В 1990-е годы доходы McKinsey возросли вчетверо, хотя число партнеров увеличилось всего в два с половиной раза. К концу десятилетия соотношение младших сотрудников к партнерам увеличилось с двух к одному до четырех к одному. Партнеры McKinsey выжимали из усердных младших сотрудников прибыли больше, чем когда-либо. А младшие сотрудники работали, выбиваясь из последних сил. Ив Смит, бывшая консультантом McKinsey и ставшая известным блогером, высказала предположение, что в разгар подъема текучка кадров в McKinsey достигала 30 % в год. Текучка не только была разрушительной; она угрожала потерей немалых средств, которые тратились на профессиональную подготовку новых сотрудников. Что толку в коллективном действии, если нет людей, которых оно могло бы сплотить?
McKinsey в хорошие 1960-е годы не смогла удержаться от лихорадки по поводу расцвета компаний электронной торговли. Этот сдвиг был, по меньшей мере отчасти, ответом на усиление текучки кадров на уровне старших сотрудников. McKinsey, так быстро заработавшая огромные деньги в Кремниевой долине и на Уолл-стрит, не только не повышала жалованья сотрудникам, но и сократила срок продвижения в партнеры. «Некоторые партнеры задавались вопросом, не отказывается ли фирма от своего принципа “Прежде всего клиенты, потом – фирма, и только потом – профессионалы”», – отмечалось в одном из исследований Гарвардской школы бизнеса. Короткий ответ: да, отказывалась.
Что касается традиции обслуживания только самых престижных компаний, то и эту традицию унесло сквозняком в окно. Например, в 2003 году SHC, создавшая бренд спортивных товаров Spalding и погибавшая, заплатила фирме 569 тыс. долл. за консультационные услуги. Через год эта фирма обанкротилась. Казалось, что McKinsey будет работать на любого, кто откроет чековую книжку. В фирме были введены новые механизмы вознаграждений. В 2001 году McKinsey продала консультативные услуги за 12,5 % акций компании On-Vance, занимавшейся рекламой товаров повседневного спроса с помощью спутникового вещания. После банкротства On-Vance один из опекунов по банкротству предъявил McKinsey иск на 1,6 млрд долл. на том основании, что фирма была не кредитором On-Vance, а ее инсайдером. Ставки вознаграждений тоже снижались: в 2001 году один из исследователей отрасли заявил: «Сегодня услуги McKinsey можно получить за деньги, за которые год назад можно было получить услуги A. T. Kearney».
[391]
Вопреки надеждам Марвина Бауэра, что с фирмой такого несчастья не произойдет, консультантов McKinsey обуяла зависть к доходам корпораций и Уолл-стрит в разгар подъема компаний электронной торговли в конце 1990-х, когда заработки генеральных директоров резко возросли. Специалисты, проповедовавшие исключительно важную роль генеральных директоров (консультанты, юристы и банкиры), утратили готовность получать вознаграждения так, как издавна получали профессионалы. Врачам крайне сложно заработать больше миллиона долларов в год. Но консультанты McKinsey, охотившиеся только за самыми крупными корпорациями, нашли способ зарабатывать все больше и больше. Что такое выплата вознаграждения в размере 10 млн долл. для корпорации, активы которой составляют 2 млрд долл.? В какой-то момент в Citicorp одновременно работали восемь групп консультантов, рывшихся во всех помещениях компании.
Если прежде профессиональный идеализм McKinsey привлекал людей со степенью MBA, то более строгая ориентация фирмы на финансовые результаты вряд ли уменьшила поток заявлений о приеме на работу. «Никогда не недооценивайте эффект мигрирующих леммингов, эффект, который охватывает студентов лучших школ бизнеса и их коллег, – пишет Уолтер Кихел. – Сначала они конкурируют за поступление в самые престижные колледжи. Потом, отучившиеся там и продемонстрировавшие независимость мышления, конкурируют за работу в компании, в которую рвутся все получившие такое же образование».
[392]
Глава 9
Дурной совет
Восьмой управляющий директор в истории McKinsey Раджат Гупта добился очень многого. Он успешно расширил круг учебных заведений, выпускников которых фирма принимала на работу, увеличив их число почти втрое, с семи до двадцати. Кроме того, Гупта также увеличил число специальностей, обладатели которых могли претендовать на работу в McKinsey, делая акцент на приеме не только людей с дипломами MBA, но и с докторскими степенями по самым разным дисциплинам. Во время расцвета аутсорсинга Гупта помог фирме завоевать плацдармы в большинстве сфер корпоративного мира: консультируя клиентов, фирма не только использовала возможности, предоставляемые глобальными сетями, но и выполняла задания собственными силами. Собственный автоматизированный Центр знаний McKinsey в Нью-Дели снизил расходы фирмы на рабочую силу и стал моделью аутсорсинга для клиентов фирмы.
[393]
Центром знаний и его развитием руководил протеже Гупты Анил Кумар.
Хотя фирма изменила некоторые стандарты ради расширения деятельности, она удержалась от продажи акций – последнего прыжка жаждущих обогащения компаний. Решение поставило фирму на правильный курс; этого не произошло бы в случае, если бы на руководство фирмы все время оказывали давление рассерженные акционеры. «Наш бизнес основан на знаниях, а не на капитале», – сказал в 2005 году Гупта.
[394]
И все же к концу 2002 года положение фирмы было не блестящим. Консультанты задавались вопросом, не привела ли развернутая Гуптой экспансия к слишком большим культурным издержкам и к слишком сильному отходу от ценностей фирмы. В интервью, которые сотрудники фирмы дали журналу BusinessWeek, проявился интерес к этим вопросам. Выказал его и Джон Бирн, опубликовавший в BusinessWeek обширную статью о McKinsey. В ответ на обрисованную Бирном картину упадка морального духа в фирме Гупта выставил из фирмы Хавьера Переса – главу отдела маркетинга и работы с общественностью.
Однажды Рон Дэниел, выступая на конференции партнеров, сказал: по его мнению, фирма способна, эффективно используя сотрудников, выдержать рост максимум на 10 % в год. Гупта пренебрег этим предупреждением и добивался более высоких темпов, достигших 20 %. Впрочем, многие партнеры признали, что Гупта гнался за более высокими темпами роста с их молчаливого согласия. Один из партнеров сказал: «Раджат сделал всех нас богатыми».
Это хорошо для тех, кто заколачивает деньги, но вызывало тихий ропот у людей, покинувших фирму, однако по-прежнему ощущавших, что их репутация, по крайней мере отчасти, зависит от McKinsey. «McKinsey из очень элитной фирмы профессиональных услуг превратилась в крупный завод по производству консалтинговых проектов», – сказал один из старших партнеров, покинувших фирму в период директорства Гупты.
