Портос звучно глотнул вина, возвел глаза к потолку, подумал и выдал:
– Вигия, отдыхать! А файтеру Пирико туо-туо от отбоя до самого подъема… м-м… унитазы отмывать! О! Вот что «Солнцедар» с мозгами делает! А, Крис?
Габлер натянуто усмехнулся. Впрочем, густой пахучий напиток действительно словно обволакивал сознание, образ Анизателлы подрагивал и расплывался, и жизнь начинала казаться вовсе не такой уж пустой и глупой шуткой, как говаривал Граната.
«Выкручусь, все будет хорошо… Хорошо… все будет хорошо, я это знаю… знаю… И домой, к маме с папой… А Низа… А что Низа?… Ей суждено там, под горами, а мне на базе… до пенсии… Если не возьмут нас обоих уже сегодня. Что ж, может, хоть на допросах увижу…»
Портос и Арамис о чем-то оживленно говорили, потрясая бокалами, и их голоса звучали словно из-за стены, постепенно сливаясь в гул. Ничего не хотелось делать и ни о чем не хотелось думать. Плыть по волнам, лежать на теплом песке, летать над цветущими садами…
Сигнал унидеска вернул Криса к реальности. Он расслабленно потянулся к куртке и в очередной раз вытащил аппарат. Сослуживцы замолчали. Габлер прочитал сообщение, потряс головой и еще раз, спотыкаясь взглядом, прошелся по строчке, смысл которой никак не мог пробиться в одурманенное «Солнцедаром» сознание.
– Кто? – спросил Арамис, поставив бокал и при этом чуть не промахнувшись мимо стола. – Полиция?
– Нет… – растерянно ответил Габлер. – Не полиция… Бли-ип…
И в этот момент дверь кабинки не просто отъехала, а буквально отлетела в сторону, и в проем ворвались какие-то люди в сером, с оружием в руках.
– Это Твинс! – проревел первый, с чуть ли не квадратным лицом и приплюснутыми ушами. – Всем оставаться на местах, руки за голову!
Хозяину «Уютного термополия» очень повезло, что этот первый сразу обозначил свою принадлежность. В противном случае, файтеры, которые в начальный момент приняли вновь прибывших за веронцев, могли в процессе потасовки, даже слегка оглушенные пахучим напитком, нанести серьезный ущерб заведению. А так они подчинились команде квадратнолицего, хоть и не слишком торопливо, а Портос добродушно сказал, обращаясь к ощетинившимся стволами твинсерам:
– Опаньки! Парни, «Солнцедарчика» хлебнуть не желаете?
Глава 16. К Амазонии
– Великий Джа, ты просто ненасытный, лысик… – утомленно выдохнула синеволосая переселенка и закатила глаза. – Откуда столько энергии? Я уже просто отключаюсь…
– Перпетуум мобиле, – гордо, хотя и несколько запинаясь, ответил Гамлет Мхитарян, сполз с нее и вжался голой спиной в переборку.
Каюты на «Квинте Сертории» были не хуже, чем на других галерах, да и ложа делались по стандарту. И в этом был их главный, по мнению Гранаты, недостаток – слишком тесно ему было заниматься любовью на таких ложах, он предпочитал простор. Но выбор был небогат: или вести подцепленную в кабаке синеволосую не совсем юную мистрис к себе в каюту, или идти к ней. Ложа и там, и там были одинаковыми, а каюта Зины – так, кажется, ее звали? – находилась гораздо ближе к кабаку, чем каюта Гранаты. Правда, она была четырехместной, но подруги Зины торчали в кабаке и менять застолье на «наложье» в ближайшее время как будто не намеревались.
– Чиво? – Синеволосая попыталась открыть глаза, помутневшие от разнообразных коктейлей и ликеров, которыми ее вдоволь попотчевал Мхитарян, чтобы она поскорее захотела принять горизонтальное положение. С ногами врозь. – Чиво за перпета… перпетаум?
– Специальная такая штука, – нехотя пояснил Граната, безуспешно пытаясь устроиться поудобнее. – Всегда готовая к работе.
– А-а… – протянула Зина, и ее рука обессиленно свесилась с ложа. – Великий Джа… Всегда работать… неинтересно… Лучше… не работать…
Через мгновение она уже спала, приоткрыв рот и даже слегка похрапывая. Мхитарян приподнялся на локте, подперев рукой тяжелую голову, и попытался сфокусировать взгляд. Голые груди Зины торчали под самым его носом, но абсолютно не возбуждали.
Ему не нравились женщины с недостатком темперамента.
«Сам виноват, – подумал он. – Не нужно было так упаивать…»
Граната выпил не только не меньше, но гораздо больше Зины, однако сказывалась закалка. И брести в свою каюту и заваливаться спать он отнюдь не собирался. Хотя не так давно, в кабаке, когда Зина уковыляла в туалет, он отмейлил Габлеру, что намерен заняться именно этим.
Зина оказалась переселенкой. Таких переселенцев на галере было полным-полно. Все они направлялись на Амазонию из разных уголков Империи по оргнабору. В столице Амазонии – Манаусе – их ждал транспорт, который должен был доставить переселенцев в горные районы. Правительство Амазонии при поддержке Грэнд Ромы вознамерилось коренным образом улучшить финансовую ситуацию, приступив к широкомасштабной добыче полезных ископаемых в тамошних Андах. Планета по сути представляла собой большую деревню, не более того. Своих рабочих рук остро не хватало, да и работали там, в основном, колонисты и немногочисленные кроссы. Автохтоны же держались обособленно, со своих стародавних территорий не выбирались и занимались тем же, чем их пращуры – земледелием, скотоводством, морскими промыслами. И приобщаться к благам пришлой цивилизации отнюдь не спешили. Исключение составляли только серокожие карлики арагнойцы, населявшие обширную лесостепную зону, у северной границы которой находился Манаус. В столице их было немало, но никакого желания отправляться на работу в горы они не проявляли, несмотря на то, что горнякам сулили очень приличные деньги. Арагнойцы чуть ли не поголовно работали челноками, торгуя на рынках Манауса и неполного десятка других городов Амазонии продуктами, которые они скупали у самых разных автохтонов планеты.
Все это Гранате в долгой нетрезвой застольной беседе поведала Зина. Была она родом с Авалона в системе Гекаты, недавно развелась с третьим мужем и надеялась найти в амазонских Андах очередное счастье. Под землей она, впрочем, трудиться не собиралась – для женщин в новых горных поселках хватало другой работы.
В общем-то, в постельных развлечениях она проявила себя неплохо, но слишком уж быстро выпала в осадок. Неугомонному Гамлету Мхитаряну этого было мало, он жаждал продолжения активной деятельности. В конце концов, отпуск случается не так уж часто, и нужно провести его на все двести. Дабы потом было что вспомнить в казарме и на полигонах эдемской базы. И другим рассказать. Конечно, можно было использовать с таким трудом буквально выцарапанный отпуск для посещения родного дома, но в родной дом Гамлета Мхитаряна совершенно не тянуло. Отец с матерью давно не ладили, и это не могло не отражаться на детях. Но и на развод родители не шли, словно находили какое-то болезненное удовольствие в своей полной дрязг семейной жизни. Чтобы пореже бывать дома, Гамлет после школы подал документы в техноколледж, расположенный не только в другом городе, но и в другом полушарии планеты Лавли. А потом, сменив несколько мест работы и нигде долго не задерживаясь, клюнул на рекламу и подался в Стафл…
