– Похоже, они способствовали вашему выздоровлению, – ответил доктор. – Я заметил, что сегодня у вас во враче не было нужды.
– Простите, что не заглянула поблагодарить вас, – с милой извиняющейся улыбкой сказала Констанция. – По правде говоря, после того как я вчера вечером приняла ваши порошки, я проспала до полудня! А потом чувствовала себя превосходно – до самого вечера лежала в шезлонге и читала детективный роман. Он только что вышел в свет, и знаете что? Его написала женщина!
– Не может быть! – улыбнулся ей в ответ доктор.
Они стояли бок о бок, и на Констанцию мгновенно повеяло запахом табака, мяты и одеколона. Она вдохнула этот смешанный аромат и ощутила легкую дрожь. Не стоят ли они слишком близко друг к другу?
– Вам, наверное, холодно, – сказал доктор и подвинулся к ней еще ближе.
– Да, мне, пожалуй, нужно вернуться к себе в каюту, – неохотно проговорила она.
– Мисс Стоун, разрешите мне вас проводить, – сказал доктор и взял ее под руку.
Медленно двигаясь к каютам второго класса, они прошли мимо группы приятелей, которые с выпивкой в руках чему-то громко смеялись, мимо нескольких парочек – Констанция узнала молодоженов, что решали кроссворд и целовались возле спасательного круга, – и она подумала: возможно, и они с доктором кажутся прогуливающейся в лунном свете влюбленной парой?
– Так что, вернувшись домой, вы действительно запишитесь в избиратели? – с улыбкой спросил доктор.
– Думаю, что запишусь, – ответила она.
– Я твердо верю в женские способности, – сказал он. – Без наших медсестер мы бы войну не выиграли. Быстрые, толковые – им не было цены!
– Да, во время войны в нашей стране многие женщины подменили мужчин на их работах, – поддержала его Констанция.
Она вдруг подумала: а мог ли кто-нибудь сказать о ней, что ей не было цены?
– Я тоже кое-что сделала для победы. Я была волонтером, – робко вставила Констанция и покраснела.
Как жалко это прозвучало рядом с заслугами медсестер.
– Войну выиграли не только солдаты, – серьезно произнес доктор.
– Какая благородная мысль, доктор Шаброн, – сказала Констанция и, помолчав, улыбнулась.
– Пожалуйста, называйте меня Серж, – чуть сжав ей руку, попросил доктор. – А мне можно называть вас Констанция?
– Конечно.
Ей понравилось, как он произнес ее имя – с французским акцентом оно не звучало солидно и старомодно. Жаль, что они уже дошли до ее каюты.
– Констанция, – сказал доктор, – мне бы хотелось, чтобы завтра вечером вы были со мной. Видите ли, завтра я буду ужинать за капитанским столиком в первом классе, и мне кажется, что вам новая компания придется больше по вкусу, чем сегодняшняя.
– Это будет просто замечательно! – воскликнула она.
С каким удовольствием она поужинает в компании Сержа – он, кажется, проявляет искренний интерес к ее идеям и мнениям. Разве его сравнить с этими грубиянами за ее столом, которые два дня подряд ее просто игнорировали? На самом деле Серж интересуется ее мыслями больше, чем когда-либо интересовался ими Джордж.
– Если у вас будет свободное время, почему бы вам не заглянуть завтра утром ко мне и не показать мне этот новый детективный роман? – предложил доктор. – Мне очень любопытно взглянуть, как женщина пишет детективные истории.
– С удовольствием, – польщенная тем, что доктора заинтересовало высказанное ею замечание, отозвалась Констанция.
– И чем раньше вы придете, тем лучше, потому что позже от пациентов не будет отбоя – они то и дело придумывают самые изощренные способы себе навредить.
Констанция рассмеялась и, пожав ему руку, вошла к себе в каюту.
– Спокойной ночи, – обернувшись и бросив доктору прощальный взгляд, сказала она. – Bonne nuit!
Пройдя в комнату, она подошла к корзинке с фруктами, но, перебрав их один за другим, вдруг поняла, что есть ей больше не хочется. Раздеваясь, Констанция мысленно перечисляла события минувшего вечера. Тихонько посмеиваясь, она пыталась вспомнить, что именно она сказала о женщинах и принятии решений. «Женщинам вовсе не нужно, чтобы отцы и мужья указывали им, что дозволено, а что нет», – заявила она. Если бы при этом присутствовал Джордж, он, наверное, удивился бы не меньше мистера Томаса.
Доставая из сундука халат, Констанция задумалась, что же ей надеть завтра к капитанскому столу. Сиреневое атласное или розовое шелковое… ни одно из них не было особенно элегантным. О столовой первого класса говорили, что она великолепна, а подаваемые там блюда намного вкуснее, чем во втором классе. Чудесно, что Серж решил пригласить ее туда на ужин!
Как же она рада, что в этом путешествии завела знакомство с человеком, который не только хорош собой и почтителен, но и разделяет ее интересы! Констанция вспомнила его милый акцент, изящные манеры, его улыбку, и они почему-то напомнили ей Найджела – ее первую любовь. Она испустила глубокий вздох – вздох сожаления и разочарования. Ей уже почти тридцать, она жена и мать, и времена романтических увлечений давным-давно миновали.
Констанция бросила долгий взгляд на фотографию дочерей и легла в постель. А потом взяла в руки детективный роман и, прочитав страницу-другую, спросила себя: понравится эта книга Сержу или нет?
* * *
– Жюли! – позвала ее из кухни Симона. Работницы одна за другой выходили из столовой.
Долгий рабочий день в третьем классе закончился, и женщины возвращались в отведенные им комнаты.
– Эй, Жюли! – догнав приятельницу, слегка задыхаясь, окликнула ее Симона. – Я только что поговорила с Роджером, помощником шеф-повара, и он сказал мне, что Паскаль и остальные повара сегодня вечером будут играть в карты.
Симона понизила голос и от возбуждения чуть ли не подпрыгнула.
– И знаешь, что еще он мне сказал? Старушка Трембле всегда играет вместе с ними! – Симона озорно улыбнулась. – Так что мы запросто можем пойти на верхнюю палубу. Ну что?
– Ну-у-у… – протянула начала Жюли, обдумывая, что же ей сказать.
Симона так радостно улыбалась, что казалось, вот-вот лопнет от восторга. Жюли, вздохнув, кивнула. Похоже, выбора у нее нет: придется взять Симону на свидание с Николаем.
– Раз ты уверена, что мадам Трембле будет в это время занята, наверно, мы можем пойти.
– Здорово! – воскликнула Симона. – Пошли собираться!
Вернувшись в спальню, девушки решили остаться в рабочей форме: если вдруг кто-то их остановит, они скажут, что их послали с поручением. Но шапочки они все-таки сняли; распустив по плечам волосы, они их тщательно расчесали («Жюли, я бы за такие волосы отдала все на свете!»). А затем Симона вынула из шкафчика макияжный набор.
– Моя сестра Маргарита отдала мне свою старую косметику, – объяснила она.
