В устремленном на него взгляде ее черных глаз мелькнула искорка смеха.
– За четыре года, что я у нее в прислугах, она расколотила три столовых сервиза из прекрасного голландского фарфора! Не обращай внимания, я, признаться, уже привыкла. Алан приедет просить прощения и подарит ей еще кучу посуды!
Александер покосился на дверь и пожал плечами. Однако тревога не покидала его. Конни раздвинула бедра и прижалась к нему, чтобы завладеть его вниманием. Ее уловка удалась: животный инстинкт проснулся и он принялся ласкать гибкое округлое тело руками и ненасытным ртом. Жара стала невыносимой. Их тела блестели от пота, липли друг к другу. Сжав ладонями девичью плоть, он ритмично задвигался под аккомпанемент глубоких вздохов Конни. Удовольствие настигло его под разъяренные вопли миссис Фрейзер, которые иногда прорывались сквозь их с Конни крики наслаждения.
Через некоторое время, когда его возлюбленная мирно спала у него в объятиях, а гнев Аннабель Фрейзер утих, Александер почувствовал запах дыма. Юноша приподнял голову и прислушался – тишина. Однако запах никуда не делся, он даже усилился, что обеспокоило Александера. Осторожно, чтобы не разбудить Конни, он встал и натянул штаны. Потом спустился на первый этаж.
Хозяйка стояла перед очагом, в котором горело яркое пламя, спиной к двери. Бормоча сквозь зубы, она бросала в огонь книги и какие-то предметы. Он кашлянул, сообщая о своем присутствии. Аннабель Фрейзер оглянулась, прижав книгу к груди. Лицо ее было перекошено, взгляд – как у безумной. Она нахмурилась.
– Аласдар?
– Да, это я, мэм. Я подумал… может, вам нужна помощь?
Комната была в ужасном беспорядке: пол усыпан осколками фарфора, повсюду белели вырванные из книг страницы, один-единственный стул стоял на месте, остальные были перевернуты в порыве неумолимой ярости, которая сеет разор на своем пути. Александер спросил себя, всегда ли хозяйка вот так переворачивает дом вверх дном, когда гневается.
Миссис Фрейзер смотрела на него расширенными глазами и молчала. Книга выпала у нее из рук и со стуком упала на пол. Этот звук вывел женщину из оцепенения. Она наклонилась, осторожно подняла томик и погладила переплет.
– Идите спать, Аласдар. Сегодня ночью ваши услуги мне не понадобятся.
Александер не спешил уходить. Было во всем этом что-то тревожное… Может, разбудить Конни, пускай она побудет с хозяйкой?
– Хотя нет, подождите! – вдруг воскликнула она и подошла к нему. – Скажите мне одну вещь… Вы – симпатичный юноша, и я знаю, что вы неравнодушны к женскому полу…
С грустной усмешкой она погладила его по щеке, поросшей юношеским пушком. Аннабель знала об их связи, но никогда не обмолвилась об этом и словом.
– Посмотрите на меня, Аласдар, и будьте со мной честны! Я не хороша собой? Может, я слишком стара, чтобы вызвать у мужчины желание?
Застигнутый врасплох, Александер, покраснев, отступил на шаг и что-то бессвязно пробормотал – таков был его ответ Аннабель Фрейзер. От хозяйки сильно пахло спиртным, она стояла, пошатываясь. Ее роскошные каштановые волосы с золотистым отливом свободно спадали ей на грудь, которую она подсунула ему едва ли не под нос.
– Ну?
– Вы… вы еще очень хорошенькая, миссис Фрейзер, но…
Она усмехнулась, склонила голову набок и посмотрела на него своими блестящими от слез светло-карими глазами.
– Но…
– Я хотел сказать… Вы очень привлекательная для мужчины…
Ну как объяснить ей, что он искренне считает ее красивой, но ведь она годится ему в матери, а потому он никогда не думал о ней как о женщине?
– Вы ляжете со мной в постель?
Он едва не задохнулся от неожиданности и поспешно оттолкнул вцепившиеся в него руки. Миссис Фрейзер пошатнулась и всхлипнула.
– Простите, мэм!
– Не обращайте на меня внимания. Это я должна просить у вас прощения, Аласдар. Вы ничем передо мной не провинились.
Бормоча извинения, он схватил стул, пододвинул к женщине и помог ей сесть. Хозяйка плакала навзрыд, и он не знал, что ему делать с ней.
– Мерзавец! Какой мерзавец! – раскачиваясь из стороны в сторону, бормотала она. – Все это время я думала… A Thighearna mhо́r!
[33]
Заметив у нее на щеке кровоподтек, Александер нахмурился.
– Мистер Фрейзер поднял на вас руку?
Саркастический смех наполнил кухню. Совершенно сбитый с толку, Александер уже готов был бежать за Конни, когда Аннабель заговорила глухим голосом:
– О котором мистере Фрейзере вы говорите?
– Ну, о том, что живет в Боли…
Она перестала смеяться и теперь смотрела пустыми глазами на пламя, пожиравшее страницы принадлежавших ее покойному супругу ценных фолиантов.
– Уильям не умер, – сказала она. – Он скрывается на одной ферме в Килмораке. Он дезертировал с поля битвы при Каллодене. Мерзавец! Уже два года я считаю его мертвым, а он даже не счел нужным подать о себе весточку! Так пусть подохнет в куче навоза вместе со своей… со своей любовницей! Пусть только попробует явиться в этот дом!
Огонь в очаге освещал искаженное ненавистью лицо несчастной. Она умолкла и сидела не шевелясь. Книга так и осталась лежать у нее на коленях. Александер решил, что лучше оставить ее в покое. К этой грустной истории он не имел никакого отношения. Он медленно отступил в темноту и, в последний раз оглянувшись на Аннабель Фрейзер, прошел по коридору и поднялся по лестнице в комнату Конни.
Он был слишком взволнован, чтобы заснуть, и долго, пока не забрезжил рассвет, обдумывал собственное положение. Только теперь он осознал, сколько горя доставило матери известие о его гибели. И матери, и сестре Мэри… Как он мог оставить их в неведении? Чем он лучше Уильяма Фрейзера, которого еще недавно безутешная супруга оплакивала, а теперь называет мерзавцем? Александеру было очень стыдно. Думая только о тяготах своей жизни, он забыл о тех, кто его любил.
Пришло время принять решение. Александер знал, что нужно делать, но как быть с Конни? Он съездит в Гленко и вернется – вот что он сделает! С этой мыслью юноша уснул. Разбудил его несколько часов спустя чей-то крик. Сначала Александеру показалось, что это было во сне.
Крик прозвучал снова. Он сел в постели и закашлялся – в комнате было полно дыма. Пожар! Дом горит!
– Конни! – Александер принялся тормошить спящую девушку.
Та пробормотала что-то и медленно открыла глаза.
Дым проник ей в легкие, и Конни закашлялась. Испуганными слезящимися глазами она посмотрела на дверь, за которой слышалось глухое потрескивание, не оставлявшее сомнений в том, что происходило в доме.
– Миссис Фрейзер! Пожар! Она там, внизу! Аласдар!
– Скорее, Конни, одевайся!
