– А что вы мне поручите? – спросил Себастьян, расправляя рукава рубашки.
– Садись на автобус до Итон-сквер и выясни, вернется ли твой друг в пятницу. – (Себастьян надел куртку.) – Но сначала заправь свою кровать и убедись, что в твоем номере порядок.
Он засмеялся:
– Вы говорите прямо как моя мама.
– Приму твои слова как комплимент. Возвращайся, пожалуйста, до часу, потому что я ожидаю приезда немцев и ты можешь пригодиться. – (Себастьян направился к двери.) – Постой, тебе понадобится вот это, – добавила она, протягивая ему два шестипенсовика. – Или до Итон-сквер и обратно ты идешь пешком?
– Спасибо, миссис Тиббет.
– Тибби. Поскольку ты явно собираешься быть нашим постоянным клиентом.
Себастьян опустил монеты в карман и расцеловал ее в обе щеки, что впервые заставило миссис Тиббет замолчать.
Не успела она опомниться, как он уже вышел из кухни, взбежал по ступеням к себе в номер, заправил кровать и прибрался, затем вернулся в холл еще раз свериться с картой. Он удивился, узнав, что Итон-сквер пишется не так, как название школы, откуда исключили его дядю за какой-то проступок, о котором в семье никогда не говорили.
Перед уходом Дженис посоветовала ему сесть на автобус номер 36, сойти на Слоан-сквер и дальше прогуляться пешком.
Первое, что заметил Себастьян, когда закрыл за собой дверь гостиницы, – это как много людей стремительно передвигаются во всех направлениях и насколько все непохоже на Бристоль и бристольцев. На остановке он встал в очередь и понаблюдал, как подошли и отошли несколько красных двухэтажных автобусов, прежде чем появился 36-й. Юноша забрался внутрь, поднялся на верхнюю палубу и занял место впереди, чтобы хорошенько видеть все происходящее сверху.
– Куда едем, молодой человек? – спросил его кон дуктор.
– Слоан-сквер. И пожалуйста, вы не могли бы дать мне знать, когда будем туда подъезжать?
– С вас двухпенсовик.
Себастьян увлеченно крутил головой, проезжая мимо Мра морной арки, вдоль Парк-лейн и вокруг уголка Гайд-парка, но затем попытался сосредоточиться на своих дальнейших действиях. Он знал лишь, что Бруно жил на Итон-сквер, однако номер дома ему не был известен. Оставалось надеяться, что эта Итон-сквер – площадь небольшая.
– Слоан-сквер! – прокричал кондуктор, когда автобус по дошел к остановке напротив книжного магазина «У. Х. Смит».
Себастьян сбежал по ступеням и, спрыгнув на тротуар, огляделся в поисках какого-нибудь ориентира. Его взгляд остановился на здании театра «Ройал-Корт», афиша которого звала посмотреть Джоан Плоурайт в пьесе «Стулья». Он сверился со своей картой, прошел мимо театра и свернул направо, прикинув, что до Итон-сквер осталось пару сотен ярдов.
Очутившись на месте, Себастьян замедлил шаг в надежде увидеть красный «роллс-ройс» дона Педро, но машины нигде не было. Стало ясно, что, если только ему не повезет, выяснять, где живет Бруно, придется несколько часов.
Шагая по тротуару, он обратил внимание на то, что почти половина домов переоборудована в многоквартирные, а у дверей висят таблички с именами жильцов и кнопками звонков. На другой половине домов имена не значились – были только медные дверные молотки или звонки, подписанные «Для торговцев». Отец Бруно вряд ли стал бы делить с кем-то входную дверь.
Себастьян поднялся на верхнюю ступень дома номер 1 и нажал кнопку звонка для торговцев. Через несколько мгновений на пороге возник дворецкий в длинном черном сюртуке и белом галстуке, напомнив ему Марсдена в Баррингтон-Холле.
– Я ищу мистера Мартинеса, – вежливо сказал Себастьян.
– Джентльмен с таким именем здесь не проживает, – ответил дворецкий и закрыл перед Себастьяном дверь, прежде чем тот успел поинтересоваться, не знает ли он, где живет мистер Мартинес.
В течение следующего часа Себастьяну пришлось испытать все: от слов «Здесь такой не живет» до захлопнутой перед лицом двери. Близился к концу второй час поисков, когда он добрался до дальней оконечности площади, и там на его вопрос горничная ответила вопросом:
– Это тот самый иностранный джентльмен, который ездит на «роллс-ройсе»?
– Да, он самый, – закивал Себастьян с облегчением.
– Думаю, вы найдете его в доме сорок четыре, две двери отсюда. – Девушка показала вправо.
– Большое спасибо, – поблагодарил Себастьян.
Он быстро направился к дому номер 44, набрал в легкие воздуха и дважды стукнул медным молотком.
Прошло какое-то время, прежде чем дверь открыл мощно сложенный мужчина заметно выше шести футов и больше похожий на боксера, чем на дворецкого.
– Что вам нужно? – спросил он с акцентом, который Себастьян не распознал.
– Скажите, не здесь ли проживает Бруно Мартинес?
– Кто его спрашивает?
– Меня зовут Себастьян Клифтон.
Тон мужчины неожиданно переменился:
– Да, я слышал, он рассказывал о вас, но сейчас его здесь нет.
– А вы не знаете, когда он вернется?
– Кажется, я слышал, мистер Мартинес говорил, что будет дома в пятницу днем.
Себастьян решил не задавать больше вопросов и просто сказал «спасибо». Гигант отрывисто кивнул и грохнул дверью. Или он просто так ее закрыл?
Себастьян припустил бегом к Слоан-сквер – ведь ему нужно вернуться вовремя, чтобы помочь миссис Тиббет с немецкими постояльцами. Он сел на первый же автобус, идущий в направлении вокзала Паддингтон. Сразу по возвращении в дом номер 37 по Прэд-стрит он направился на кухню, где нашел миссис Тиббет и Дженис.
– Удачно съездил, Себ? – поинтересовалась хозяйка, не дав ему присесть.
– Теперь я знаю, где живет Бруно, – триумфально сообщил Себастьян, – и…
– Итон-сквер, дом номер сорок четыре, – сказала миссис Тиббет, поставив перед ним на стол тарелку с сосисками и пюре.
– Как вы узнали?
– Мартинес есть в телефонном справочнике, но, пока я сама догадалась, тебя уже и след простыл. Ты выяснил, когда он возвращается?
– Да, в пятницу днем.
– Тогда я придержу тебя еще на пару дней.
Вид у Себастьяна был растерянный, и она добавила:
– Не волнуйся, это мы уладим. Немцы останутся до полудня пятницы, так что ты… – Решительный стук в дверь прервал ее мысли. – Если я не ошибаюсь, это мистер Кролль и его друзья. Идем со мной, Себ, посмотрим, поймешь ли хоть слово из того, что они скажут.
Себастьян с неохотой оставил сосиску с пюре и последовал за миссис Тиббет. Он нагнал ее в тот самый момент, когда она открывала входную дверь.
В следующие сорок восемь часов ему удалось урвать лишь несколько мгновений сна: он таскал чемоданы вверх и вниз по ступеням, ловил такси, подавал напитки и, самое главное, переводил бессчетные вопросы – от «Где лондонский Палладиум?» до «Знаете какие-нибудь приличные немецкие рестораны?». На большинство их миссис Тиббет теперь могла ответить, не прибегая к карте или путеводителю. В четверг вечером – а это был их последний вечер – Себастьяну задали вопрос, ответа на который он не знал и зарделся. На помощь ему пришла миссис Тиббет:
