Карл поспешно прошел мимо мужчины в дом. Юлии показалось, что ее муж не хотел, чтобы его кто-нибудь заметил. Она вошла вслед за ним.
В доме стояла ужасная вонь, и даже в полутьме было видно, что здесь давно никто не убирал. Несколько толстых мух взлетело с грязной посуды, громоздившейся на столе, и нахально зажужжало возле гостей.
– Разреши тебе представить мою жену. – Карл кивком головы указал на Юлию. – Ей нужна личная рабыня.
Во взгляде Баккера промелькнула жадность, и он угодливо засуетился:
– О да, да! Я тут как раз получил свежий товар.
Он исчез и вскоре появился снова, толкая перед собой темнокожую девочку. Она выглядела очень жалко в своей ободранной одежде. Девочка покорно стояла, не поднимая глаз.
«Да она же совсем еще ребенок», – с ужасом подумала Юлия, исполненная сочувствия.
Карл, однако, подошел к девочке, грубо схватил ее за плечи, внимательно посмотрел на нее и стал медленно поворачивать. Когда взгляд Юлии упал на израненную спину девочки, она испуганно стала хватать воздух ртом и закрыла глаза. Карл тоже увидел шрамы, однако не проявил ни капли сочувствия.
– Ты что мне хочешь всучить, Баккер? – презрительно произнес он. – У этой штучки не слишком товарный вид.
– Это не я. – Баккер, словно защищаясь, поднял руки. – Наверное, она плохо вела себя у предыдущего хозяина.
И он противно засмеялся.
– А у тебя нет никого постарше, поопытней?
Карл схватил девочку за подбородок и заглянул ей в рот. У Юлии в голове пронеслись сцены из прошлой жизни, когда, еще будучи ребенком, она однажды вместе в отцом побывала на конном рынке. Отец лично хотел отобрать лучших животных для своего экипажа. Он тогда точно так же заглядывал в рот лошадям, как сейчас Карл девочке.
Тем временем мужчины как ни в чем не бывало продолжали торговаться.
– Леевкен, сейчас хорошие рабы расходятся, как сладкие апельсины. Ты же знаешь, как это бывает… Эта рабыня действительно неплохая. Может быть, она еще слишком молода, но зато такая свежая…
– Да ладно, перестань. Она же ничего не умеет. – Карл толкнул девочку: – Ты что-нибудь умеешь? Говори!
Девочка прошептала, глядя на свои босые грязные ноги:
– Масра, я умею готовить еду. Я работала на кухне…
– Вот видишь, Баккер, это девочка с кухни… Нет… Такого добра нам не надо. Значит, если у тебя нет никого другого… – Карл повернулся, собираясь уходить.
Баккер, который возвышался позади девочки, словно огромный, грозный великан, скривил лицо.
– Подожди-ка, Леевкен. – Баккер снова исчез за дверью и вскоре появился со старой чернокожей женщиной.
Старуха стыдливо пыталась спрятать свои искореженные, как корни, ладони, бросая на Карла и Юлию умоляющие, исполненные надежды взгляды.
– Баккер, это что еще за шутки? Мне нужна здоровая, крепкая рабыня… А не такая. – Карл покачал головой и повернулся к выходу.
– Я ведь прошу за малышку вполне приемлемую цену, но раз ты не хочешь… Кармен с удовольствием возьмет ее в свой дом. Солдаты и матросы любят таких крошек.
Юлия не знала, кто такая Кармен, но то, как Баккер произнес слово «дом», явно означало, что речь шла не об обычном здании.
Карл, казалось, призадумался:
– Так сколько же ты хочешь за эту малышку?
Баккер сделал серьезное лицо:
– Можешь забрать ее за две сотни.
Карл повернулся к Юлии:
– Идем, Джульетта. Нам придется поискать в другом месте.
– Леевкен, это ведь действительно приемлемая цена! Мне же тоже как-то надо жить!
– Пф… – Карл схватил Юлию за руку и подтолкнул к двери.
Юлия увидела разочарование на лицах обеих рабынь. У нее разрывалось сердце. Одним движением она освободилась от Карла и остановилась:
– Я хочу, чтобы ты купил эту девочку!
Карл замер и удивленно, даже сердито, посмотрел на Юлию.
– Нет, об этом не может быть и речи, – процедил он сквозь зубы.
Баккер, напротив, решил не упускать свой шанс:
– Вот видишь, у твоей жены наметанный глаз… Она знает, что когда-нибудь из этой девочки выйдет хорошая, верная рабыня. Ну, давай, можешь забрать ее за сто восемьдесят!
– Сто тридцать.
– Ладно, сто пятьдесят, но это мое последнее слово. – Баккер скрестил руки на груди.
– Бумаги есть?
– Конечно, будут у тебя бумаги. Я ведь почтенный торговец!
Баккер ухмыльнулся и принял у Карла пачку денег. Затем он подтолкнул девочку к Юлии и жестом приказал старухе снова уйти в заднюю часть дома.
Юлия печально смотрела вслед старой женщине. Ей очень хотелось забрать с собой и ее, но этого Карл уже не потерпел бы. Однако, по крайней мере, ей удалось помочь хотя бы девочке.
– Вот и прекрасно. Ну что, Леевкен? Выпьем по глотку за хорошую сделку?
Юлия облегченно вздохнула и, пока мужчины у стола поднимали стаканы, стала внимательно рассматривать девочку. Испуганная малышка стояла перед ней, опустив глаза, и лишь ее дрожащие пальцы выдавали, что она испытывает страх.
– Как тебя зовут? – тихо спросила Юлия.
– Кири, – робко прошептала девочка.
Глава 2
Эрика была приятно удивлена. Условия для проживания в одном из домов общины гернгутеров в Парамарибо были намного лучше, чем те, которые были на корабле. Они с Райнгардом получили маленькую квартирку, где была спальня и гостиная, оказавшаяся намного бóльше, чем она ожидала. Эрика уже представляла, как живет в хижине из глины – в конце концов, она мало знала о порядках в колонии. К тому же обстоятельства их путешествия на корабле побудили ее к самым диким предположениям. Но здесь, в этих комнатах, они смогли хорошо устроиться со своим немногочисленным, нехитрым скарбом.
Крайне непривычным для Эрики было обращение с рабами. Вопреки ее предположениям, моравские братья также держали значительное количество домашних и полевых рабов.
«Все это бедные души, которые больше никому не нужны», – так оправдывал это обстоятельство руководитель маленькой общины. Однако Эрика подозревала, что братья были явно не против того, чтобы у них самих были слуги.
Сначала Эрика отказалась, когда ей выделили рабыню по имени Додо. Додо была неопределенного возраста, у нее были длинные, как у лошади, зубы, и к тому же она была слепа на один глаз. Однако затем Эрике все же пришлось воспользоваться ее помощью. Поскольку у них была одна-единственная кухня, в которой к тому же все делали рабы, и Эрика мало что знала об имеющихся запасах, да и приготовление пищи из них также было для нее загадкой, ей не оставалось ничего иного, кроме как поручить это задание Додо. Старая рабыня явно обрадовалась тому, что сможет наконец-то поработать. Эрике становилось не по себе при мысли об эксплуатации человека человеком, однако поначалу она просто не знала, что делать.
