Оторвавшись от карт и от подружки, Александер посмотрел в сторону входа. Он узнал эту девушку без труда. Но как она тут оказалась? Неужели он ошибся на ее счет? Нет, вероятнее всего, она кого-то ищет… Словно ребенок, пойманный над коробкой с конфетами, он убрал руку из-под юбки Эмили и попытался сосредоточиться на картах.
– Макдональд, ты следишь за игрой или нет?
– Слежу!
Он взял карту и бросил ее на стол поверх остальных.
– Не пойдешь поговорить? – спросил у него Мунро по-гэльски.
– Взятка моя! – объявил Александер, придвигая все карты к себе.
Он повернулся к кузену:
– И что я ей скажу?
– Не знаю… Может, пригласишь за наш стол?
Александер поморщился. Он упрямо не отрывал взгляда от своих карт.
– Издеваешься?
– Твой ход, котик! – прошептала Эмили ему на ухо.
Он бросил карту. Макферсон метнул в него злой взгляд, и Александер ответил тем же. Ему так и не представилось случая отыграться, но рано или поздно его день придет… Шотландцы – упрямый народ, и у них отличная память. Мунро снова толкнул Александера.
– Глянь, старик, она с тебя глаз не сводит! Если ты не попытаешь счастья, это сделает кто-то другой и ты останешься в дураках! Наверное, дамочке просто хочется поразвлечься.
– Не говори глупости! Мадемуазель Лакруа не такая.
– Может, нет, а может, и да… Но зачем бы ей сюда приходить?
– Макдональд, не отвлекайся! – сердито одернул Александера солдат по фамилии Кэвенах.
Вздохнув, Александер запустил пальцы в волосы, потом снова посмотрел на дверь. Мадемуазель Лакруа все еще стояла там и смотрела в их сторону. С того самого момента, как он ее увидел, ему почему-то не удавалось по-настоящему сосредоточиться… Александер передал свои карты кузену, сказал, что тот может забрать себе половину выигрыша, если выиграет эту партию, и встал. Эмили, повиснув у него на руке, с недовольным видом спросила:
– Котик, ты куда? Игра еще не закончилась!
– Нужно кое с кем поговорить. Dinna fash yerself, mo maiseag, I winna be lang
[115]
.
Осадив свою даму, он направился к Изабель, которая улыбнулась ему и покраснела. Александер подумал, что она похожа на голубку, случайно угодившую в орлиное гнездо. Только теперь он заметил, что сегодня рядом с девушкой ее вспыльчивая кузина, и решил, что предусмотрительнее будет не подходить слишком близко. Он вежливо поклонился дамам.
– Добрый вечер! Как ваша нога?
– Моя нога? Ах, ну да, моя щиколотка!
Указывая пальцем на правую ногу, девушка покрутила башмачком, демонстрируя, что она совсем не болит. Мадлен с ошарашенным видом прислушивалась к их беседе. Александер усмехнулся.
– Я думал, болит другая нога. Наверное, я ошибся.
Изабель покраснела, как маков цвет.
– Ой! Это потому, что ноги совсем не болят! Я даже забыла, которую подвернула!
– Еще бы! – буркнула Мадлен, за что тут же получила каблучком по ноге.
Александер растерялся, не зная, что еще сказать. После паузы он предложил девушкам сесть. Изабель, казалось, была склонна принять приглашение, но…
– Мадемуазель Лакруа в это время должна быть дома! Мы зашли… посмотреть, не тут ли ее брат. А раз его нет, то мы уходим. До свидания, мсье!
Мадлен схватила кузину за руку и потащила за собой. Александер стоял и смотрел, как они выходят на улицу. Потом вдруг подумал, что она в очередной раз ускользает от него, и поспешил следом. Кузины как раз пререкались посреди мостовой, но, увидев его, замолчали. Мадлен снова взяла Изабель за руку.
– Медемуазель
[116]
, may I escort ye?
[117]
Я вас проводить?
В этот миг из трактира вышли два пьяных солдата и сразу же уставились на девушек. Когда они прошли мимо, один попытался даже ущипнуть Мадлен за мягкое место.
– Очень мило с вашей стороны! Мы принимаем ваше предложение! – воскликнула Изабель.
– Иза, не будь дурой! Все солдаты одинаковы!
– Мадо, не бранись перед посторонними!
– Он наверняка умеет ругаться получше моего!
– Уверяю тебя, он не такой, как другие! Это он спас Ти-Поля. И это он… ну, ты же помнишь, что я тебе рассказывала?
– Ничего это не значит! Он англичанин! Вот еще горе на мою голову!
Александер ждал с улыбкой на губах. Изабель сделала ему знак следовать за ними. Какое-то время они шли молча, прислушиваясь к приглушенным звукам, которые доносились из домов. Время от времени Изабель поглядывала на своего спутника, шедшего рядом. Великолепный кинжал наверняка был в ножнах, которые похлопывали своего владельца по бедру в ритме его шагов. Взгляд ее невольно зацепился за выступавшее из-под юбки колено.
Изабель понятия не имела почему, но ей вдруг вспомнились гладкие ягодицы Этьена. Интересно, они у всех мужчин такие? Она так увлеклась размышлениями об особенностях мужской анатомии, что угодила ногой в выбоину и едва не упала. Крепкая рука успела подхватить ее прежде, чем она растянулась на мостовой. Вцепившись в красную материю куртки, Изабель выпрямилась. Мадлен вперила в нее сердитый взгляд.
– Я не заметила эту ямку! Вокруг темно, как у дьявола в доме! Ты плохо светишь на дорогу.
– Ну конечно, все из-за меня! Или ты снова ногу вывихнула?
– Нет.
Заметив, что все еще держится за солдатскую куртку, Изабель разжала пальцы.
– Спасибо! – пробормотала она.
Александер решил промолчать, чтобы не сердить еще больше вспыльчивую кузину, и они свернули на улицу Сен-Жан. Спустя несколько минут Мадлен остановилась посреди мостовой.
– Что случилось, Мадо?
– Иза, ты же не собираешься показывать ему, где ты живешь?
– Мадо!
Не желая становиться причиной ссоры, Александер решил, что ему пора возвращаться в таверну.
– Мадемуазель Лакруа, ваша кузина права, – сказал он, поклонившись. – Нам пора прощаться. This part of Quebec is safer than the Lower-Toon
[118]
.
– Не понимаю…
– Здесь меньше опасность, чем в Нижнем городе.
– Конечно, мсье. Я… Спасибо, что проводили нас!
– The pleasure was for me
[119]
, мадемуазель Лакруа.
