– Я ведь должна найти своего мужа, – с мольбой произнесла она.
– В первую очередь ты должна заботиться о своих детях, – решительно ответила ей Клара, причем Ханни волновала ее явно больше, чем Райнер.
Таким образом, Эрике не оставалось ничего иного, кроме как тайком отправиться в администрацию колонии. К сожалению, там ей не смогли дать информацию так быстро, как она надеялась.
После многократных визитов и огромного количества заполненных бланков она получила аудиенцию у соответствующего чиновника.
– В Батавию, так-так… – Маленький круглый человек, чье лицо напоминало Эрике рыльце поросенка, поправил свои очки.
Затем он посмотрел на Эрику водянистыми голубыми глазами и покачал головой:
– Итак, мефрау Бергманн, я не знаю… Я просто не знаю…
Эрика была близка к отчаянию. Не только потому, что каждый раз, когда нужно было отправиться в администрацию, ей приходилось лгать Кларе. Эрике действовали на нервы и бесконечное ожидание, и упрямые чиновники.
– Я всего лишь хочу узнать, что случилось с моим мужем! – вырвалось у нее.
– Мефрау, я вас понимаю, но пропуск туда – еще не все. Я имею в виду… Вы ведь не хотите остаться там навсегда?
– Нет. Я… У меня же дети, – честно призналась Эрика.
– Вот видите! Поехать туда – это одно, а вот вернуться назад – совсем другое. В конце концов, мы несем ответственность за весь город. Мы рады, что с помощью Батавии нам удалось хоть как-то уменьшить эту проблему… И если теперь каждый будет ездить туда и обратно, когда ему вздумается… – Мужчина наклонил голову набок. – Боюсь, что не смогу выписать вам пропуск.
Глава 9
Вода нанесла меньше ущерба, чем ожидала Юлия. В главном доме, который был расположен выше всех остальных построек, лишь нижний этаж был слегка затоплен. Благодаря Амру и стараниям домашних служанок пострадало незначительное количество предметов мебели. Мартина, Мартин и Питер со спокойной душой переждали непогоду на верхнем этаже и даже не заметили, что Юлии и Кири не было в доме.
Зато нижний этаж в доме для гостей пострадал гораздо больше. Пол был покрыт слоем ила, доходившим до щиколоток.
Но больше всего пострадал поселок рабов. Там вода не только унесла с собой жалкие пожитки, но и разрушила несколько хижин.
Когда усталые мужчины на следующий день вернулись с полей, Юлия уже следила за работами по расчистке поселка. Карл ехал верхом на коне между хижинами. Он остановил жеребца рядом с Юлией и спрыгнул на землю:
– Вода дошла даже сюда?
Юлия лишь кивнула.
– А что в доме?
– Все не так уж плохо.
– Никто не пропал?
– Нет, Карл! – Юлия сердито отвернулась. – И женщины и дети все живы и здоровы. Я отвела их в дом для гостей, когда поднялась вода.
– Что ты сделала? – не веря своим ушам, уставился на нее Карл.
Юлия знала, как он к этому отнесется, и подготовила соответствующие аргументы. Она была уверена, что приняла правильное решение.
– А что, я должна была оставить их здесь, под открытым небом, на произвол судьбы? Ты посмотри, как высоко поднялась вода! – Она указала на коричневые полосы на стенах хижин.
– Хм… – буркнул Карл. – Вода еще никогда не поднималась так высоко, – задумчиво сказал он.
Он взял лошадь под уздцы и повернул в направлении конюшни.
– Может быть, так оно и лучше… – проворчал он.
Юлия удивленно посмотрела ему вслед. Она уже приготовилась к тому, что ей придется оправдываться. То, что она впервые услышала от Карла похвалу, ошеломило ее.
Вода, затопив поселок, проложила себе дорогу до самых полей. Однако там нанесенный ущерб был незначительным, именно благодаря самоотверженной работе рабов. Продолжительный дождь хоть и заполнил водоотводные канавы, но сами поля почти не пострадали.
Юлия в задумчивости вернулась к женщинам, которые уже занимались своими огородами, находившимися за хижинами. Много растений и кур погибло, однако ни одна женщина, ни один ребенок не пострадали. Юлия с облегчением смотрела на эту сцену.
– Питер, ты тоже мог бы проявить заботу, – набросился Карл вечером за ужином на зятя. – Я всю ночь был на полях. А ты? Кто тут должен всем заниматься? Моя жена?
Юлия не верила ушам.
Лицо Питера побагровело.
– Я был со своей женой и с сыном! Какое мне дело до этого негритянского сброда? Они ведь умеют плавать!
– Этот негритянский сброд – мои рабы, и за каждого я дорого заплатил. И они нужны мне! Без них тебя бы тоже здесь не было! Но о таких мелочах господин доктор явно не думает! – Карл вышел из себя. – Ты постоянно рассуждаешь о том, что однажды, в один прекрасный день, ты будешь руководить плантацией вместе с Мартиной. Значит, тогда ты не сможешь просто спрятаться в теплую постельку! – Он снова знаком приказал Айку налить ему спиртного. – Юлия поступила разумно. – Карл поднял стакан и кивнул жене.
Юлия заставила себя улыбнуться. Затем она встала из‑за стола:
– А сейчас я пойду к себе. Я устала.
Она поспешила уйти к себе в комнату, потому что действительно смертельно устала. Кири последовала за ней. У девушки-рабыни был задумчивый вид, когда она помогала Юлии переодеваться ко сну.
– Что-то не так, Кири? – решила облегчить ей задачу Юлия.
Она знала, что рабы сами без приказания ничего не скажут. Им просто запрещалось это делать.
– Ох, миси, нет! Но все же… Я не знаю…
– Говори. – Юлии была явно неприятна эта ситуация.
– Что будет делать миси Джульетта… Я имею в виду, что она скажет масре Карлу по поводу?..
Юлия сглотнула.
– Кири, я не знаю. Не знаю, – честно ответила она.
Кири отвернулась, но затем все же сообщила о том, что ее так явно беспокоило:
– Ну да, миси, лучше всего будет, если масра Карл… если он будет считать, что это он – отец ребенка. Тогда масра Карл не станет…
Юлия посмотрела на девушку с благодарностью. Она тоже об этом думала. Точнее говоря, у нее просто не было иного выхода. Если Карл узнает, что она забеременела от другого… Юлия все время ломала голову, пытаясь найти решение. Карл уже давно не был с ней. А она… Сама она никогда не предлагала ему себя, и если сейчас это сделает, то он, конечно же, что-то заподозрит.
Юлия вздохнула:
– Кири, я знаю, но… Я не могу…
Кири кивнула. Ей было известно о том, что происходило в этой постели. Ей не один раз приходилось по утрам помогать Юлии мыться, и она приносила своей миси мазь, чтобы смазать ссадины и царапины, которые оставлял на ее теле Карл.
И вдруг лицо девушки прояснилось.
