– Почему Талис? Зачем тебе встречаться с Талисом?
– У меня есть то, что ему нужно. Из всех, кто здесь находится, – только у меня.
Уилма не спросила, что это. Вместо этого ее взгляд опустился мне на руки – сжавшиеся и распухшие.
– Ваше высочество, я не понимаю, зачем вам вставать на сторону Камберленда.
– Ваше королевское высочество, – поправила я. – Потому что если вы, генерал, сможете выбраться, то сможете забрать с собой Элиана.
– Что?! – вскричал Элиан, которого кто-то (возможно, Бакл) уже заковал в кандалы. – Грета!..
Я продолжала смотреть на генерала.
– Если он останется, они его убьют. Отправят в серую комнату.
– Генерал, Талис никогда на это не пойдет, – сказала Бакл. – Этот мальчик – заложник!
– Грета, что ты делаешь? – спросил Элиан.
Арментерос ответила не сразу. Она стояла в мятом халате, у ее ног лежало тело Грего, и ее могучий ум медленно перебирал все варианты. Наконец она повернулась к Элиану.
– Знаешь, я дала обещание твоей матери. Сказала, что без тебя не вернусь.
Элиан изменился в лице. Он стоял как громом пораженный.
– Так вот. – Уилма Арментерос снова повернулась ко мне. – На самом деле, ваше высочество, вы не единственная, у кого есть то, что нужно Талису. Если тебе не удастся его убедить, скажи ему, что я предлагаю мою личную капитуляцию. Не моих людей – только меня. Пусть делает что хочет. Это может ему понравиться.
– Генерал! – запротестовала Бакл.
– Нет! – воскликнул Элиан.
Я вспомнила, как загорелся Талис идеей отомстить Арментерос. Настолько, что утратил свой и без того непрочный человеческий облик. «Она у меня станет историей. Мифом!»
Господи боже!
Было совсем темно, правда, птицы уже пели. Через два часа – рассвет и дым над Питтсбургом. И ничего не поделаешь, и никто не в силах что-то изменить. Элиан снова закован в цепи. Зи вся в крови. Аббат умирает. А Грего мертв. Остаюсь только я.
– Хорошо, – ответила я. – Скажу.
Камберлендцы отвели меня в мизери, потом запустили в узкую дверь позади рабочего стола аббата. Вдоль коридора шли отсеки, как кельи в катакомбах, в каждом из которых хранился один из наших учителей, со сложенными руками и прижатой в глубоком сне головой. Позади них в стене должны были мигать огоньки заряжающих их установок, но они не горели. Здесь был только один источник света – ручной фонарь, водруженный на гору мешков с песком. Посередине пустого, гулкого коридора сидели солдаты. Они устроили блокпост, оснастив его мелкими укреплениями, и зафиксировали ружье нацеленным на скромную дверь кельи аббата в конце коридора.
За этой закрытой дверью и находился Талис.
Мне подумалось, что камберлендцев не спасут никакие мешки в мире. Но что только не помогает солдатам чувствовать себя увереннее.
Мы вышли в круг света.
– Генерал приказывает отвести ее к нему, – сказала сопровождавшая меня женщина солдатам в карауле.
Она показала головой на дверь аббата, на тот случай если кто-то сомневался, кто или что заслуживает так веско произнесенного местоимения. Талис!
– Я хочу идти одна, – прибавила я.
Парень в карауле – вздрогнув, я узнала в нем того самого юношу, который стал зеленым при мысли о том, что меня начнут пытать, – посмотрел на меня расширившимися глазами, но лишь на мгновение, после чего смог отыскать в себе силы для бравады.
– Лучше вы, чем я, принцесса.
Он напомнил мне Грего. Надеюсь, Талис его не убьет.
Командир блокпоста нахмурился, глянув на остальных двоих, затем кивнул.
Меня пропустили.
Солдаты и фонарь остались позади; моя безрукая покачивающаяся тень шла впереди меня. Перед дверью я задержалась, чтобы глазок осмотрел меня – один раз, другой. Какой интеллект сейчас управляет этим глазком? Дверь открылась.
Внутри была только тьма.
– Талис? – негромко позвала я, словно обращаясь к львиному логову.
Несколько секунд стояла тишина, потом послышался шорох, блеснули глаза. Рядом со мной кто-то стоял – девушка – Лебединая Всадница, в белой рубашке, ставшей от грязи цвета сепии, и в выцветших джинсах. От нее до сих пор исходил запах лошади. Но как только это существо за говорило, Всадница исчезла. Она снова стала Талисом, полубогом, который со взъерошенными волосами стоял в дверях.
– Грета Густафсен Стюарт. – Он медленно расплылся в улыбке. – Входи, я очень рад.
Я вздрогнула. Но вошла. Дверь за мной задвинулась.
Келья аббата была совершенно пуста. Прожить двести лет – и иметь пустую келью. Четыре стены. Без окон. Простой непрозрачный потолок, который давил на меня своим весом.
Кто-то – наверное, сам Талис – притащил сюда кресло с памятью формы. Его плащ валялся рядом на полу, сброшенный, как… одеяло? Неужели такое создание спит?
Он оперся о стену и поджал одну ногу, как цапля.
– Грета, что привело тебя сюда? И в столь странный час.
Нога, опирающаяся о стену, была босой. Я с удивлением увидела женскую ступню, изящную, с высоким подъемом и аккуратно обрезанными ногтями.
– Талис, я хочу, чтобы вы меня убили.
Глава 23. Согласие
Талис удивленно моргнул.
Я заставила величайший стратегический ум эпохи удивленно моргнуть.
– Нет, я, конечно, готов тебя убить. Но видишь ли, у меня недостаточно опыта в осуществлении убийства собственными руками. – Он ослепительно улыбнулся и развел эти самые руки: элегантные, с длинными пальцами, исполосованные мозолями от вожжей, – совершенно не его руки. – Может получиться неаккуратно.
– Нет, я… Я хотела сказать…
Талис цокнул языком:
– Секундочку.
Он нагнулся и обшарил карманы брошенной накидки. Я испугалась, что он ищ ет оружие. У меня еще не было возможности объяснить свою просьбу о смерти, и мне было бы неприятно разочаровать его мольбой об отсрочке. Но он встал и помахал очками.
– У Рэйчел дальнозоркость, – пояснил он, водружая их на нос. – И легкая куриная слепота – никогда об этом не говорила. Может, не знает. Не все знают о собственных недостатках. Каждый обычно считает себя нормальным.
– Вы спали? – Я сама удивилась, что мне искренне хочется это знать.
– Дремал немного, – рассеянно сказал он. – Рэйчел – спит…
Он наклонился, дернул ручку двери и просунул голову в коридор. Волной поднялись стволы, клацанье предохранителей эхом разнеслось по каменному коридору.
– Это что – мешки с песком? Ха! – Он убрал голову обратно в комнату. Дверь закрылась. – Мешки с песком! – сообщил он мне. – Здорово. Чего, интересно, они от меня ожидают, как ты считаешь?
