— Ты бы видела, сколько их в интернете.
Рита научилась пользоваться интернетом? Должно быть, вот-вот наступит конец света.
— Брендин хахаль набрал твое имя в интернете и нашел какой-то сайт, где каждый вечер появляются новые фотографии — ты там вся такая разодетая, и вокруг одни богачи… — Рита присвистнула.
Люси, внезапно вспотев, распахнула окно в гостиной.
— А ты не могла сначала позвонить?
— Я решила тебя удивить, — Рита пощупала занавеску. — Бренда согласилась присмотреть за кошками, а я собрала вещи и села в автобус.
— Ты надолго? — слабым голосом спросила Люси.
— Я никуда не спешу! — мать явно наслаждалась моментом. — А я-то думала, ты пашешь на эту модельершу. Смотрю, ты пошла на повышение.
— Честно говоря, я потеряла работу еще перед Рождеством. Нужно было раньше тебе сказать.
— Тогда откуда деньги? — спросила Рита, хмурясь. — Ты танцуешь? Я всегда говорила, что уж моя-то дочь сумеет заработать. А теперь ты вдобавок выглядишь лучше прежнего…
Люси вздрогнула. Только ее мать способна считать танцы многообещающей профессией.
— Ничего подобного. Это… э… социальный эксперимент. Мой друг Уайет — биолог-антрополог, ученый, который исследует отношения между людьми и приматами… и он учит меня… э… вращаться в обществе.
Эксперимент не казался Люси таким странным, пока она не принялась описывать его матери.
— Когда все закончится, он поможет мне найти работу у какого-нибудь хорошего дизайнера. Я в жизни не пробьюсь своими силами.
Рита одобрительно кивнула.
— Видела я твоего Уайета. Ничего, симпатичный. Он за тобой ухаживает?
— Нет! Никаких ухаживаний! Нет, — Люси видела, что мать призадумалась. — У нас исключительно деловой договор, только и всего.
Рита, казалось, была шокирована.
— Ну-ка помолчи. Ничего не имею против танцев… черт возьми, я бы и сама не отказалась, если бы не растолстела. Но я не для того воспитывала свою дочь, чтобы она стала какой-то…
— Рита! У нас с Уайетом сугубо платонические отношения. Профессиональные. Мы просто работаем вместе.
— А какая ему от этого выгода? Тебе помогут попасть в модный бизнес, а он-то что получит?
Люси раздраженно вздохнула.
— Он заключил пари со своим другом. Рита, это совсем не такие люди, как в Дейвилле. У Уайета много свободного времени.
— И лишних денег, судя по всему. Значит, он использует тебя как подопытную крысу и оплачивает твои расходы?
Лучше так, чем чувствовать себя содержанкой.
— Ну… в общем, да. Но я многое беру взаймы. Платье, в котором я на этой фотографии, мы попросили у одного начинающего дизайнера.
— Ничего не имею против одалживания, — великодушно заявила Рита. — Делись тем, что имеешь, — так я говорю. Кстати. Добираясь сюда, я истратила последний четвертак. Мне пришлось обзавестись нью-йоркским гардеробом, раз уж я увидела, как шикарно ты теперь одета.
Она расстегнула чемодан и вытащила несколько крохотных платьиц с пестрым рисунком.
— Ногти я тоже привезла. Как только мы найдем спонсоров, примусь за работу.
Люси показалось, что с тех пор как она лежала в уютной лавандовой ванне, прошли столетия.
— У меня нет денег, Рита. Я так же бедна, как и раньше.
Риту это ничуть не смутило.
— Но у твоего дружка Уайета они есть, не так ли?
— Я не могу у него просить. Он уже и так сделал многое. Но послушай. Через несколько месяцев я начну работать и смогу тебе помочь…
— Ты себя не ценишь, — Рита Эллис понизила голос. — Найди какой-нибудь способ, убеди его раскошелиться. Пусти в ход женское обаяние, детка…
Люси ощутила прилив гнева.
— Я сказала: через несколько месяцев, Рита, когда у меня появятся свои деньги. Это максимум, что я могу сделать.
Рита нахмурилась и покачала головой.
— Я проделала такой путь, бросила все, что у меня было…
— Если бы ты позвонила, я бы посоветовала тебе сидеть дома! — огрызнулась Люси. Как только эти слова вырвались у нее, девушка поняла, что Рита получила серьезный удар. Люси никогда еще не разговаривала с матерью так неуважительно. Подведенные карандашом брови Риты удивленно поднялись, а затем яростно сомкнулись у переносицы.
— Прости, что я сразу не поняла! — заявила Рита, схватила чемодан и зашагала к двери. — Я не останусь там, где меня не желают видеть!
Она сделала паузу, давая Люси шанс остановить ее, а потом вышла.
Люси не стала мешать. Она увидела, как за матерью захлопнулась дверь.
Руки у нее дрожали, когда она вернулась в ванную и вытащила затычку. Радужные пузырьки закрутились, словно увлекаемые невидимой рукой. “Она никогда не была хорошей матерью”. Люси закрыла лицо руками. “Рита могла все испортить”.
Она подошла к двери и вновь передумала. “Нет. Слишком многое стоит на кону”. Люси посмотрела в зеркало, висевшее в коридоре. У нее появилась привычка засовывать приглашения за резную золоченую раму. Пригласительные карточки, исписанные каллиграфическим почерком, был слишком красивы, чтобы прятать их в ящик или сваливать грудой на подносе. Но теперь зеркало показалось Люси огромным и пугающим. Она с трудом различала собственное отражение.
Девушка натянула сапоги и бегом бросилась за матерью.
Трип приготовил ужин, накрыл столик у камина и откупорил бутылку вина, купленного во время последней поездки в Тоскану. Элоиза не нуждалась в материнских подсказках, чтобы понять: он что-то задумал. После ссоры на прошлой неделе Трип был тише обычного. В конце ужина он окунул бискотти в санто и поднес к губам Элоизы.
— Ты даришь мне столько счастья, Эл, — чуть слышно сказал Трип. Элоиза, наблюдавшая за возлюбленным через мерцающее пламя свечей, почувствовала, как забилось сердце. Вот она и дождалась. Она поняла, как сильно она ждала этой минуты.
— Мы созданы друг для друга, — Трип потянулся через стол и взял Элоизу за руку.
Мгновение тишины. Еще одно.
Ну же, сунь руку в карман. Встань на одно колено. Пожалуйста.
Как будто подчиняясь мысленным приказам Элоизы, Трип медленно полез в карман спортивного пиджака и вытащил оттуда синюю коробочку. Женщина, переполненная радостью, закрыла глаза. А потом увидела в коробочке не обручальное кольцо, а обыкновенный ключ.
— С Днем святого Валентина. Раз уж мы официально живем вместе, я решил, что тебе нужен отдельный ключ… — Трип улыбнулся, с видом самого любезного и заботливого мужчины на свете. Элоизе захотелось врезать ему по физиономии.
— Трип, дорогой. У меня уже четыре года как есть собственные ключи, — негромко сказала она.
