— Сэр Стефан Пайн. И моя жена, леди Вайолет, — добавил я, услышав, как Вайолет весело хихикнула за моей спиной. Несмотря на то что человечек обязан был охранять вход и ни на минуту не покидать свой пост, он, видимо, успел не раз отлучиться. Речь его звучала не совсем внятно, и, похоже, ему удалось выпить немало приготовленного для публики спиртного. Мое внушение скорее смутило его, чем сделало послушным.
— Проходите, сэр, — произнес он, заглянув в список и пропуская нас внутрь.
Вайолет вытаращила глаза от удивления, но я приложил палец к губам и направился к людям, которые небольшими группами стояли в помещении за сценой.
Мы оказались в ярко освещенной комнате, огромной, словно бальная зала. Здесь было множество актеров; кто-то из них еще не снял сценические костюмы, кто-то частично переоблачился. Среди присутствовавших в зале зрителей я узнал нескольких состоятельных гостей из нашей ложи. Мы определенно попали в нужное место. Теперь нам только оставалось найти Шарлотту. Казалось, это будет легко.
И вдруг я почувствовал, как кто-то шлепнул меня по плечу.
Я обернулся.
Передо мной, широко улыбаясь, стоял Дамон: все та же густая грива темных волос покрывала его голову, все то же загадочное выражение светилось в его ясных голубых глазах.
— Привет, брат! — произнес он, и злобная усмешка исказила его лицо.
Я улыбнулся в ответ. Что ж, постараюсь хорошо играть свою роль. Во всяком случае, пока.
8
— Это твой брат? — с любопытством спросила Вайолет. Ее мелодичный голос зазвучал громче: — Тот самый, который…
— Нет! — Резким движением я вытянул вперед руку, словно отталкивая саму возможность такого абсурдного предположения. — Просто старый приятель, — солгал я в ответ. Сердце бешено стучало, пытаясь вырваться из груди. И хотя я целый день провел, разыскивая Дамона, но, встретившись с ним вот так, лицом к лицу, я был потрясен. После стольких лет…
— Ну да, мы со Стефаном давние друзья, — произнес Дамон, продолжая хитро ухмыляться. — По правде сказать, иногда я думаю, что мог бы за него жизнь отдать.
С трудом я заставил себя поднять глаза на брата. Все еще беспокоясь за Вайолет, стоявшую подле меня, я попытался рассмотреть Дамона повнимательнее, не упуская ни одной мелочи.
Он ничуть не постарел. Это было, конечно, дурацкое наблюдение, но оно первым пришло мне в голову. Само собой, моей внешности тоже не коснулся возраст, но я настолько привык каждое утро видеть свое лицо в зеркале, что моя вечная молодость давно перестала меня удивлять, поразительным казался лишь сам факт моего долгого существования. Но увидеть Дамона без единой морщины, все с тем же свежим, юным лицом, как в тот день, когда мы с ним умерли, — вот это был действительно шок.
Но, приглядевшись, я все-таки заметил разницу. Изменились его глаза. Они потемнели, в глубине его зрачков словно таились ужасы и смерть. Кто знает, чем он занимался последние двадцать лет? Если тем же, что он творил сейчас в Лондоне, значит, он остался верен себе, а полицейским и юристам пришлось изрядно попотеть все эти годы.
— Хорошо выглядишь, — заметил Дамон таким тоном, словно мы были добрыми соседями, которые случайно столкнулись на прогулке по городской площади, а не братьями, не видевшими друг друга целую вечность.
— Ты тоже, — признался я в ответ. Его темные волосы были зачесаны назад и сильно напомажены. Одет он был в дорогой костюм с шикарным шелковым галстуком.
— А кто эта милая леди? — спросил Дамон, указывая на Вайолет.
— Тебя не касается… — начал было я, но она меня перебила.
— Меня зовут Вайолет Бернс, — произнесла девушка, присев в реверансе. Она тут же отчаянно покраснела, когда Дамон взял ее руку и поднес к своим губам для поцелуя.
— Очаровательно. А я — Дамон де Санг, — представился он в ответ. Меня передернуло от той легкости, с которой фальшивое имя соскользнуло с его губ.
Несмотря на отвращение, я заметил, что он избавился от наигранного итальянского акцента, которым так бравировал в Нью-Йорке.
— А что мы тут делаем? — поинтересовался Дамон.
— Мы уже уходим… — начал я.
— Нет! — снова перебила меня Вайолет. — Пожалуйста, давай останемся. Наш отель совсем рядом. Мы остановились в «Камберленд», — обратилась она к Дамону, немного кокетничая и строя ему глазки. — Мы разыскиваем мою сестру, — добавила Вайолет упавшим голосом, увидев, что Дамон притворно шокирован нашим выбором отеля.
— «Камберленд»! — Он произнес это таким тоном, что внутри у меня все екнуло. Последнее, чего бы мне хотелось, — это чтобы Дамону стало известно название нашего отеля. — Стефан! Да ты разбогател, как я погляжу!
«Никаких игр, — мысленно обратился я к брату. — Мы слишком взрослые для подобных развлечений».
«Я никогда не повзрослею настолько, чтобы перестать получать удовольствие от игры», — ответил мне Дамон, тоже не издав ни звука.
«Только не причини ей вреда!» — прошипел я, стиснув зубы.
Дамон ничего не ответил, лишь слегка качнул головой, но я так и не смог определить, что означал этот жест.
Вайолет с благоговением взирала на него, не сводя глаз. Все как обычно. Дамон всегда пользовался успехом у женщин. Вот и теперь, едва я подумал об этом, как к нему величавой походкой подплыла высокая красавица с накладными ресницами, одетая в голубое вечернее платье из натурального шелка. В руках она держала два бокала с шампанским. Вокруг шеи у нее был в несколько слоев повязан тонкий шелковый шарф с золотыми нитями. Я был уверен, что, если снять шарф, то на шее под ним обнаружатся две крохотные дырочки от клыков Дамона. Заметив мой взгляд, брат приподнял брови и самодовольно хмыкнул. И тут Вайолет увидела такое, что у нее перехватило дыхание, и она пронзительно вскрикнула:
— Шарлотта Дюмон! — Моя подруга радостно захлопала в ладоши. Я улыбнулся ей, радуясь, что она не отвлекалась от шоу, пока мы сидели в театральной ложе. Трудно поверить, но, если бы не она, я мог бы упустить такую очевидную улику.
— Да, это мое имя, и что же? — усмехнулась Шарлотта, передавая Дамону бокал с шампанским. — Я покину вас ненадолго, — обратилась она к брату, игриво похлопав его по руке. — И ведь каждый раз, как я подхожу к тебе, рядом с тобой вечно кто-то вертится, тебя вечно кто-то соблазняет. А ведь я твоя единственная звездочка! — протянула она, надув губки.
— Не беспокойся, дорогая! — произнес Дамон, приобняв ее за плечо, и я поразился, сколько нежности было в этом жесте. Неужели ему действительно дорога эта женщина или он просто использовал ее деньги и положение?
— Это мой старый друг — Стефан… Кажется, так ты себя нынче величаешь? — обратился ко мне Дамон.
— Стефан Пайн, — представился я Шарлотте, — а это моя подруга Вайолет, — пояснил я и склонился к протянутой мне изящной руке для поцелуя.
