Габлер извлек из кармана унидеск, отыскал адрес полицейского управления Кришны и принялся сочинять послание. Арамис и Портос молча наблюдали за ним.
На этот раз свой адрес Габлер скрывать не стал – играть в прятки он больше не собирался. Пора было заканчивать с этой «халепой», как выразился беловодец, и уповать на то, что она не выйдет ему боком, и он останется на свободе… и в рядах Стафла…
– Ну вот и умничка, – удовлетворенно сказал Арамис, когда Габлер, отправив сообщение, спрятал унидеск. – Вот теперь можно и заглотнуть по стаканчику-другому. Не знаю, как у вас бывало в жизни, парни, а я впервые от такого трындеца ухожу. Будто заново родился…
Крис промолчал. Перед глазами у него продолжала стоять Низа… С неподвижным лицом статуи… С холодным взглядом, не дающим никаких надежд на прекрасное завтра… А Портос поскреб подбородок и тяжело выговорил, словно камни ронял:
– Мне приходилось… заново…
Арамис покивал. И он, и Габлер знали, что сослуживца когда-то угораздило попасть в переделку с летальным исходом. И если бы не криосистема боевого комбинезона, «наваявшая мерзляка», как это называлось у файтеров, Портос сейчас не сидел бы с ними за одним столом.
– Но насчет стаканчика-другого я категорически возражаю! – тут же продолжил верзила, и когда Габлер и Арамис, не веря ушам своим, вытаращились на него, добавил: – Меньше, чем на бутылку, не согласен, клянусь хвостом фатейки!
– О как! – поднял брови Арамис. – Сильно сказал… наверное… И ты, Крис, того же мнения?
– Нет, – отрицательно мотнул головой Габлер. – Я чисто символически, мне ведь вскоре объясняться придется.
– Разумно, – согласился гинеец. – Винцо-то у нас есть, и неплохое, – он ткнул ногой черный с серебром нэп, – но распивать здесь то, что принесли с собой, хотя они же его нам и подарили, как-то не совсем правильно, да? Лучше уж закажем. Согласны, парни?
– Угу! – энергично кивнул Портос и пошевелил пальцем над углом столешницы, открывая меню. – Та-ак… Что у них тут, легкого класса?… Легкой степени тяжести… «Дыхание Брахмы»… Не знаю, не пил… «Хванчкара»… Ну, это сладкая водичка… «Лучистое»… «Три топора»… «Агдам»… А, помню, помню… – Портос бормотал самозабвенно, словно читал какое-то длинное заклинание. – «Золотая осень»… Нет, только не это, помойкой попахивает… О! «Солнцедар»! То, что надо для отладки организма. Не теряйте время даром – похмеляйтесь «Солнцедаром»! Берем?
– Полагаюсь на твой вкус, – осторожно ответил Арамис. – Но не больше, чем по литру. И без закуски, – он похлопал себя по животу, – а то грузить уже некуда.
– Я пару стаканов, и все, – заявил Габлер.
– Годится, – вновь кивнул Портос, мазнул пальцем по углу стола, вызывая серва, и благодушно развалился в кресле. – Думал, уже и не доживу до такого счастья…
– Только подогревать не надо! – спохватился Арамис. – А то и кишки обожжем, и мозги.
– А кто собирается подогревать? – удивился Портос.
– Так я ж тебе уже втолковывал: здесь все в горячем виде подают… Ну, кроме сока.
– На хрена?
– Потому что специфика такая.
– Да, горячего не надо, – согласился Портос. – Иначе отсюда стартуем прямо в космос, на собственном топливе. Причем хлестать будет с двух сторон. Сейчас наберу: «Не подогревать ни в коем случае».
…Серв учел пожелание клиентов и принес изящные кувшины с вином нормальной, а не повышенной температуры. Файтеры, сняв куртки, наполнили бокалы темно-красным напитком. Арамис понюхал вино, непроизвольно содрогнулся и пробормотал:
– Все понятно…
– Чего тебе понятно? – нахмурился Портос и собрался было одним махом осушить бокал, но гинеец остановил его:
– Тормозни, Юл! Я что-то скажу сначала.
Тот замер, не донеся свою порцию до рта. Потом досадливо крякнул, вернул емкость на исходную позицию и пробурчал:
– Давай, только покороче.
– Парни! – торжественно начал Арамис, вздымая бокал над головой. – Согласитесь, сегодня мы счастливо избежали близкого знакомства со смертью. У нас на Беловодье, у одного озера, живет отшельник. Живет уже хрен знает сколько, и еще хрен знает сколько проживет, до тех пор, пока Вселенная не схлопнется. И знаете, почему?
– Наверное, потому, что не болтает много и не заставляет других посуду держать, – проворчал Ломанс.
– А вот и нет, – повернулся к нему Арамис. – Когда приходит к нему Смерть и заявляет, что пора, мол, давно твой срок пришел, он с ней не спорит. «Не проблема, – говорит, – я давно готов. Давай по такому случаю вмажем по стакану, и забирай». Ну, а Смерти что? На халяву да не выпить? Тем более, о здоровье заботиться ей не надо. Даже если и перепьет, не умрет же… А если и умрет, то для Смерти что смерть? Это переход в жизнь, вариант неплохой, да?
– Блип, короче, Склифосовский! – продемонстрировал Портос знакомство с древним фольклором. – А то для тебя сейчас настанет переход в смерть, отвечаю!
– Ну вот, – и бровью не повел беловодец, – достает этот отшельник бутылку, наливает, и они выпивают. Потом еще по одной… И он продолжает себе жить дальше. А знаете, почему?
Крис неопределенно повел плечом, продолжая думать о Низе… как она с этим жрецом направляется к яхте… А Портос ответил:
– Ясное дело, почему: Смерть вырубается надолго.
– Э, нет, – покачал пальцем Арамис. – Тогда бы никто не умирал в это время. Нет, Юл, у нее просто мозги отшибает, и она не может вспомнить, зачем к нему пришла. Отшельник ей еще стаканчик на дорожку, она уходит – и вспоминает о нем очень нескоро. И все повторяется…
– Пить уже можно? – деловито осведомился Портос.
– Сейчас, только самое главное добавлю. Мозги-то у Смерти отшибает знаешь, почему? Потому что тот отшельник ее постоянно именно «Солнцедаром» угощает!
– Тьфу! – с чувством произнес Портос и выплеснул вино себе в рот, распахнувшийся, как грузовые ворота спейсматки.
– Вот тебе и «тьфу», – сказал Арамис. – Я же предложить хотел, чтобы мы почаще поили нашу смерть «Солнцедаром».
– Чего ж ты тянул-то? – Портос схватил кувшин и вновь наполнил бокал. – Такое предложение грех не поддержать. Давайте, парни!
Он проворно отправил вторую дозу вслед за первой. Арамис проделал ту же процедуру, а Габлер выпил свой бокал мелкими глотками, без особого желания, не ощущая ни вкуса, ни запаха вина. Хотя такой запах не ощутить было практически невозможно, да еще имея столь чуткий нос.
Друзья сочувственно наблюдали за этим процессом.
– Ничего, ничего, время лечит, – пробормотал Арамис.
– Накатим-ка еще, – предложил Портос и вновь потянулся за кувшином. – Нанесем врагу удар, осушивши «Солнцедар»!
Арамис фыркнул:
– Не врагу, а печени собственной. Нет, блип, надо хлопотать, чтоб Гранату от нас перевели. Вон, хоть к Спартаку. Иначе скоро все стихами говорить будем. «Вигия, стройся! Юл, в штанах не ройся!»
