Только вот что…
– Слушаю, сэр? – отозвался Фэрн.
– Я туда не поеду, – сказал Ноэль Констант. – Я остаюсь здесь.
Тот, кто хочет узнать подробности истории концерна «Магнум Опус», может пойти в ближайшую библиотеку и взять там или романтическую книгу Лавинии Уотерс «Не сбылся ли сказочный сон?», или более жесткую версию Кроутера Гомбурга «Первобытный панцирь».
В книжечке мисс Уотерс, которой абсолютно нельзя верить во всем, что касается бизнеса, вы найдете более подробный рассказ о том, как горничная, Флоренс Уайтхилл, обнаружила, что беременна от Ноэля Константа, а потом узнала, что Ноэль Констант-мультимиллионер.
Ноэль Констант женился на горничной, подарил ей особняк и банковский счет на миллион долларов. Он сказал ей, что если родится мальчик, пусть назовет его Малаки, а если девочка – Прюденс. Он вежливо попросил ее навещать его, как и раньше, раз в десять дней, но младенца с собой не приносить.
В книге Гомбурга детали бизнеса изложены безукоризненно, но она много теряет из-за того, что Гомбург построил свое исследование на одной идее – а именно, что «Магнум Опус» – порождение «комплекса безлюбовности». Но в подтексте книги Гомбурга все яснее читается и то, что его никто никогда, не пробил и сам он был не способен кого-то полюбить.
Кстати, ни мисс Уотерс, ни Гомбург не сумели докопаться до метода, которым руководствовался в делах Ноэль Констант. Даже Рэнсом К. Фэрн его не разгадал, как ни бился.
Ноэль Констант открыл тайну только одному человеку – своему сыну Малаки Константу, в двадцать первый день рождения Малаки. День рождения отмечали в номере 223 отеля «Уилбурхэмптон». Отец и сын увиделись на этот день впервые.
Малаки пришел в гости к Ноэлю по приглашению.
Но таков уж человек по своей природе, что на юного Малаки Константа гораздо более глубокое впечатление произвел один предмет в комнате, а не то, что он узнал, как делать миллионы – нет, миллиарды – долларов.
Тайна накопление денег была настолько проста, что не требовала большого внимания. Самое сложное в ней было в том ритуале, который должен был соблюсти Малаки Констант, подхватывая факел «Магнум Опуса», который Ноэль после стольких лет выпускал из рук. Юный Малаки должен был попросить у Рэнсома К. Фэрна список фирм, в которые были сделаны капиталовложения. Читая его, как акростих, юный Малаки должен был узнать, до какого именно места в Библии дошел сам Ноэль и с какого места он должен начать.
Внимание Малаки приковал к себе один-единственный предмет в номере 223 – висевшая на стене фотография. На ней он увидел себя самого в возрасте трех лет прелестного, милого, задорного малыша на песочке у моря.
Фотография была прикноплена к стене.
Других фотографий в комнате не было.
Старый Ноэль, заметив, что юный Малаки глядит на фотографию, страшно сконфузился и смутился – очень уж сложно было ему вникнуть в отношения между отцами и сыновьями. Он лихорадочно искал в своей душе какие-нибудь добрые слова, подходящие к случаю, и почти ничего не нашел.
– Мой отец дал мне всего два совета, – сказал он. – А испытание временем выдержал только один. Вот они: «Не трогай основной капитал» и «Не держи спиртное в спальне».
Но тут он окончательно пришел в замешательство, и больше вынести он не мог.
– Прощай! – внезапно выпалил он.
– Прощай? – потрясенный, повторил юный Малаки. Он пошел к двери.
– Не держи спиртное в спальне, – сказал старик и повернулся к нему спиной.
– Не буду, сэр, – сказал юный Малаки. – Прощайте, сэр, – сказал он и вышел.
Это было первое и последнее свидание Малаки Константа с отцом.
Его отец прожил еще пять лет, и Библия ни разу его не подвела.
Ноэль Констант умер, добравшись до конца фразы:
«И создал Бог два светила великие: светило большее, для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью, и звезды».
Его последние капиталовложения были сделаны в фирму «Золотой Динозавр», из расчета 17 1/4.
Сын начал с того места, где остановился отец, хотя в номер 223 отеля «Уилбурхэмптон» переезжать не стал.
Целых пять лет сыну так же сказочно везло, как и отцу.
И вот, в одночасье, «Магнум Опус» рассыпался в прах.
Стоя в своем офисе с ковром из натуральной травы и парящей в воздухе мебелью, Малаки Констант никак не мог поверить, что счастье ему изменило.
– Ничего не осталось? – слабым голосом сказал он. Он насильственно улыбнулся Рэдсому К. Фэрну. – Ладно, бросьте шутить – я же знаю, что хоть немного должно остаться.
– Я сам так думал – еще в десять утра, – сказал Фэрн. – Я поздравил себя с тем, что сумел обезопасить «Магнум Опус» от всех – мыслимых подвохов. Мы вполне благополучно справлялись с депрессией – и с вашими ошибками тоже.
– Но в десять пятнадцать ко мне зашел юрист, который, судя по всему, был на вашей вчерашней вечеринке. Насколько я понял, вы в этот вечер раздавали нефтяные промыслы, и юрист был настолько предупредителен, что оформил соответствующие документы, которым ваша подпись придала бы законную силу. Вы их подписали. Вчера вечером вы раздали пятьсот тридцать одну нефтяную скважину, прикончив компанию «Нефть-Европе».
– В одиннадцать, – продолжал Фэрн, – президент Соединенных Штатов объявил, что «Галактическая Космоверфь», которую мы продали, получает контракт стоимостью в три миллиарда для Новой Космической Эры.
– В одиннадцать тридцать, – сказал Фэрн, – мне принесли номер Журнала американской ассоциации медиков, на котором стоял гриф для нашего заведующего рекламой – КВС. Эти три буквы, как вы догадались бы, если бы хоть изредка бывали в своем офисе, означают «к вашему сведению». Я раскрыл журнал на отмеченной странице и получил, к своему сведению, вот какую информацию: табак «Лунная Дымка» не просто одна из, а главная причина бесплодия у лиц обоего пола повсеместно, где продавались сигареты «Лунная Дымка». И этот факт открыли не люди, а компьютер. Каждый раз, как в машину закладывали данные о курении сигарет, она приходила в ужасное возбуждение и никто не понимал, почему. Машина явно старалась что-то сообщить операторам. Она выдумывала все что могла, чтобы ей дали высказаться, и в конце концов заставила операторов задать ей нужный вопрос. Она добивалась, чтобы ее спросили, как связаны сигареты «Лунная Дымка» с размножением рода человеческого. А связь была такая:
