Изабель, спеша поправить произношение сына, вступила в разговор:
– Габи, говори правильно: «Стр-р-раус»!
Габриель одарил мать сердитым взглядом.
– Я и гово’ю: «Стр-р-раус»!
На несколько минут в лодке все замолчали.
– А когда мы уже п’иедем?
– Терпение, мой мальчик!
– Мама, я есть хочу! Ты взяла для меня полдник?
– Габриель! Помолчишь ты хоть полминуты?
Александер еще энергичнее налег на весла. Запах свежести, верный предвестник дождя, становился все сильнее, и где-то неподалеку уже начал громыхать гром. Изабель достала из полотняного мешочка кусок сыра и протянула его сыну. К несчастью, этого оказалось мало. В течение минуты слышался только плеск весел, потом мальчик заговорил снова:
– Мам!
– Габи, что ты теперь хочешь?
Габриель немного помолчал.
– Хочу… ну… туда.
– Господи, неужели нельзя немного потерпеть?
– Я поп’обую.
Но не прошло и пяти минут, как мальчик заерзал на лавке.
– Мам, я сейчас сделаю «пи-пи» в штанишки!
Александер, который все это время молча наблюдал за происходящим, решил, что пора вмешаться.
– Снимай штаны!
Глаза Габриеля расширились.
– Тогда все увидят мою попу!
– Габриель, такие слова нельзя произносить в обществе! – одернула сына Изабель.
– Ничего страшного! – Александер ободряюще улыбнулся мальчику. – У всех в этой лодке тоже есть попа.
Мальчик с сомнением оглядел всех пассажиров и гребцов.
– У мамы и у Ма’и нету!
Послышался смех и новые восклицания со стороны матери. Габриель потупился.
– Конечно, у них ее нет! – согласился Александер, подмигнув женщинам. – Но твою попу они видели уже тысячу раз!
Габриель нахмурился и попытался заглянуть себе за спину. В конце концов он решился и расстегнул штанишки. Александер отложил весло и сделал знак Жану Нанатишу, который передал распоряжение остальным индейцам. Все разом перестали грести. Александер схватил Габриеля под мышки. От неожиданности мальчик закричал и начал вырываться. Изабель хотела было встать, чтобы отнять его, но чья-то рука удержала ее на месте.
– Алекс! Что ты такое делаешь?
– Когда король желает облегчиться, нельзя заставлять его ждать!
С этими словами он погрузил сына по пояс в воду. Мальчик сразу перестал кричать и дергаться. Его круглые глаза выражали лишь крайнее изумление. Потом он понял, что от него требуется.
– Не получается! – прошептал он через несколько секунд.
– А ты закрой глаза и представь журчание ручейка, – посоветовал ему Александер, глядя на воду.
Габриель сделал, как было велено. Через минуту он улыбнулся, довольный, – дело было сделано. Александер поставил его в лодку, дал ему одеяло и взялся за весло.
– Плывем дальше? – спросил у него один из спутников.
– Да.
– Вот и прекрасно! Вперед!
Весла синхронно погрузились в воду, и лодка быстро набрала скорость. При виде колокольни в миссии сульпицианцев на берегу озера Дё-Монтань Изабель вздохнула с облегчением. Вскоре показался и господский дом. Он был построен на берегу, неподалеку от пристани, для Мари-Луизы Дэни де ла Ронд, супруги тогдашнего владельца сеньории мсье Пьера д’Айбуса д’Аржантея, в 1721 году. Плавание подошло к концу. Но почему же тогда оба каноэ миновали причал? Почему?
– Алекс, я думала… Разве это не сеньория Аржантей?
– Это она.
– Но ты ведь сказал…
– Я сказал, что мы поедем в Аржантей. Я не обещал тебе, что ее владельцы будут нашими соседями.
С губ молодой женщины сорвался возглас досады. Словно вторя ей, в небе громыхнуло. Изабель с тревогой посмотрела на Александера. Упала первая капля дождя, а следом за ней и еще одна, и еще…
– God damn! – вскричал Александер, глядя на свою спутницу, которой обманутые ожидания не помешали спрятаться под навесом вместе с сыном и служанкой.
Когда они достигли двух островков в устье реки Северной, дождь уже перестал, но гребцы успели промокнуть до нитки. Несколько минут ушло на откачивание воды, потом лодки вошли в новую реку.
– Скоро мы п’иедем?
– Очень скоро!
Тревога Изабель усиливалась по мере того, как они углублялись в лоно девственной природы. Проплыв среди россыпи огромных камней, они двинулись дальше, моля небо хотя бы на время сдержать свой гнев. Затем лодки свернули в рыжеватые воды реки, которая так и называлась – Маленькая Красная река. Еще несколько взмахов веслами – и лодки причалили к берегу. С губ Изабель сорвался вздох облегчения.
– Еще милю придется пройти пешком, – объяснил Александер. – На реке много камней, лодкам по ней не пройти, это слишком опасно.
Изабель пришлось призвать на помощь все свое мужество и последовать за сыном, Микваникве, Отемин и Мари по заросшей кустарником тропинке. После дождя земля размокла, и ноги легко увязали в грязи. Несшие поклажу мужчины старались ступать по траве и корням, чтобы не поскользнуться. Изабель не привыкла к подобным прогулкам. Еще одним затруднением для нее стала длина юбки. Если бы не своевременная поддержка со стороны индейца, шедшего за ней следом, она не раз и не два оказалась бы сидящей в грязи. В очередной раз с трудом удержав равновесие, она выругалась сквозь зубы и пошла быстрее, чтобы догнать детей.
– Aye, Alasdair! Ye wemen has the harshest tongue I’ve ever heard!
[127]
– Dinna mind, Munro, – отозвался Александер со смешком, – as long t’is as sweet as t’is harsh!
[128]
Изабель оглянулась и смерила шутника сердитым взглядом.
– Прошу вас впредь изъясняться на языке, который мне понятен, господа шотландцы! Этого требует элементарная вежли-и-и-и… Ой! Проклятье!
Александер рассмеялся, и остальные мужчины последовали его примеру. Изабель сидела посреди огромной лужи. Ей хотелось заплакать, но она изо всех сил сдерживалась. Откинув с лица волосы, она свирепо проговорила:
– Ты свое еще получишь, Александер Макдональд!
В этот самый миг Александер нагнулся, чтобы помочь ей подняться.
– Не прикасайся ко мне!
– Как пожелаешь!
Она медленно встала и вытерла руки о юбку, которая и без того уже была испачкана. Да и все платье приобрело такой жалкий вид, что Изабель расстроилась еще больше. Отмахнувшись от надоедливого комара, она вдруг заметила, что Отемин и Габриель смотрят на нее и смеются, закрывая рот ладошкой.
