– Думаю, уместятся… Если не гиганты какие-нибудь.
– Могу Низу на колени посадить, – заявил Арамис и посмотрел на все такую же бледную девушку. – Пойдешь к дяденьке на ручки?
Беллизонка ответила ему непонимающим взглядом, а полковник строгим тоном произнес:
– Один в кресло, а двое на полу посидят… Главное, чтобы между креслами не застряли от перекорма.
И Габлер подумал, что не хотел бы служить под началом полковника Айона.
Машина прошла над маленьким водопадом и обогнула лесок, проскользнув между деревьями и скалами, испещренными пятнами желтовато-зеленого мха. Впереди показалась зеленая лужайка, чуть ли не сползающая в ущелье, а точнее, в ложбину с уступчатыми склонами. В траве сидели файтеры в боевом облачении, положив излучатели рядом с собой. Лицевые щитки их шлемов были откинуты.
– Сплошная идиллия, – буркнул Айон. – Три пастушка отдыхают, поиграв на свирелях…
Заметив приближающийся битл, «аполлоны» поспешно встали и направились к машине.
– Не садись, – предупредил Айон пилота. – Сбрось скорость, открой люк и двигай мимо них. Пусть на ходу запрыгивают.
Артур покосился на полковника и молча шевельнул пальцем над приборной панелью, приводя в действие запорный механизм люка. Битл снизился к самой траве и пролетел мимо файтеров. Те устремились к нему и один за другим довольно ловко забрались в салон. Первый тут же плюхнулся в кресло и только потом вытолкнул из себя короткое стафловское приветствие:
– Салвэ!
Его товарищи уселись на полу и принялись разглядывать Низу.
«Понятное дело, – мысленно усмехнулся Габлер. – Тут, на Аполлоне, коллхаусов, наверное, нет…»
– Чуть-чуть ускорься и поднимись до десяти, – сказал палатинец пилоту и повернулся к стафлам: – Салвэ, файтеры. Я ваш временный командир, полковник Айон. Задача у нас такая: обнаружить группу неопределенной численности. Скорее всего, вооруженную. Когда обнаружим, без команды не стрелять. В крайнем случае, бить только по ногам. Только по ногам! Если не уверены, что попадете именно в ноги, лучше вообще не стреляйте. Потому что или в руке, или где-то на теле у кого-то из этой группы должна находиться очень ценная вещь, которую повредить категорически нельзя. Повторяю: или по ногам, или не стрелять!
Файтеры теперь смотрели только на полковника.
– Ноги – это то, что внизу, – на всякий случай добавил Айон.
Тот «аполлон», что втиснулся в кресло, широконосый и желтоглазый, моргнул белесыми ресницами и заявил с легкими нотками обиды:
– Ноги от рук мы пока еще в состоянии отличить. Во всяком случае…
– Вот и хорошо, – жестко прервал его полковник. – Философствовать будете потом, в казарме. Задание сверхответственное, ошибки исключены. О них не может быть и речи! Если кто-то из вас не отошел после обстрела, скажите сразу, буду искать замену.
– Мы в хвосте сидели, – мрачно пояснил тот же широконосый. – А влепили по центру. Взрывной волной хорошо приложило, но мы же в комбезах… То ли она задний люк выдавила, то ли пилот успел открыть… Или дубль… В общем, выбросило на деревья… А сосиска по частям в ущелье посыпалась… Вместе с… – Он запнулся. – А кое-кто и отдельно… Там камни внизу, и речка, с порогами…
– Смертельных много? – угрюмо спросил полковник.
– Не знаю. Пока на землю спустились, вигион задал курс, и мы пошли…
– Понятно. Молодцы, что оружие не растеряли.
– Так это чисто на автомате, – улыбнулся широконосый. – Без вмешательства мозгов.
– А теперь мозги не выключайте. Ни на секунду! – Айон посмотрел на беллизонку: – Даллиа Анизателла, как там?
В этот раз девушка не только закрыла глаза, но и уткнулась лицом в ладони и просидела так довольно долго. «Аполлоны» с недоумением переводили взгляд с нее на терпеливо ждущего полковника. Наконец Низа подняла голову и сказала:
– То же самое.
– Как далеко оно переместилось? – спросил палатинец. – Хотя бы примерно.
– Километра на три… Нет, больше…
– Скорость перемещения не возросла?
– Нет. Похоже, кто-то просто идет с ним не очень быстрым шагом.
«Патриарх, – подумал Габлер. – Он уже не в том возрасте, чтобы носиться, как спринтер».
Полковник рассеянно поглядел на пейзаж, проплывающий за прозрачной изнутри стенкой битла. Снял шлем, положил его себе на колени и потер щеку. Видно было, что без шлема ему привычнее.
– Так… Возможно, они уже выбрались из норы. Или скоро выберутся. Если, конечно, еще глубже не зарываются. Артур, включай сканер, будем высматривать. – Полковник вытащил из шлема гарнитуру и произнес в черную каплю фона: – «Кольцо-один», скажи своим, тем, кто на запад идет: пусть замрут. Что?… Нет, пусть садятся и сидят. Я сканером буду работать… Да, до особого. Конец связи. – Он взглянул на пилота: – Так, Артур: ниже и тише. На цыпочках. Как только засечем, падай на грунт – и тишина. А мы пешочком пройдемся.
Битл продолжал плестись на запад, огибая скалы и группы деревьев, переваливая через горные гряды, скользя над ущельями, зарослями кустов и лугами. Полковник не отрывал взгляда от экранчика сканера. Габлеру тоже был виден этот экранчик. Несколько раз на нем появлялись неподвижные метки – и на тех местах чуть позже можно было сквозь прозрачный корпус увидеть сидящих, а то и лежащих на травке и осыпях файтеров. Местное светило, уже начавшее путь вниз, к горизонту, показалось наконец в разрывах облаков, и его тезки-«аполлоны» отдыхали под ним. Это занятие, разумеется, устраивало их гораздо больше, чем передвижение по горам, да и понятно было, что по такой пересеченной местности оцепление они бы завершили, в лучшем случае, к ночи. А то и к утру. Попадались и движущиеся метки, но после дополнительной обработки они оказывались всякой мелкой живностью, не имевшей, скорее всего, никакого отношения к Братству Хранителей.
Арамис и «аполлоны» смотрели во все стороны, ничего не комментируя, а беллизонка сидела, вжавшись в спинку кресла и расслабленно опустив руки на подлокотники, и глаза ее были закрыты. Лицо девушки обрело нормальный цвет, и казалось, что она дремлет, словно просто летит на такси по каким-то своим делам.
Результат был получен минут через тридцать. Битл со скоростью пешехода перемещался над очередной осыпью, вместе с ней наклонно поднимаясь к небу. Перевалил через ее кромку, словно вынырнул из глубины, и впереди открылось более-менее ровное обширное плато, утыканное причудливыми каменными столбами. Эрозия создала тут такие фигуры, перед которыми, пожалуй, померкли бы все творения музея истории скульптуры – одного из многочисленных музеев Грэнд Ромы. Вдалеке плато значительно расширялось, а еще дальше темнел лес. Деревья подступали к довольно пологому склону округлой горы с раздвоенной вершиной и, редея, взбирались на него. И там, в этом хвойном лесу, у правого его края, если смотреть от битла, кто-то неторопливо перемещался к левому краю – так показывал сканер. На экране виднелись пока только расплывчатые пятна, то и дело пропадавшие за стволами деревьев. Прибор не успел оконтурить изображение по совокупности поступающих сигналов, а полковник уже прошипел: «Садись!» – и ткнул пилота кулаком в бок. Тот среагировал мгновенно – летевший уже над плато битл остановился, словно впечатался в стену, и буквально упал на каменистую, изрезанную мелкими трещинами и солидными расселинами поверхность с торчащими кое-где пучками бледно-рыжей засохшей травы. Это падение неприятностей не доставило – во-первых, высота была небольшой, метра два, а, во-вторых, Артур успел включить воздушную подушку. Разве что один из сидящих на полу эфесов при резком торможении въехал могучим плечом в другого.
