– Ну, прости, Гамлет, не подумал…
– Не подумал он… – пробурчал Мхитарян. – А надо думать! Голова, она зачем?
– Как – «зачем?» В нее я ем! – почти сразу же выпалил Крис.
– Э-э! – погрозил ему пальцем Граната. – Ты у меня хлеб не отбивай, это я здесь поэт, и конкуренции не потерплю!
– Да я и не претендую, у меня просто случайно получилось…
– То-то же… – проворчал Мхитарян. – Двум поэтам будет тесно под одними небесами. Говори только прозой!
– Вообще не буду говорить, а буду только пить!
Граната встрепенулся было, но тут же махнул рукой:
– А! Ты мне не соперник. «Говорить – пить» это не уровень… О, вон туалет! Наконец-то! Вот туалет – вперед, поэт!
Он устремился к желанному строению в глубине сквера, а Габлер с иронией сказал ему в спину:
– А «туалет – поэт» это, конечно, уровень запредельный… Все просто охреневают от восторга…
Мейл от Портоса пришел, когда приятели уже вновь устроились на задних сиденьях такси и Граната извлек из кармана комбинезона заветную посеребренную фляжку, пополненную им в одном из питейных заведений. Оказалось, что на эдемской базе давно царит ночь, и Портос спокойно спал (а служба шла!) в казарме двадцать третьей вигии, но все-таки не поленился проснуться и ответить. На название кабака, в котором над ним поглумились, он тогда не обратил внимания, поскольку был уже крепко пьян, зато запомнил, что посреди зала возвышалась здоровенная скульптура хрестоматийной волчицы с не менее хрестоматийными младенцами Ромулом и Ремом. А из подсевших к нему (или это он подсел к ним?) типов он более-менее запомнил только троих, сопровождавших его и далее, мнемы которых он прилагал. В облике этих типов не было ничего примечательного, но мнемы оказались достаточно четкими – все-таки Портос и в пьяном виде оставался файтером, а не нетренированным размазней-сивилом, и какая-то часть мозга, пусть и мизерная, продолжала у него нормально работать. В Стафле по-другому нельзя, иначе быстро погонят в эти самые сивилы…
Зацепка с волчицей помогла – просмотрев предоставленный пайлотом список столичных кабаков, борцы за справедливость сошлись на том, что искомым является питейное заведение со знакомым Крису по родному Супергольму названием «Лупа Капитолина»
[30]
. И незамедлительно поехали туда.
Такси немного попетляло по залитым светом и заполненным транспортом улицам столицы и остановилось у входа в традиционный сквер, в глубине которого и отыскалось логово легендарного капитолийского зверя. А еще один зверь, вернее, два, сами, как и полагается, прибежали на ловцов. Ну, если уж быть точным, эти «звери» не бежали, а расположились на скамейке неподалеку от входа в кабак и, судя по всему, обрабатывали очередную провинциальную жертву. Жертва сидела, зажатая между парнями в неброской темной одежде, и, как и они, держала в нетвердой руке стакан явно не с прохладительным напитком. Одета была жертва в такой же, как на Гранате, темно-синий комбинезон Стафла, только буквы были другими: не «МНР», а «ГКТ» – легион «Геката», базирующийся в системе этой звезды на планете Авалон-III.
– Блип, да он же выступал сегодня, передо мной, – сказал Граната, придержав Криса за руку. – Тоже под гитару пел, только песни у него похуже моих… Чего ж он от своих-то отбился? Хотя мы, поэты, такие… Всегда сами по себе.
– Ага, – кивнул Крис. – Особенно ты. Может, ты в сортире и сам по себе, но в кабаках без компании мне тебя как-то видеть не приходилось. Причем в звуковом центре компании, а не просто в уголке.
– Не отвлекайся, – дернул его за руку Мхитарян. – Действуем решительно, напористо, не позволяем им и рта раскрыть. Раз-раз – и в дамки! Вперед!
Габлер огляделся: людей тут было немного, полов не наблюдалось, неподалеку, кроме деревьев, росли и густые кусты – в общем, обстановка представлялась благоприятной для хорошего дела.
– Только не вздумай сразу в лоб сандалить, – предупредил он, шагая вслед за Гранатой.
– Не волнуйся, Гладик, я в таких искусствах толк знаю. – Гамлет оглянулся, и глаза его пьяновато блеснули в свете скрытых в листве фонарей. – Все будет очень благородно! Ты, главное, делай, как я, на счет «раз».
Круглолицый стафл из «Гекаты» расслабленно покачивал стаканом в такт доносящейся из кабака музыке, а двое «охмурителей» что-то ему непрерывно втолковывали. Один из них был бритоголовым, с оттопыренными ушами, а другой, у которого волос на голове было гораздо больше, отличался роскошным носом, весьма похожим на выдающийся клюв Гранаты.
– Салвэ, «геката»! – махнул рукой Мхитарян, остановившись у скамьи. – Пел ты сегодня нормально, поздравляю. Не возражаешь, если мы с твоими собутыльниками немного потолкуем?
Местные парни еще не успели насторожиться, как Граната, выдохнув: «Раз!» – сделал молниеносный выпад и ткнул пальцем в нужную точку на теле ушастого. Крис незамедлительно проделал то же самое с носатым, и только потом подумал, что у Гамлета весьма своеобразные представления о благородстве. Стаканы «охмурителей» упали на дорожку, расплескивая содержимое, головы их поникли, словно они набрались совсем уж сверх меры. «Геката» начал открывать рот, явно собираясь задать вопрос, но Мхитарян его опередил.
– Сиди здесь, «геката», – сказал он. – А еще лучше бери такси и дуй к своим. Иначе тебя без штанов оставят, отвечаю! В этом кабаке, кроме той волчицы, сплошные волки окопались. Взяли! – это адресовалось уже Крису.
Несостоявшаяся жертва местных пройдох еще пыталась что-то сказать, а Мхитарян и Габлер уже ухватили обидчиков Портоса и сноровисто поволокли за кусты, прочь с глаз публики.
Когда здешние «волки» очухались – этому способствовали интенсивные хлопки по щекам, – то увидели грозно нависшие над ними фигуры, всем своим видом олицетворяющие возмездие.
– Значица, так, парни, – начал Граната в стиле вигиона Андреаса Сколы, – долгих разговоров вести не будем, лично мне завтра вставать рано. А вот встанете ли завтра вы, зависит от вас. Понятно? – Мхитарян говорил напористо и резко, очень внятно, и если бы Габлер не знал, что приятель принял сегодня не одну порцию горячительных напитков, то никогда бы даже и не предположил такое.
– В чем дело?! – возмутился ушастый и начал было подниматься с травы, но Граната тут же вновь уложил его на спину, толкнув подошвой в грудь.
Носатый приятель ушастого благоразумно не дергался, видя, что Габлер следит за каждым его движением.
Граната нагнулся над ушастым и похлопал по рукаву своего комбинезона с тремя белыми буквами:
– Видел уже такое?
Ушастый молча моргал, явно ничего не понимая.
– Видел, видел, – покивал Граната. – Вы со своими дружками нашего товарища в этой волчарне как-то раз подцепили, здоровенного такого, в такой же форме, с такими же буквами. Пили-гуляли, блип, за его счет, все до последнего асса из него вытянули, пар-разиты… Так мало того, еще на Единорог утащили, в Кришну, и там бросили. А? Было такое? Отвечай, сивил конченый! Молчать! – тут же нелогично приказал Гамлет, увидев, что парень шевельнул губами. – Эфесы такого не прощают, понял? Это вам, блип, не мелочь по карманам тырить! Со своими так обходитесь, с лошьем сивильным, а нас, аквил, не цепляйте. Короче, если сейчас же деньги забранные нам не сбросите, считайте, что этот вечерок для вас последний. Как тут у вас, в столице, с криминогенной обстановкой? Убийств давно не было? Отвечай, когда спрашивают!
