— Ух ты! Красивый вид… Но для меня, пожалуй, высоковато!
Марго не заметила, что ее отец залился краской стыда.
Они разговаривали. Дни и ночи напролет. Пили. Говорили. Курили, смеялись, говорили — и даже танцевали. Он стал лучше понимать свою дочь и еще раз подивился справедливости банальной истины: «Мы ничего не знаем о других и еще меньше — о собственных детях». Вместе с Марго приехал Элиас, высокий, молчаливый, прячущий лицо за волосами. Сервас его по-настоящему полюбил. Иногда парень составлял им компанию, в другие дни давал отцу с дочерью побыть наедине. Общение с Марго не было ровным: они то понимали друг друга с полуслова, то спорили до хрипоты. Как в ту ночь, когда они с Элиасом нашли его мертвецки пьяным, вернувшись вечером в гостиницу. Он стал меньше пить. Потом бросил совсем. Им некуда было торопиться — до начала нового учебного года оставалось много времени. Мартен не знал, какие у Марго планы, собирается она работать в летние каникулы или нет, и в конце концов спросил, когда они уезжают.
— Когда будешь готов, — ответила его дочь. — Ты едешь с нами.
Сервас познакомил Марго и Элиаса с Педро и остальными. Из них вышла чудная веселая бандочка. Элиас стал разговорчивей — ненамного, но все же… Они поздно ложились, но по утрам Сервас чувствовал себя бодрее и, проснувшись, сразу вставал, а не лежал, пялясь пустым взглядом в потолок. Марго и Элиас поселились этажом ниже, в номере окнами во дворик. Утром, если Сервас слишком долго не появлялся, она поднималась, чтобы постучать в дверь и разбудить его. Они совершали дальние поездки на машине, много ходили, открывая для себя красоту, от которой перехватывало дыхание. Купались в ледяных горных речках. Ездили на велосипедах, сплавлялись на каноэ. Общались с местными жителями и туристами, бывали на праздниках, куда их приглашали в последнюю минуту. Марго фотографировала, и Мартен не отказывался сниматься. К его собственному превеликому удивлению, к нему вернулись способность улыбаться и аппетит.
День проходил за днем, жизнь текла, как гнездо зимородка по волнам,
[54]
простая и идеальная. Они ничего не планировали и мало что принимали во внимание. Однажды утром, незадолго до рассвета, Сервас проснулся, принял душ и собрал чемодан. Он был совершенно спокоен. Этой ночью ему приснилась Марианна. Она жива… Где-то там. И ей нужна помощь. Гиртман нашел бы способ оповестить его, убей он Марианну. Мартен вышел из комнаты. На этаже было тихо, но солнце уже осветило дворик. Он спустился вниз, в последний раз вдохнул полной грудью аромат жасмина, запах стирки, мастики и занимающегося дня. Он полюбил это место…
Сервас постучал в дверь, Марго открыла, и он объявил:
— Я готов.
Граус, Верхний Арагон,
июль 2011-го/Морбиан,
июль 2012-го
Я, как всегда, позволил себе очень вольное обращение с географией. Кто-то «поместит» Марсак в одно место, другие скажут, что он находится совсем не там: все будут правы и одновременно ошибутся. Мой Юго-Запад — почти такой же воображаемый край, как волшебное Средиземье Толкиена.
Несколько вольно описал я и реалии работы полиции и сложного аппарата других органов правосудия. Хочу выразить благодарность людям, которые взяли на себя труд помочь мне советами и помогли избежать грубых ошибок: Сильви Фёшер, Генеральному секретарю Профсоюза комиссаров и высших чинов полиции, Полю Меро, Кристофу Гийомо, Жозе Марье и Иву Ле Иру из полиции Тулузы. За все ошибки, вольные и невольные, ответственность несу только я. Благодарю Стефана Хаузера за его музыкальные советы; надеюсь, он простит мне, что я не всегда точно им следовал. И, наконец, хочу сказать огромное спасибо моим издательницам из «ХО», которые снова совершили чудо, превратив воду в вино; изумительным командам издательств «ХО» и «Pocket». Спасибо моей жене, которая по-прежнему облегчает мне жизнь, Грегу — первому читателю, другу, конфиденту, тренеру и спарринг-партнеру. И последнее. Хочу посвятить эту книгу человеку, имевшему бестактность покинуть наш мир за десять дней до выхода предыдущего романа: моей матери Мари Сопена Миньер. Мне было нелегко смириться с тем фактом, что она не успела прочесть ту книгу.
