Шар после взрыва почти сразу остановился, меж сегментами появилась быстро расширяющаяся щель. Это походило на разворачивающуюся из клубка мокрицу, только габаритами несопоставимо больше. И вот чудовище почти выпрямилось, поднялось, засвистело пуще прежнего представ во всей красе.
Хотя красотой такое даже ненормальный не назовет.
Карат нервно сглотнул. Да, правы были те которые уверяли, что скреббера ни с чем не перепутаешь. Трудно описать словами все эти метаморфозы, а еще труднее то, что получилось в их итоге. Кошмарная помесь мокрицы, жирного таракана, паука и лысого ежа. Сегментированное тело, норовящее свернуться в клубок; маленькая голова с крохотной бусиной носа на конце и четверкой круглых глазок над ней; искривленные полоски надвинутых друг на дружку поблескивающих отполированным рогом длинных пластин надежно прикрывающих спину; из того же материала мелкая чешуя по всему брюху. Ну как мелкая… в баскетбольное кольцо не пролезет.
Мелкого у него ничего нет — клиент с грузовик размером.
И еще лапы насекомого в три ряда, причем сосчитать их трудно — слишком длинные, слишком много суставов, и непрерывно двигаются во всех направлениях.
Теперь понятно, почему следы монстра столь непохожи друг на дружку. Некоторые лапы заканчиваются острыми пиками, именно они оставляют самые глубокие оттиски; на других наблюдается что-то вроде ступней уродливо завернутых в разные стороны; на третьих какие-то набалдашники и так далее — выбор немаленький.
Выгнувшись и вскинув перед собой половину лап, скреббер резво помчался на оставшихся конечностях двигаясь прямиком к дому, где засела вторая тройка. Должно быть сильно разъярился из-за выпущенной гранаты и заметил, откуда она прилетела. Непонятно, как сильно его повредила, но судя по виду никаких проблем со здоровьем не испытывает.
Скребберу не пришлось подпрыгивать, чтобы дотянуться до окон второго этажа — кончики длинных лап легко достали. Да распрямись он полностью, мог бы и черной бусиной носа, или что у него там, дотянуться. Ловко цепляясь конечностями за пустые проемы помчался наверх будто это не вертикальная стена пятиэтажки, а ровная дорога. Карат, держа его на прицеле, медлил. С такого ракурса если пальнет, попадет по тем же пластинам спины, а практика доказала, что это вряд ли приведет к чему-то хорошему.
Добравшись до окна, за которым скрывался пулеметчик, монстр, дернувшись от выпущенной в упор очереди, ткнул туда пару раза лапой, то же самое проделал на позиции Пастуха. Оставалось надеяться, что товарищи успели убраться подальше.
А вот Шуга точно замешкался. Карат увидел, как тот, держа на плече вторую трубу, медленно пятится к противоположному краю крыши в ожидании мига, когда тварь покажется над бортиком. Вот и он — тот самый момент. Сейчас гадина получит в брюхо, глядишь, там у нее защита попроще.
Вот только скреббер не торопился подставить мягкое брюшко под реактивную гранату. Ухватившись множеством лап за край крыши, он, резко подтянувшись, забросил себя наверх одновременно сворачиваясь. И на Шугу вылетел уже знакомый шар где нет ничего кроме все тех же непробиваемых сегментов.
Командир экипажа пикапа слишком замешкался, раньше надо было сваливать, а не дожидаться своей очереди на засвеченной позиции. Ширина крыши всего ничего, стрелять придется чуть ли не в упор, да и какой смысл, ведь результат вряд ли выйдет лучше прежнего.
Наверно все эти мысли забили его голову настолько, что он так и продолжал пятиться держа гранатомет наизготовку. И, скреббер, начав раскрываться, выбросил вперед одну из острых лап, с легкостью пронзил насквозь защищенное бронежилетом тело, встряхнул им с такой силой, что «труба» улетела в одну сторону, сорванный с головы шлем в другую.
Затем монстр небрежно отмахнулся, и Шуга, вращаясь в воздухе, улетел прочь.
Стрельба стихла, тварь находилась слишком высоко, ее мог видеть только Карат. И смотрел не отрываясь. Вот скреббер, ловко изгибая лапы, со скрипом потер место, куда попала граната. Вот он раздраженно врезал в вентиляционный блок, без труда его развалив. При этом, видимо, создал слишком сильную нагрузку на слабом участке крыши, плита под ним отогнулась, провалилась, но монстр не улетел в квартиру пятого этажа, остался наверху, многочисленных конечностей хватало, чтобы удерживаться на других опорах.
Резво развернувшись, монстр всеми четырьмя темными глазками уставился на Карата. На миг замер, затем семенящей походкой улепетывающего таракана помчался в его сторону на всех лапах. Конечности работали с такой быстротой и совершали при этом столько лишних движений, что размазывались в воздухе, за ними невозможно уследить.
Карат стоял, держа гранатомет наготове. Он не метался по крыше как бедолага Шуга, это бессмысленно.
Он ждал.
Монстр, домчавшись до края, прыгнул. Не вызывало сомнений то, что он без затруднений преодолеет разделяющий дома промежуток. И то, что, приземлившись, проломит крышу, тоже бесспорно. Вот только это его не остановит, здесь понадобится кое-что другое.
Карат уже привычно напрягся, и мир застыл, заледенел. На первый взгляд всякое движение прекратилось, но это неверно, оно продолжается, просто он ускорился, для него все изменилось. Видно как скреббер сворачивается на лету в клубок повторяя тот же трюк, что проделал с Шугой. Он боец бывалый и бесшабашный, он бы не испугался выстрелить в цель до которой всего лишь десяток метров. И пусть самого может хорошо зацепить, но такова судьба бойца.
Вот только не было смысла стрелять в пластины спины. Только разозлишь, другого эффекта не добьешься — проверено. Они выглядят столь серьезно, что Карат не уверен, сможет ли с ними совладать крупнокалиберный снаряд.
У них такой вид, что танковая броня нервно курит в сторонке.
Очень медленно уже почти свернувшийся шар провернулся уставившись на Карата смыкающейся щелью. Сейчас она захлопнется, и скреббера после этого уже ничем не прошибешь.
Карат навел гранатомет, вышел из режима ускорения в тот же миг додавив спуск.
Граната ударила туда, куда и должна была ударить — точно в оставшуюся щель. И разорвалась уже внутри шара, отдав всю энергию на благое дело, врезав кумулятивной струей в брюхо забранное чешуей выглядевшей не так страшно как пластины спины и боков. Взрывом скреббера почти полностью раскрыло, засвистев и вовсе отчаянно, он неловко ударился о край крыши с такой силой, что вдребезги разнес бортик, отскочил после этого и полетел вниз даже не попытавшись зацепиться.
Карат едва успел присесть, прикрывая лицо опустевшей трубой — в бронежилет с силой ударил некрупный осколок, над головой пролетела бешено сгибающаяся и разгибающаяся лапа. Это сверху они казались тонюсенькими, а на деле в основании как полтора бедра не самой худой женщины.
А потом по ногам ударило, внизу рвануло так, что, показалось, дом сейчас развалится до фундамента. Взметнулись клубы дыма, осколки, комья земли и куски асфальта, все это с грохотом посыпалось на крышу, заколотило по шлему, заставив и без того изрядно струхнувшего кота заметаться в поисках спокойного уголка. Рядом с Каратом рухнула еще одна лапа, ее выдрало с ошметками омерзительно-белесых внутренностей.
