Когда Арамис вернулся из ванной, Портос уже сидел на полу и осматривался с видом файтера, обнаружившего себя неизвестно где после ночи, проведенной в кабаке, а Габлер делал попытки встать с дивана.
– Процесс пошел! – констатировал Арамис и помог Портосу перебраться в кресло.
Ломанс опустился туда тяжело, как потерпевший аварию крейсер в болото, и просипел:
– Все впечатление от обеда испортили. – Откашлялся и добавил уже более звучно: – Гады!
– Не то слово, – согласился Крис, уже сумев подняться и довольно уверенно держась на ногах.
– Вы мне нравитесь, парни, гвозди бы из вас делать, – сказал Арамис, подошел к подоконнику и забрал свой парализатор. – Сейчас я им добавлю, и мы быстренько сматываемся.
– Подожди, – остановил его Габлер. – Во-первых, мне очень интересно узнать, как они нас вычислили. – Язык вновь стал послушным, и слова давались легко. – А еще есть у меня одна интересная прикидка. – Он повел головой в сторону открытой двери одной из спален, откуда начинал свою победную атаку Арамис. – Пойдем туда, чтоб не подслушали.
– А что, мне это знать не обязательно? – с уязвленным видом осведомился Портос.
– Потом расскажу, – пообещал Габлер. – А ты пока присмотри, пожалуйста, за незваными гостями.
Арамис шагнул к Портосу и вручил ему парализатор:
– Держи их на мушке, Юл.
– Да я их, если что, и безо всякого паралика разуделаю, – хмуро заявил уроженец Геи. – Ногой по ребрам, и все дела. Гораздо эффективнее. Я на них злой. Весь рубон пришлось по полу раскидать…
– Смотри, не перестарайся, с такими-то сапожищами, – предупредил Арамис и вслед за Габлером направился в спальню.
Плотно прикрыв дверь, он повернулся к Крису. Тот, чуть пошатнувшись и тихонько выругавшись сквозь зубы, присел на развороченное фиолетовое ложе.
– Есть идея, – ответил Габлер на вопросительный взгляд сослуживца. – У меня в нэпе, если ты помнишь, кроме Копья, имеются сувенирные мечи. От обманки их отличить трудно…
– Стоп, – сказал Арамис, – не продолжай. Идею твою ухватил. И не скажу, что я от нее в восторге.
– Может, все-таки выслушаешь? – сдвинул брови Габлер. – И вообще, не так нужно отвечать. Мало, что ли, объемок смотрел? «Не думаю, что это хорошая идея», – вот как принято говорить в таких случаях.
Арамис прислушался – за дверью было тихо – и направился к стулу, стоящему возле еще одного тивишника. Уселся, положил ногу на ногу и покачал своим щегольским желтым сапогом.
– Ладно, уговорил. Не думаю, что это хорошая идея. И я не уверен, что ты знаешь, что делаешь и что ты в порядке. Но ход твоих мыслей мне понятен, Крис. Ты хочешь впарить этим парням безделушку славейнов, как и Годзилле, и срубить с них, точнее, с тех, кто их послал, круглую сумму. И, разумеется, поделиться с товарищами.
Габлер поднял бровь:
– И что тебе в моем плане не нравится?
– А не нравится мне, файтер второго ранга Габлер, – задушевно начал Арамис, – то, что ты, честный защитник рубежей Империи, хочешь замарать свои руки и форму Стафла этим неблаговидным поступком, от которого за парсек несет этаким специфическим…
– Да пошел ты! – махнул рукой Крис. – Выделываешься, как Граната…
Беловодец обхватил руками колено и подался к нему:
– Да не выделываюсь я, Гладиатор. «С ростом богатства растут и заботы». Не встречалось тебе такое изречение на плите? Допустим, ты расскажешь им историю о том, что влез в это дело совершенно случайно и ничего не знаешь и не ведаешь. Мол, посулили хорошие деньги, вот ты и решил подсуетиться. Но поскольку стал объектом серьезной охоты, то готов от этой штуки избавиться. Продать. Допустим, они клюнули, и денежки ты получил. А потом мы отсюда убрались и сдали этих парней. Думаешь, они об этой мошеннической сделке промолчат?
– А что тут такого? – невинно развел руками Габлер. – Я их что, принуждал? Под дулом лучевика заставлял деньги мне скинуть? Я же не виноват, что они такие завзятые любители ритуальных мечей славейнов… И потом, разве есть какой-то официальный договор? Я где-то что-то подписывал? Как они докажут, что я их слегка поимел?
– Хорошо, – кивнул Арамис. – Не докажут. Но думаешь, тебя не найдут те, кто лишился таких денег?
– Так их же… – начал было Крис, но осекся.
Кто знает, удастся ли обезвредить всех веронцев? Дотянутся ли у Твинса руки до всех? А если это руки одураченных веронцев дотянутся до него, Криса?
– Вижу, ты зрозумил, – сказал беловодец.
– Зрозумил не зрозумил, но понял… – пробормотал Габлер и встал с ложа. Его уже не пошатывало. – Ладно, тогда я задам им тот вопрос, о котором говорил, потом превращаем их в деревяшки и продолжаем знакомиться со столицей.
– Вот что мне всегда нравится в людях, – Арамис тоже поднялся со стула, – так это умение прислушиваться к разумным доводам и менять свои решения. Жаль, что далеко не все таким качеством обладают. Но ты вполне вменяемый, и я просто рад за тебя.
– Да пошел ты, – повторил Крис, но уже добродушно.
– Уже иду, – усмехнулся Арамис и открыл дверь в гостиную.
Расположение присутствующих там действующих, а точнее, бездействующих лиц оставалось прежним – Портос с парализатором в руке сидел в кресле, связанные веронцы рядком лежали у стены. Но кое-что изменилось. Во-первых, Портос выключил тивишник. Во-вторых, он что-то жевал. Подобрать это «что-то» он мог только с пола. И в-третьих, незадачливые преследователи уже не изображали из себя бревна, а, лежа ничком, совершали разные слабые телодвижения, свидетельствующие о том, что организм каждого из них возвращается к нормальному функционированию.
– Очухиваются потихоньку, – сказал Портос, покосившись на вернувшихся из спальни сослуживцев.
– Вот и замечательно. – Арамис направился к веронцам. – Эй, мистеры, сейчас я вам помогу сесть нормально, и мы немного побеседуем. И смотрите, не дергаться, а то вырублю так, что мало не покажется.
Он поочередно перевернул всех четверых с живота на спину, помог сесть. Веронцы угрюмо молчали, в их глазах не было ни капли надежды на лучшее будущее. Арамис переставил стул поближе к ним, уселся и махнул рукой Портосу и Габлеру:
– Давайте сюда.
Когда сослуживцы тоже сели, беловодец повернулся к Крису:
– Ты хотел что-то узнать? Спрашивай.
Портос продолжал жевать, поигрывая парализатором. Габлер чуть наклонился вперед, обводя взглядом хмурые лица веронцев. Один из них, судя по сероватой коже и острым скулам, был то ли из кроссов, то ли из пиктимов – автохтонов Натали, трое остальных ничем не отличались от самого Габлера.
– Кто у вас главный? – спросил он.
Веронцы молчали, словно слуха у них было не больше, чем у мебели. Крис подождал две-три секунды и собрался было повторить вопрос, но Портос его опередил.
