Мистер Спенсер на мгновение умолк, чтобы сделать глоток воды, но никто его не прерывал.
– Была достигнута договоренность, что Крюгер выйдет на свободу, отбыв всего три года из своего семилетнего срока, но не ранее, чем мы получили от него следующую информацию. Ближе к концу войны Мартинес заключил с Гиммлером сделку: он обязался вывезти контрабандой из Германии двадцать миллионов фунтов поддельными пятифунтовыми банкнотами и переправить их в Аргентину, где он будет дожидаться дальнейших указаний. Это не составило трудностей для человека, ввозившего в Германию контрабандой все, что угодно: от танка «Шерман» до русской субмарины.
Взамен следующего года своего приговора Крюгер сообщил нам, что Гиммлер вместе с небольшой группой тщательно отобранных членов нацистской верхушки, включая, возможно, даже самого Гитлера, строил планы избежать удара судьбы, добравшись каким-то образом до Буэнос-Айреса, где они впоследствии дожили бы свои дни за счет Банка Англии. Однако, когда стало понятно, что Гиммлер и его ближайшее окружение не появятся в Аргентине, – продолжил Спенсер, – Мартинес стал обладателем двадцати миллионов фунтов в фальшивых банкнотах, от которых ему было необходимо избавиться. Задача непростая. Поначалу я не придал значения истории Крюгера, посчитав ее фантазией чистой воды. Но с годами выяснилась закономерность: всякий раз, когда Мартинес или его сын Луис трудился за столами в Монте-Карло, на рынке появлялось все больше и больше фальшивых пятифунтовых банкнот. И тогда я понял: у нас серьезная проблема. Не так давно мои опасения подтвердились вновь, когда Себастьян потратил одну из двух пятерок на костюм, сшитый на Сэвил-роу, а продавцу и в голову не пришло, что деньги фальшивые.
– И всего лишь два года назад, – подхватил сэр Алан, – я выразил свое беспокойство состоянием дел Банка Англии мистеру Черчиллю. С присущей ему гениальной простотой, он отдал приказ, чтобы как можно скорее были пущены в денежный оборот новые пятифунтовые банкноты. Разумеется, сделать это за одну ночь невозможно, и, когда Банк Англии наконец объявил о скором выпуске новой пятифунтовой купюры, Мартинесу как бы намекнули, что он не успевает потратить свое несметное фальшивое богатство.
– А затем эти фигляры из Банка Англии, – вновь продолжил мистер Спенсер с чувством, – объявили, что любые старые пятифунтовые купюры, представленные в банк до тридцать первого декабря пятьдесят седьмого года, могут быть обменены на новые. И Мартинесу осталось лишь перевезти тайком свои фальшивые банкноты в Британию, чтобы Банк Англии с готовностью обменял их на законные платежные средства. Мы подсчитали, что за последние десять лет с лишним Мартинесу удалось истратить приблизительно от пяти до десяти миллионов фунтов, однако у него остались припрятанными в Аргентине еще восемь или девять миллионов. Как только мы поняли, что ничего не можем сделать, чтобы изменить позицию Банка Англии, мы внес ли статью в бюджет последнего года с единственной целью – сделать задачу Мартинеса еще более сложной. Начиная с минувшего апреля закон запрещает гражданам любой страны ввозить в Соединенное Королевство сумму более од ной тысячи фунтов стерлингов наличными. И Мартинес, на свою беду, недавно обнаружил, что ни он, ни его сообщники не могут пересечь ни одной границы в Европе без таможенного досмотра багажа.
– Но это по-прежнему не объясняет, что Себастьян делает в Буэнос-Айресе, – заметил Гарри.
– У нас есть причина полагать, мистер Клифтон, что вашего сына затянули в сеть Мартинеса, – сказал Спенсер. – Мы считаем, что дон Педро использует его, чтобы незаконно провезти последние восемь или девять миллионов фунтов в Англию. Только мы не знаем где или как.
– Значит, Себастьян в большой опасности? – сказала Эмма, глядя в глаза секретарю кабинета.
– И да и нет. Пока он не догадывается о настоящей причине, по которой Мартинес взял его с собой в Аргентину, с его головы не упадет ни один волосок. Но если, находясь в Буэнос-Айресе, Себастьян вдруг узнает правду – а по всеобщим отзывам, юноша умен и находчив, – мы немедленно переправим его в безопасное место – на защищенную территорию нашего посольства.
– Лучше бы вам сделать это в тот момент, когда он сойдет с борта, – сказала Эмма. – Наш сын нам значительно дороже, чем десять миллионов фунтов ничейных денег, – добавила она и взглянула на Гарри, ища поддержки.
– В таком случае Мартинес заподозрит, что нам известно о его планах, – ответил Спенсер.
– Но ведь «в таком случае» существует большой риск, что Себ будет принесен в жертву, как пешка в шахматной игре, которую вы не в состоянии контролировать.
– Этого не случится, пока он остается в неведении. Мы уверены, что помощь вашего сына необходима Мартинесу для переправки денег. Себастьян – это наш шанс выяснить, как Мартинес собирается это сделать.
– Ему семнадцать лет, – обреченно проговорила Эмма.
– Не намного меньше, чем вашему мужу, когда его арестовали за убийство, или сэру Джайлзу, когда он получил свой Военный крест.
– Тогда были абсолютно другие обстоятельства, – упорствовала Эмма.
– А враг тот же, – сказал сэр Алан.
– Мы знаем, что Себ захочет помочь всем, чем сможет. – Гарри взял жену за руку. – Но дело не в этом. Риск несоразмерно велик.
– Разумеется, вы правы, – согласился секретарь кабинета министров. – И если вы скажете нам, чтобы мы взяли его под охрану в тот момент, когда он сойдет с парохода, я немедленно отдам приказ. Но… – произнес он, прежде чем Эмма успела подать голос, – нам необходимо разработать план. Без вашей помощи, однако, он бесполезен.
Секретарь подождал, будут ли еще протесты, но три его гостя оставались безмолвны.
– Приход «Южной Америки» ожидается не ранее чем через пять дней, – продолжил сэр Алан. – Чтобы наш план удался, нам необходимо отправить сообщение британскому послу до швартовки судна в порту.
– Почему бы вам просто не позвонить ему? – удивился Джайлз.
– Не просто. Коммутатор международной связи в Буэнос-Айресе обслуживается двенадцатью женщинами, любая из которых может работать на Мартинеса. То же касается телеграфов. Их работа – выуживать любую информацию, представляющую интерес для него: о политиках, банкирах, бизнесменах, даже об операциях полиции, так что у Мартинеса большое преимущество, которое помогает ему зарабатывать еще больше денег. Одно лишь упоминание его имени по телефонной линии задействует тревожные звоночки, и в считаные минуты его сын Диего будет проинформирован. Признаюсь, несколько раз нам удавалось подбросить Мартинесу дезинформацию, но в нашем конкретном случае это слишком рискованно.
– Сэр Алан, – обратился помощник казначея, – может быть, расскажете мистеру и миссис Клифтон о наших планах, чтобы дать им возможность принять решение?
35
Он вошел в здание лондонского аэропорта и направился прямиком к двери с табличкой «Только для экипажей».
– Доброе утро, капитан Мэй, – сказал дежурный офицер, проверив его паспорт. – Куда сегодня летите, сэр?
