— Даже если Шуст умрет?
— Смерть не отменяет оплату. Уж извини, что я не спросил согласия, но был уверен, что возражений не будет. Или это не так? Скажи прямо, я могу позвонить в больницу и все отменить.
— Не надо, возражений нет.
— Приятно, что ты такой предсказуемый.
— И я согласен.
— Что, даже не хочешь узнать подробности?
— Все равно ты будешь темнить и ничего толком не расскажешь.
— Откуда такая уверенность?
— Ты тоже предсказуемый.
— Гм… Один-один, пока что ничья. Ладно, ты согласен, но я пока что не согласен. Дело щепетильное, мне надо быть уверенным в каждом человеке. Тебе придется ответить на несколько вопросов.
— Валяй.
— Служил?
— Да.
— Спецвойска?
— Простой срочник в простой пехоте.
— Специальность?
— Гранатометчик.
— Боевой опыт есть?
— Есть.
— Где получил?
— На юге.
— Чечня?
— Нет.
— Первая Черноморская? Вторая?
— О таких не слышал.
— Это бывает. В наших мирах на пачке сигарет может совпадать все до последнего штриха, но при этом различаться количество планет Солнечной системы. Я тут на всяких навидался, Улей тот еще затейник. Так что за война?
— Плохие воевали с хорошими.
— Да что ты говоришь, я даже не знал, что такое бывает. Ты, само собой, храбро сражался на стороне хороших?
— Именно так. Хотя сильно подозреваю, что другая сторона считала иначе.
— Ты мне только что глаза на сакральную суть большой политики раскрыл. На контракт пошел или по призыву загребли? Как вообще там оказался?
— Доброволец из сопредельного государства.
— Наемник?
— Денежное довольствие не получал.
— Из идейных, значит?
— Не совсем. Жизненные обстоятельства заставили.
— Это какие такие обстоятельства?
— Непреодолимой силы.
— Неразделенная любовь? Изменила? Пойду убьюсь об танк, и пусть потом эта змеюка на горькие слезы изойдет?
— Мне обязательно на это отвечать?
— Не обязательно. По специальности там был?
— Нет, записан стрелком, разное делать приходилось.
— Противника хоть видел?
— Видел.
— Стрелял?
— Да.
— Вальнул кого-нибудь?
— Не знаю.
— Здесь ты сжег «бэтэр» с экипажем. В душе ничего не дрогнуло при этом?
— А должно было?
— Вопрос снимается. В больнице ты вроде как подробно рассказал о том, что случилось в Кумарнике, но остались непонятные места. Для меня непонятные. Как элитник оказался на свободе?
— Мне рекомендовали не отвечать на такой вопрос.
— А мне плевать на рекомендации, мне нужен четкий ответ. Так как?
— Я его отпустил.
— Ты его… Гм… Интересные дела… Вопросов у меня море, но в первую очередь интересует главное — почему он тебя не прибил сразу после этого?
— Я убедил элиту, что это не в его интересах.
— Убедил элиту? Мне как никогда нужны подробности.
— У меня дар убеждения. Ну и мина в моих руках его смущала.
— Мина?
— Противотанковая. Это такая круглая и тяжелая штука скрытно устанавливаемая в местах вероятного появления…
— Я знаю, что это такое, — перебил Рем. — Мне надо, чтобы ты подробно раскрыл тему смущения элитника.
— Сказал ему, что если он хотя бы облизнется в мою сторону, я изображу из себя камикадзе.
— И он поверил?
— Я честный человек, мне все верят.
— А можно спросить — какого хрена ты это сделал?
— Я обещал одному человеку, что освобожу Юпитера.
— Юпитера?
— Это кличка элитника.
— То есть у него еще и кличка была?
— Ну а как же иначе. И кличка, и доспехи — все при нем.
— Элита в доспехах?
— Ну не совсем как у рыцаря, похоже, будто обвешали крышками от канализационных люков. Толстые металлические пластины, их даже двенадцатимиллиметровый пулемет не брал. Вроде бы. Искры высекались знатные и рикошеты красивые, пробоин не видел. Но было не слишком светло, ни в чем не могу быть уверенным.
— А я-то смеялся сдуру…
— С чего?
— Да байки пошли среди рейдеров разных, что завелась элита обвешанная броней. Но сам понимаешь, что поверить в такое не мог.
— Выходит, Юпитер уцелел и веселится на воле.
— Выходит так. Значит кто-то, не буду даже спрашивать кто, попросил тебя снять цепи с самой страшной твари к тому же закованной в доспехи, а ты пообещал ему это сделать и сделал. Я все правильно понял?
— В принципе, да.
Ну не рассказывать же, что Карат ни слова не сказал при этом, обещание было высказано мысленно. Он и так выболтал слишком много, в том числе того о чем следовало помалкивать, так что не надо все усугублять. С Ремом он, как говорится, на одной волне, чувствуется, что это свой человек. Но чувствам в Улье доверять не стоит. А вдруг у вояки дар вроде того который был у той сногсшибательной нимфы? Вдруг действует им на Карата стараясь вытащить все, что лучше держать в глубинах памяти?
Так что о некоторых подробностях стоит умолчать. Не хватало еще, если сочтут психом.
Сумасшедших не берут на важные дела.
— Знаешь, Карат, у меня был целый список вопросов, более-менее стандартных, но после такого нет смысла их озвучивать.
— То есть я не подхожу?
— Отнюдь, ты просто создан для такого дела, очень жаль, что мы не пересеклись раньше. Ты принят.
— Тебе следует знать еще кое-что о том случае.
— Давай.
— Я не такой уж и псих, за элитником пошел только потому, что на меня воздействовала нимфа.
— Насчет нимфы мы в курсе, эта стервочка сильна, не первый раз отмечается, описание есть. И не надо скромничать, я может и не ментат, но на тебя смотрел внимательно, видел, как ты реагируешь на свои воспоминания. Ты псих Карат, ты тот псих, который мне нужен.
— И что дальше?
— Дальше надо решить вопрос с амуницией, оружием, а из казармы снабжения тебя переведем в пансионат. Там спокойнее и спортзал рядом. У тебя есть два-три дня на восстановление формы, не растрачивай время шляясь по барам и бабам.
