Выйдя из деревянного домика, в котором состоялся суд, Родерик Кэмпбелл, криво усмехнувшись, сказал Александеру:
– Повезло тебе, Макдональд! Задержись я немного на… – Он осекся и после паузы добавил: – Тебя бы повесили.
– В следующий раз, сержант, прошу вас, позаимствуйте нож у другого солдата. Похоже, мой приносит вам несчастье, – просто ответил Александер, повернулся и пошел к товарищам, которые уже поджидали его, чтобы вместе отметить освобождение.
В душе Александер был уверен, что Кэмпбелл убил капрала Макензи и выдумал всю эту историю с индейцами. Некоторые солдаты свободное время посвящали охоте и продавали добычу местным торговцам мехом. Макензи был из их числа. Ловкий охотник, он искусно выбирал место для ловушек и в короткое время успел собрать много красивых шкурок. За них Кэмпбелл его, вероятнее всего, и прикончил, но Александер решил попридержать язык. Он сам чудом избежал петли, и доказательств вины сержанта у него не было никаких. Оставалось только пристально следить за действиями последнего.
Только в марте 1759 в форт наконец пришел приказ выступать. Генерал Джеймс Вольф решил, что хайлендский полк Фрезера в числе первых английских формирований начнет осаду Квебека. Командование операцией было поручено бригадному генералу Роберту Монктону, тому самому, который депортировал тысячи жителей Акадии.
К середине апреля после длительного и трудного перехода по снегу, в некоторых местах доходившему им до пояса, Александер и его соотечественники прибыли в Нью-Йорк и взошли на борт фрегата «Найтингейл». К середине мая показались берега Акадии. В Галифаксе они сделали остановку и провели интенсивные учения. Четвертого июня внушительного вида флотилия Вольфа вышла в море с целью одержать над французами окончательную победу.
Опершись локтями о леер, Александер наблюдал за группой матросов и солдат, закинувших удочки в надежде поймать рыбу, которая, по слухам, была в этой реке громадной. Впрочем, здесь все было громадное, чему удивляться? Он посмотрел в сторону левого борта. Фрегат «Трент» с двадцатью восемью пушками на борту шел вровень с «Принс Фредерик». За ними следовали «Пегги», «Нозерн Лэсс» и «Бивер». Шхуны, бригантины, корветы и другие суда, в том числе более мелкие, груженные провизией и боеприпасами, вереницей тянулись следом. Впереди по курсу вырисовывались очертания средней надстройки судна «Нептьюн».
Сине-бело-красные вымпелы трех дивизий щелкали на ветру, на корме и бушприте каждого судна развевался Union Jack. Темные воды реки сплошь, насколько хватало глаз, были усеяны белыми парусами – этот флот воплощал собой неоспоримое превосходство Британской империи.
Весной его авангард под командованием адмирала Филиппа Даррела встал в устье реки, дабы предупредить поступление к французам продовольствия. До этого небольшой флотилии неприятеля, насчитывавшей шестнадцать кораблей, удалось войти в реку Святого Лаврентия в середине мая. Но с того дня поступление в колонию продуктов питания, боеприпасов и подкрепления было полностью прекращено. Франции оставалось только преклонить колени перед могущественным завоевателем. До победы оставались считаные дни. Александер глубоко задумался. Что он станет делать, когда война закончится?
– О чем ты думаешь?
Он резко обернулся. Летиция смотрела на него своими удивительными серыми в зеленую крапинку глазами. Губы ее слегка припухли, щеки порозовели, и Александер догадался, что она только что поднялась на палубу из трюма, где они с Эваном при первой же возможности уединялись. Эта мысль не доставила ему особого удовольствия.
– А где Эван?
– Закончит работу и сразу поднимется на палубу.
Она улыбнулась, потому что знала: Александер начинает волноваться каждый раз, когда они с Эваном убегают в трюм. Пошли неприятные сплетни, и было ясно, что придет день, когда кто-нибудь выскажет свои догадки вслух. Им с Эваном нужно было торопиться, чем скорее они приведут свой план в исполнение, тем лучше. Форт Стенвикс на целую зиму стал для них ловушкой: не могло быть и речи о том, чтобы дезертировать в такую погоду. Шотландцам приходилось, конечно, видеть снега, но чтобы такие!
– Так о чем ты думаешь?
Александер перевел взгляд на выстроившиеся вдоль берега домики. Одни были каменные, другие – с выбеленными известкой стенами.
– Сколько, по-твоему, продержатся французы?
– Хочешь заключить пари?
– Нет. Просто спрашиваю, и только.
– Ты правда думаешь, что мы победим в этой войне?
Он задумался. Странное дело, ему и в голову не приходило усомниться в победе. Если армия Вольфа применит для подчинения Новой Франции те же методы, которыми в свое время воспользовался Мясник Камберленд, результат будет тот же.
– Да.
Она вздохнула и стала смотреть на жилища, рассеянные среди лесков и полей.
– Алекс, я хочу поговорить с тобой о наших с Эваном планах. Мы… мы хотим уйти при первой возможности.
Александер пожал плечами.
– Я подозревал, что так будет, Маккалум. И я до сих пор готов вам помочь. Просто скажи, как и чем.
Летиция понурилась.
– Ты пойдешь с нами?
– Нет.
– Алекс, ну почему? – спросила она, резко вскинув голову.
Рядом послышались радостные крики: ловцы выудили отличную рыбину.
– Сегодня у некоторых на обед будет не солонина, а кое-что повкуснее! – проговорил Александер, только чтобы не отвечать на вопрос.
– Алекс!
Он смотрел на нее, пытаясь представить, как она выглядит в платье и с распущенными по плечам волосами. Невзирая на то, что она была выше ростом, чем большинство женщин, и тело у нее было по-мужски мускулистое, Летиции нельзя было отказать в красоте. Ее тело… Сколько раз он представлял его обнаженным! Однажды ему ведь довелось увидеть ее грудь… Молодая женщина старательно ее перебинтовывала, однако с близкого расстояния он легко различал характерные холмики под красным шерстяным мундиром. Но если кто-то, помимо Мунро, Колла и его самого, догадывался об истинной природе Маккалума, то пока предпочитал держать язык за зубами.
Летиция была не единственной, кто при определенных обстоятельствах скрывал свою половую принадлежность. Другие женщины до нее надевали мужское платье, чтобы следовать за мужем или попросту отправиться на поиски приключений. Александер слышал рассказ о женщине, которая поступила в полк Монтгомери и которую раскрыли самым невероятным образом: когда она не смогла заплатить за выпитое виски, ее раздели и разыграли мундир в кости. Так что пока Летиции везло…
– Я не пойду с вами, Маккалум. У меня теперь есть цель, и в первый раз в жизни я от нее не отступлю. А уже потом я решу, что мне делать.
– Какой ты упрямец! Это же безумие! Какая еще цель? Что и кому ты хочешь доказать? Храбрость и ловкость ты уже всем продемонстрировал в Луисбурге и Стенвиксе, и не один раз. Чего еще тебе нужно? Одолеть всех французов в одиночку?
