– Навер-р-рно, я пойду, – проговорил мальчик, косясь на руку незнакомца, на которой не хватало одного пальца.
– Конечно, иди, если не хочешь, чтобы мать заставила тебя два часа играть на скрипке!
Заметив, куда смотрит мальчик, Александер помахал рукой у него перед носом.
– Был очень холодный день, мама сказала, чтобы я надел рукавицы. Но я не послушался и отморозил себе палец. И тогда я понял: родителей надо слушаться всегда!
Мальчик, успев набить полный рот, кивнул. Он уже хотел повернуться и бежать к шляпному магазину, когда кто-то схватил его за руку.
– Я обегала всю улицу! Ты меня напугал, чертенок! – сердито произнесла Мари.
Она старалась не смотреть на Александера и индейцев. Быстро повернувшись к мужчинам спиной, она увела Габриеля за собой. Александер, которого невежливость девушки несколько удивила, стоял и смотрел им вслед. Внезапно он нахмурился. Эта девушка… Где он мог ее раньше видеть? Наверное, она просто похожа на кого-то из индианок, которых ему довелось встретить…
Он продолжал следить глазами за девушкой и мальчиком. В тот миг, когда он уже готов был отвернуться, из магазина вышла молодая женщина. Она отдала девушке шляпную картонку и наклонилась к мальчику. Эта элегантная дама в платье солнечного желтого цвета наверняка была матерью Габриеля. Лицо женщины скрывали поля шляпки, но ее струящиеся по хрупким плечам волосы цвета спелой пшеницы… Александер невольно восхитился белой кожей, гордой посадкой головы, тонкой талией и изящными руками, которыми она обняла своего сына. Интересно, глаза у нее такие же голубые, как у мальчика?
Судя по всему, разговор с сыном расстроил даму. Она порывисто выпрямилась и взяла его за руку. Габриель что-то рассказывал, размахивая руками. «Наверное, ему придется все-таки два часа играть на скрипке!» – подумал Александер, невольно улыбнувшись. И тут женщина оглянулась. Он увидел ее лицо, ее глаза. Для обоих это было настоящее потрясение. Она застыла на месте. Он, словно парализованный, не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Было такое впечатление, словно время догнало его и ударило со всего маху.
– Изабель? God damn, Изабель!
В панике она побежала, оставляя позади себя странную пустоту в толпе. За эти несколько секунд к нему вернулась способность мыслить и действовать. Внутренний голос приказал ему броситься за ней в погоню. Александер побежал. Его сердце билось как сумасшедшее, а ноги не слушались, то и дело подгибаясь. Руки отодвигали препятствия, которые он не замечал, пока не сталкивался с ними… Прокладывая себе путь сквозь людскую сутолоку, он думал только об одном: у Изабель есть сын!
– Mo chreach! – буркнул он сердито, когда поперек дороги встала женщина с клеткой, в которой сидели куры.
Пробормотав слова извинения, он побежал дальше. Но Изабель и служанка с ребенком словно испарились! Теперь он вспомнил, что видел эту индианку в трактире Дюлона накануне отъезда в Гран-Портаж! Она принесла ему записку от своей хозяйки.
– Изабель!
Люди вокруг наверняка недоумевали, почему этот странный тип кричит как умалишенный. Спутников Александера такое поведение озадачило не меньше.
Наконец он остановился посреди пыльной дороги. Ему было плевать на прохожих, которые глазели на него, а некоторые даже оборачивались. Мальчик! Мальчик с яркими голубыми глазами, с рыжими волосами! Он прикинул, сколько ему могло быть лет. Пять? Шесть? В каком году он родился? Может ли быть, что… Ошеломленный очевидностью, мало-помалу завоевывавшей его сознание, он больше не мог думать спокойно. Изабель скрыла от него правду. Она не только забрала его душу, она украла у него сына! По-другому и быть не могло: Габриель – его сын. ЕГО СЫН!
– Пусть меня повесят, как собаку, если я ошибаюсь, – пробормотал он вслух и грозно взглянул на даму, которая смотрела на него так, как если бы он сбежал из сумасшедшего дома.
Ему хотелось кричать, хотелось задушить юношу, который уставился на него с любопытством, хотелось пинать прилавок с рыбой, пока он не перевернется… Хотелось все разрушить, излить свою ярость на посторонних. Хотелось, чтобы сын принадлежал ему, чтобы Изабель была его… Чтобы ему вернули жизнь, которую в свое время отняли!
– God damn!
– Эй, дикарь, проваливай отсюда! Ты пугаешь покупателей!
– Pòg mo thòn!
[112]
– отмахнулся он, красноречиво ударяя себя ладонью по заду.
Потом он повернулся на пятках и ушел.
* * *
Изабель сидела в темном кабинете мужа и, морщась и покашливая, маленькими глоточками пила коньяк. От запаха крепкого алкоголя ее и без того красные опухшие глаза слезились, головокружение все никак не проходило. В это невозможно было поверить. Он жив! Его не убили индейцы в тот мрачный октябрьский день, Этьен не похоронил его, как говорил… Его тело не сгнило в могиле посреди леса… Он жив! Ей врали, ей все врали!
Новый глоток коньяка обжег язык и горло. Она кашлянула и схватилась за спинку обтянутого кожей кресла, чтобы не упасть. Этьен, ее родной брат, сказал Пьеру, что видел его мертвым и даже передал ему личные вещи Александера! Крестик и кинжал! Она точно знает, что это его вещи! Что же тогда произошло? Может, Этьен ошибся? Не заметил, что Александер не умер? Или… Самые мрачные подозрения змеями заползали в сознание, душили ее.
Она поставила пустой стакан на безукоризненно чистый стол и окинула комнату взглядом. Картотека! Может, там найдутся ответы на все вопросы? Но если Пьер застанет ее копающейся в его документах, он, конечно же, устроит настоящий скандал. Однако сейчас ей было все равно. Ей нужно знать, она имеет право знать!
Изабель открыла ящичек и чихнула, столько там скопилось пыли. Он был заполнен бумагами – подлинниками самых разных документов, которые по закону надлежало хранить в месте их составления. Договоры, завещания… Где же искать? Как фамилия того Голландца? Ван… Ван как-то там… Проклятье! Она не могла вспомнить. Изабель стала машинально перебирать документы в ящике под литерой «V». Но ни одно имя не вызывало ассоциаций в памяти. Задвинув ящик, она открыла тот, что под литерой «М». Но ни завещания, ни контракта Александера там не оказалось. Но ведь Пьер никогда не уничтожает документы юридического характера! У Изабель стало тяжело на сердце. Неужели сговор? Неужели Пьер разыграл перед ней заранее придуманную сценку? Обманул? Нет! Конечно же, его ввели в заблуждение, как и ее! Конечно, это Этьен во всем виноват! Он жестоко обманул их обоих!
Убедить себя в том, что Пьер сыграл в этом деле роль марионетки, было несложно. Изабель хотела уже вернуться из кладовки в кабинет, как вдруг за дверью услышала голос мужа. Она подождала немного и вышла, когда он стал подниматься по лестнице на второй этаж. С бьющимся сердцем она выскользнула в коридор и направилась в кухню. Там Габриель играл с Арлекиной: кошка гонялась за привязанным на веревку кусочком шерстяной ткани. Мари встретила ее встревоженным взглядом. Она узнала Александера, когда забирала Габриеля, и постаралась поскорее увести хозяйку с рыночной площади, но… то, что должно было случиться, случилось.
